На шаг сзади - Хеннинг Манкелль

Когда Лоне Кэр зашла его разбудить, он уже оделся и сложил постельное белье. Она посмотрела на него внимательно:

– Вы не сможете нормально работать, если не будете спать.

– У меня всегда были проблемы со сном, – сказал он. – Еще до того, как я начал работать.

Они выпили кофе в кухне. Из-за дверей доносился храп Торбена.

– Попробую разузнать еще кое-что об этой Луизе, – сказала она. – О Луизе, которая не Луиза.

Он поблагодарил ее – и за то, что она уже для него сделала, и за то, что собиралась сделать.

Она вызвала для него такси.

– Это он? – спросила она. – Тот, кого вы ищете?

– Да, – сказал Валландер. – Скорее всего, он. Другого объяснения я не вижу.

Без двадцати пять он был на терминале и удивился, что в зале уже скопилось много народу. Что им делать в Мальмё в такую рань? Он взял билет, сел в свободное кресло и задремал. Проснулся, когда на паром уже потянулся поток пассажиров. Нашел место, сел и снова задремал. Проснулся уже в Мальмё.

Только проходя через таможню, он понял свою ошибку.

Луиза – мужчина. Говорящий по-шведски мужчина. Съездил в Копенгаген, как и он. Конечно, он мог успеть на последний паром накануне.

Но мог и не успеть. А это значит, это мог быть один из пассажиров на том пароме, на котором плыл и он сам. Он точно не знал, что он мог бы предпринять. Обойти весь паром, вглядываясь в лица? Пытаться узнать лицо, которое он видел, мысленно снять парик, убрать макияж? Искать превратившуюся в мужчину женщину? Можно было бы попросить полицию в Мальмё проверить документы у всех прибывших.

Но самое главное не то, что он мог бы сделать, а то, что он об этом не подумал.

Единственное, что его оправдывало, – он очень устал. От него только и оставалось, что тонкая оболочка, – все остальное занимала безграничная усталость, сахар в крови и страстное желание выспаться.

Он вышел из терминала. Все пассажиры уже разошлись кто куда. Делать здесь больше было нечего.

Он подошел к машине. Телефон мирно лежал на пассажирском сиденье. Тут он был прав. Но вот фары он выключить забыл, и аккумулятор разрядился, что выяснилось при попытке включить зажигание. Валландер откинулся назад и несколько раз стукнул себя кулаком по лбу. Мелькнула мысль – снять номер в «Савое» и выспаться. Вместо этого он позвонил Бирчу, надеясь, что тот уже не спит. Тот ответил, что как раз собирается пить кофе.

– Где ты был вчера? Мы же собирались созвониться?

Валландер рассказал о неудачной поездке в Копенгаген.

– Так близко… – с сожалением произнес Бирч. – Неужели ты и вправду был так близко?

– Я дал себя надуть, – сказал Валландер. – Надо было охранять дверь в туалет.

– Мало ли чего надо было, – сказал Бирч. – Значит, ты вернулся с первым паромом… Устал, наверное?

– Хуже всего то, что у меня аккумулятор сел.

– Сейчас приеду, – сказал Бирч. – У меня есть стартовые кабели.

Бирч приехал через девятнадцать минут, так что Валландер успел немного поспать.

– Я был в квартире Хаага, – сказал Бирч. – Этакое спартанское жилище. Ничего для нас интересного, кроме огромных фотографий бабочек на стенах.

– Он погиб случайно, – сказал Валландер. – Оказался не в то время не в том месте. В этом я совершенно уверен. А его интересовали только молодожены.

– Его – это того, которого ты вчера упустил? Переодетого женщиной?

– Я так думаю.

– У тебя есть фотография, – сказал Бирч. – Ты знаешь его в лицо. Убери волосы со снимка. Может быть, ты знаешь больше, чем ты думаешь.

– Мы с этого и начнем, – сказал Валландер. – Может быть, кто-то и узнает Луизу, когда она перестанет быть женщиной.

Бирч оценивающе посмотрел на Валландера:

– Тебе-то надо начать с того, чтобы выспаться. От того, что ты расклеишься, дело лучше не пойдет.

Они соединили кабелями два аккумулятора, и машина тут же завелась. Было двадцать пять минут седьмого.

– Мы еще раз осмотрим ателье и квартиру, – сказал Бирч. – Я на связи.

– Я буду держать тебя в курсе, – пообещал Валландер и уехал.

На повороте на Егерсру он остановил машину и набрал номер Мартинссона.

– Я тебе звонил двести раз, – пожаловался Мартинссон. – Мы же вчера должны были собраться. Но твой телефон, как всегда, не отвечает.

– Я был в Дании, – сказал Валландер. – Пожалуйста, собери всю группу в восемь часов.

– Что-то случилось?

– Да. Об этом и будем говорить.

Он нажал кнопку отбоя и погнал в Истад. Утреннее небо было совершенно безоблачным. Усталость как будто немного прошла, и голова стала ясней. Раз за разом он прокручивал в памяти вчерашнюю встречу. Пытался представить себе лицо под слоем косметики. Иногда ему казалось, что получается.

Без двадцати восемь он приехал в Истад. Эбба сидела у окошка в приемной и чихала.

– Простудилась? – спросил он. – В августе?

– Старые ведьмы, как известно, подвержены аллергии, – ответила она с улыбкой и строго посмотрела на него. – Ты что, не спал?

– Я был в Копенгагене. Там особо не выспишься.

Она, похоже, не поняла его неуклюжую попытку пошутить.

– Если ты не займешься здоровьем, это плохо кончится, так и знай.

Он не стал отвечать. Она видела его насквозь, и его это иногда раздражало. Впрочем, конечно же она права. Сахарные торосы громоздились у него в крови, с грохотом наползая друг на друга.

Он взял кофе и прошел к себе в кабинет.

Кто– то положил к нему на стол письмо и приклеил стикер с надписью печатными буквами: «Важно». Он посмотрел на часы и разорвал конверт.

Письмо было от Матса Экхольма. Несколько лет назад они вместе искали убийцу, который снимал со своих жертв скальпы. Матс Экхольм был психологом. Он помог Валландеру составить психологический портрет преступника, понять, какие мотивы могли лежать в основе его действий. Потом, когда они поймали преступника, Валландер не раз спрашивал себя: в чем же заключалась помощь Экхольма? Так и не решил. Но участие Экхольма, безусловно, принесло пользу. Прежде всего он был замечательный собеседник.

Валландер прочитал письмо. Экхольма никто не просил разработать психологический портрет, официально никто к нему не обращался. Он написал письмо по собственной инициативе, и Валландер быстро понял, что Матс отнесся к делу очень добросовестно. Дочитав до конца, он почувствовал, как у него внутри все сжалось.

Следует считать разумным допущение, что преступник будет давать о себе знать вновь и вновь. Ничто не говорит о том, что он считает свою задачу выполненной. Никакой периодичности в его действиях уловить не удается. Когда у него в голове сработает пружинка, отвечающая за убийство, предсказать невозможно – в любой момент. То, что он убивает людей в маскарадных или необычных костюмах, можно истолковать по-разному. Мне представляется наиболее вероятным, что таким образом он неосознанно хочет уйти от ответственности: он убивает не людей, а ролевые фигуры. Но возможно, в его действиях есть и другой мотив, который мне пока не удается выделить. Что-то еще может объединять убитых, кроме одежды – свадебные платья, костюмы XVIII века и так далее. Что касается преступника, я могу сделать тот же вывод, что и ты: у него есть неограниченный доступ к информации о жизни своих жертв. Он никогда не идет на риск. Он вполне может быть самым обычным человеком, вести такую же жизнь, как и все. Скорее всего, среда, в которой он вращается, довольно неромантична. Он где-то работает, причем, скорее всего, отлично справляется с работой. У него может быть семья, друзья, все, что мы вкладываем в понятие «нормальная жизнь». Очень может быть, что раньше он никогда не совершал преступлений, по крайней мере насильственных. Что-то с ним случилось. Внезапный внутренний взрыв, которого никто, и в первую очередь он сам, не мог предвидеть.