Крысолов - Иван Тропов

Щель…

Лексика пчелиного танца побогаче словаря Эллочки-Людоедки, но все же не шекспировские кущи. Конечно, тот пируэт можно перевести и как “щель” – особенно если очень хочется.

Но обозначать он может и обычный лаз. Неширокий. Человеку не влезть.

И, похоже, даже если бы смог протиснуться… Из лаза показалась мордочка Скалолазки. Совершенно по-человечески помотала головой. Нет пути.

Лаз никуда не ведет. Просто маленькая полость или нора.

Топот все громче, все ближе.

Времени ровно на то, чтобы сделать то, что еще можно сделать.

– Скалолазка, Рыжик, Ушастик! Влезть!

Стас вытянул руку и ловил пальцами касание их спинок, короткой шерсти, сейчас грязной, но все равно сохранившей мягкость.

Первой Скалолазка. Она не такая самоуверенная барышня, какой была Белоснежка, но все равно лучше пусть будет подальше. Барышни – существа эмоциональные, а здесь нужна будет выдержка. Или, точнее, расчет и самоконтроль…

Рыжик. Полтора года назад маленький, пушистый-пушистый и куда более золотистый. На первых порах походил даже не на крысу, а на какого-то золотистого котенка… Кажется, насупился. Все понял? Но все же подчинился.

Ушастик. Не такой чуткий на нос, зато с таким слухом, что хоть сейчас в преподаватели искусства сценической речи… Замер, почувствовав не то легчайшее прикосновение к шерсти, не то тепло от ладони.

Обернулся, подняв мордочку. Чувствует, что что-то не так.

– Давай, давай. – Стас огладил его за ушами и подтолкнул в темноту норы.

А вот Лобастый и чувствует, и понимает.

Все. И что угодили в ловушку, и что выхода отсюда нет.

Значит, должен понять и еще кое-что…

– В драку не лезть, – быстро прошептал Стас. – Сидеть тихо, ждать, пока все кончится. Потом…

Если честно, то потом лучше сразу же искать цивильных крыс, “друзей” Арни, а лучше самого Арни. Или его Ром-меля.

Но иногда честность хуже жестокости.

– Потом пробирайтесь к дому. Ждите там. Четыре дня. Ну все, пока! Пошел!

Но Лобастый не спешил залезать в щель. Лишь привстал на лапах и глядел своими умными глазами-бисеринками…

Да, его-то не обмануть.

– Спрятаться и сидеть тихо, в драку не лезть. Приказ ясен?

Другим тоном. Жестким.

На этот раз Лобастый шевельнулся. Чуть приподнялся повыше – и опустился вниз. Но медленно. Вяло. То ли подтвердил приказ, то ли так, просто с задних лап на передние переступил…

Приказ понять должен был. Но он не хочет его понимать.

Стас присел, подхватил Лобастого на руки, поднял. Шепнул в шерстяную теплоту мордочки:

– Не лезь. Удержи их. Пожалуйста…

И поднес к пустоте в стыке между бетонных колец. Мордой в нору. Выберется и задом наперед, для крысы дыра не такая уж и узкая. А вот видеть будет куда меньше и так будет лучше. Легче.

Но Лобастый все же вывернулся и забрался в нору задом, ловя мордочкой руку.

Стас коснулся пальцем мягкого носа. Провел чуть дальше, к уже покрытой шерстью горбинке носа, и чуть под­толкнул.

– До встречи…

Прощай, Лобастый.

Прощай, личная гвардия.

Вы были не самыми плохими попутчиками в этой жизни. Если совсем уж честно, то куда лучше многих двуногих. Но всему приходит конец…

Топот стальных “чушек”, усиленный и многократно отраженный стенами, бился в туннеле, словно сюда маршировала целая рота.

Надо отойти. Эту нору не должны заметить.

Стас двинулся в сторону – и тут же из туннеля рявкнуло:

– Движение! Сразу за поворотом! Сорок метров! Ну да, все верно, с детектором движения идут. Значит, и те звуки тоже от детектора. И другой голос, хриплый:

– “Ночка”!

Один за другим желтоватые отсветы пропали. Солдаты переходили на приборы ночного видения. Все правильно. Просто идти удобнее при обычном свете, а вот драться лучше в инфракрасном. Безопаснее. Крысы его не видят.

Через секунду погасли и беловатые отсветы.

Темнота обхватила со всех сторон. Глаза, вспомнившие, что свет все же существует, словно отказали. Темнота казалась чем-то густым, облепившим со всех сторон…

– Гранату!

Хлопок, словно выстрелили из большой хлопушки. И жестяной звук от чего-то небольшого и металлического – полетело-покатилось по бетонным плитам, подскакивая на неровностях. Подкатилось к ногам, подпрыгивая все реже и двигаясь медленнее…

Остановилось. Где-то рядом, но в темноте не видно. Да даже если бы и видел, все равно не успеть среагировать.

Если еще и успеть, то только…

Может быть, пустяк, но все же… На самом деле это не так уж плохо – хоть чем-то отплатить тем, кто любил тебя и служил тебе, готовый, если потребуется, отдать за тебя жизнь.

Пусть даже это окажется пустым жестом, который ничего не изменит.

Стас шагнул назад и прижался спиной к щели, закрыв лаз.

Мир вокруг заполыхал и обрушился. Задавил светом. Тяжело, со всех сторон впихиваясь внутрь через глаза и уши в самый мозг, пронзая насквозь…

Но это был еще не конец.

Перед глазами вспыхивали и лопались пузыри света, опаляя глаза. А где-то справа – вжжж! Визг катушек, шелест рассекаемого воздуха.

Скулы обожгло. Словно два железных комара воткнули стальные носики до самых костей. И рванули кости наружу – выдирая, выворачивая его наизнанку, скручивая… Глаза, лицо, тело, весь мир… Стянули в узел, в комок, в точку – пока не осталось совсем ничего.

Было тепло.

Внизу что-то мягкое. Упругое, но мягкое и сухое.

Даже удобно, если бы не сухость во рту и это неприятное ощущение в запястьях, словно бы сжатых и вывернутых куда-то вбок и назад.

И еще правая скула ноет. Тупая боль переливается, перекатывается между двумя точками, разнесенными сантиметра на четыре. Ну, это тоже понятно. Дистанционный шокер. Выстреливает две титановые нити. Когда впиваются нити в кожу, пропускается разряд.

Неприятно. Очень. Проверено.

Но, по крайней мере, живой.

В голове на удивление свежо. Словно удар световой гранаты и электрошок очистили мозг, как ультразвуковое сверло счищает камень с зубов.

Пахнет знакомо. Легкий древесный запах. Почему-то напоминает дом…

Впереди чуть слышно поскрипывает. Словно кто-то сидит в кожаном кресле.