Непокорная - Юлия Вариун

Оборотни в моем полусне-полудреме тоже были сегодня. Они редко перекидывались в зверей, напирая на то, что это опасно для меня. По каким критериям, ребята выбирали безопасные дни для обращения, я так и не смогла пока вычислить. Но, когда все же они являлись в шкурах волков, были вполне вменяемы и с человеческим разумом. В моем сне они тоже были волками и тоже разумны. Но атмосфера все равно была тяжелой и гнетущей. Будто на грудь кто-то положил тяжелый камень, мешающий мне свободно вздохнуть. Мелькнул где-то на периферии сознания образ Кэрниса. Не задержавшись нигде, не зацепив. Я попыталась вспомнить, кажется что-то важное, но мысль ускользала. Будто сама память меня предавала. И вместо мысли, какую я пыталась выудить из недр подсознания словно насильно всплывали какие-то совершенно иные, непрошенные мысли и образы. И все… подозрительно добрые и светлые. От этого контраста захотелось выть, раздирая свою голову когтями. Я пыталась найти что-то, что не давало мне покоя, но не могла, будто брожу в потемках и на ощупь. Образы всплывают самые непонятные, а порой и откровенно жуткие, но быстро таят, ускользают.

Я помню, что дракон водил меня на экскурсию в тюрьму. Помню, что разговаривала с Кэрнисом, который хоть выглядел весьма помято с пожелтевшими синяками, говорящими о вполне серьезных побоях, но кровью не истекал и вовсе не умирал. Условия его содержания были весьма аскетичные, но не критичные. Все-таки это тюрьма, а не номер на постоялом дворе. Смутные образы и воспоминания снова ускользают, заменяясь веселым щебетом компаньонок, смехом друзей-оборотней, улыбкой брата, что со счастливыми глазами ведет меня к своему сюрпризу и дарит мне… да, целый замок! Из снега, но все-таки. Он напряг полторы тысячи гвардейцев, чтобы те собрали снова наваливший выше крыши снег и построили это зимнее чудо. Брайтон с упоением рассказывает, что не смотря на все довольно экстремальные спуски, внутри вполне безопасно. Говорит, что с помощью магии стабилизировал стихию и никакого обрушения мне опасаться не нужно. А я с радостным визгом прыгаю ему на шею и чмокаю в колючую небритую щеку. А потом он проводит со мной полдня, дурачась, как когда-то в детстве.

Сердце переполняет совершенно детская радость. И я смеюсь во сне, как смеялась и наяву. Это все… не сон. Это воспоминания. Настоящие. Новые. Я все это помню. Но… есть еще что-то… что-то, что я не могу достать из недр памяти. Смутное и тяжелое. Устав бороться сама с собой, я все же отказываюсь терпеть эти муки и просыпаюсь.

- Тебя так же корежило? – спрашивает рядом со мной голос Дэкера и ему отвечает брат, хмуро и будто сквозь боль воспоминаний.

- Сильнее. Чуть не издох в первый раз, - признается он. – У меня же не было доброго дракона под рукой, кто напоит нужным отваром и оттянет на себя часть ощущений.

Я прислушиваюсь, затаив дыхание и вспоминаю, как дома действительно с братом иногда случались странные припадки. Родители тогда жутко перепугались и хотя на лекаря особо денег не было, его все равно позвали, боясь, что Брайтон подцепил какую-то смертельную болячку. Лекарь тогда разводил беспомощно руками, говоря что-то редком заболевании, поражающем мозг. Мол, судороги это только начало, дальше будет хуже. Вплоть до остановки дыхания и смерти. Но лекарь ушел, а спустя несколько часов агонии, брат очнулся, как ни в чем не бывало. Выглядел конечно помятым, но вполне живым и сохранившим разум. Еще такой сильный припадок у него был дважды на моей памяти, а потом все прошло. И сейчас я понимаю, что он просто нашел чудо травки, отвар которых минимизирует последствие использование артефактов. О последних кстати тоже никто из семьи не знал. Но, видимо, своими первыми игрушками Брайтон обзавелся еще там, во Фронли.

- Ей повезло, - не стал спорить дракон, его рука все еще покоилась на моем лбу, видимо с целью затуманивать мой разум и насылать те сны и видения, что были выгодны гаду-менталисту.

- Дорогая, не надо обо мне думать в таком ключе, - вдруг склоняется к моему лицу дракон и коротко чмокает в лоб. Я понимаю, что он за этим нехитрым жестом скрывает свой порыв проверить не лихорадит ли меня. – Я не делаю ничего, что бы было тебе во вред.

- Простите, милорд, - мой голос почему-то слишком хриплый, будто сорван, а в горле печет и больно глотать. Хочу спросить что-то, но ощущение битого стекла в горле не дает ничего сказать.

- Это откат, Диана, - читает мои мысли дракон. – Ты использовала артефакт, который предназначен для работы только магами, потому что предполагает пропускание его силы сквозь потоки жизненной энергии носителя. У магов эти потоки и каналы отличаются от простых людей. Поэтому они могут позволить себе такие игрушки. Обычных людей выжигает изнутри.

Я скосила глаза, на сидящего рядом брата и вопрос так и не сорвался с моих губ, правда, дракону оказались не нужны слова.

- Брайтона эти эксперименты практически убили. Когда мне пришлось собирать сеть его жизненных каналов заново. Я не хочу подвергать тебя этому испытанию. Не факт, что чудо случиться вновь.

Я киваю. Чувствую себя плохо. Кажется, не зря жених прощупывал меня на лихорадку. Мне становится ужасно жарко. Скидываю с себя одеяло, но чувствую, что тело ломит, будто после тяжелой тренировки с непривычной нагрузкой. Ощущение, словно меня пережевали и выплюнули, не сочтя съедобной.

- У тебя жар, - укладывает меня обратно герцог и насильно укрывает.

- Пустите, - сиплю и в ужасе хватаюсь за горло. Я знаю, что это за ощущение… - Ох, демоны, - стону в подушку, понимая, что наглоталась ледяного воздуха, набегалась до седьмого пота, и вот… получила ангину.

- Твою ж… - верно понимает мой жест брат. – Диана, издеваешься? Через неделю бал! А ты решила разболеться?

- Нет, - хрипло выдаю. На глазах слезы. Поворачиваюсь к дракону и с мольбой в глазах прошу, - а ангину вы лечите?

- Дорогая, для тебя я готов вылечить даже геморрой, но тебе нельзя сейчас серьезные магические вмешательства в организм. Я думаю, что именно моя магия, лечившая твою ногу, и спровоцировала такой быстрый и сильный откат. Возможно, его бы и не было вовсе, не вмешайся я со своим лечением.

- Мы не можем этого знать наверняка, - вмешивается Брайтон. – Вопрос не изучен.

- Рисковать не будем, - вздыхает дракон. – Хотя бы первые пару дней.

Мелькнула мысль, что это мне наказание, но я сразу отмела такой вариант. Не может же Дэкер действительно быть таким жестоким и принципиальным?! И пока милорд звал прислугу, посылал за лекарем, я лежала, трясясь от озноба. Моя горячка перешла в трясучку, и теперь я наоборот куталась в одеяло, потому что начала мерзнуть.

- Иногда я думаю, сколько проблем бы решилось, продай я тебя залетным циркачам, как мне предлагали друзья еще в детстве, - задумчиво смотрит на меня брат, и наплевав на свое плачевное состояние, я все-таки высовываю нос из-под одеяла и показываю тому язык. Брайтон усмехается, убеждаясь, что я - это все еще я и огорашивает меня новостью. – Твое появление сегодня произвело впечатление на гостей. Неизгладимое. Леди Элеонора все расспрашивала о тебе, не понимая, что это за диковинная зверушка дебоширит в замке господина. А благородные лорды, кого ты так феерично сшибла, будто лишенные корон фигуры с шерканской доски, и вовсе были… скажем так… обескуражены твоим появлением.