Карибский кризис. 50 лет спустя - Дмитрий Язов

После Второй мировой войны, когда десятки стран мира начали борьбу за свое национальное освобождение, Куба стала для многих государств ярким примером. Именно поэтому многие из них прибегали к помощи кубинских частей. А смуглый или черный цвет кожи многих кубинцев как бы привносил в эту борьбу еще и расовый элемент. Кубинские солдаты, потомки завезенных на Американский континент рабов, приходили на помощь своим собратьям в Африке для того, чтобы свергнуть колониальное рабство и добиться свободы. И хоть об этом открыто не говорилось, но сама идея как бы витала в воздухе.

Активное кубинское участие в мировом национально-освободительном движении в странах Латинской Америки, Африки и Азии вовсе не было вызвано послушным следованием Кубы в фарватере советской внешней политики. Такой подход, на мой взгляд, слишком упрощенный. У Кубы, кубинского народа и руководства страны был свой собственный счет к империализму, к Соединенным Штатам Америки. Успех революционной борьбы на Кубе продемонстрировал всем обездоленным и угнетенным странам мира, что освобождение родины – возможно, но за это надо сражаться.

Один из наиболее ярких и авторитетнейших вождей Кубинской революции Эрнесто Че Гевара писал: «Если бы все латиноамериканские народы подняли знамя борьбы в защиту собственного достоинства, как это сделала Куба, то пошатнулись бы основы монополий; они вынуждены были бы смириться с новой политической и экономической ситуацией и навсегда расстаться со значительной частью своих прибылей… Каждый раз, когда какая-либо истерзанная страна бросает клич освобождения, – обвиняют Кубу. И в некоторой степени Куба повинна в этом, ибо именно она указала путь – путь вооруженной народной борьбы против якобы непобедимых армий, путь борьбы в сельской местности с целью измотать и уничтожить противника за пределами его баз, короче говоря, указала путь борьбы в защиту собственного достоинства».

В своей знаменитой книге «Партизанская война», написанной вскоре после победы Кубинской революции и ставшей своеобразной библией для повстанческих, национально-освободительных движений и организаций во всех странах третьего мира, Че Гевара сделал поучительные выводы:

В 1966 году Фидель Кастро провозгласил, что партизанская борьба – это единственный путь, следуя которым страны Латинской Америки могут добиться освобождения. «В чем мы убеждены, – летом того года писал он в газете „Гранма“, – так это в том, что в огромном большинстве латиноамериканских государств существуют условия для свершения революций, намного превосходящих ту, что произошла на Кубе, и что если эти революции не свершатся в этих странах, то только из-за недостатка убеждений у тех, кто называет себя революционерами».

Для того чтобы «разбудить» этих революционеров в других странах, Куба принимала самые активные меры, раздражая, кстати, тем самым Москву. Советское партийно-политическое руководство стояло на более умеренных позициях, веря в возможность достижения революционных преобразований в развивающихся странах парламентским, реформаторским путем.

Одним из наиболее убежденных революционеров-интернационалистов, веривших в возможность и целесообразность подталкивания революционной борьбы в других странах извне, был Эрнесто Че Гевара. Своим личным примером он претворял эту идею в жизнь в тропических лесах Африки и джунглях Латинской Америки. В 1965 году с небольшим отрядом ветеранов кубинской революционной партизанской борьбы он уехал в Конго, где помогал партизанам Катанги бороться против правительства этой страны. В октябре 1967 года в Боливии, далеко от ставшего родным Острова свободы, аргентинский врач, идеалист и мечтатель Че нашел свой трагический конец.

В бою с боливийскими рейнджерами отряд Че попал в засаду и практически полностью был уничтожен. Раненого команданте взяли в плен и по приказу американских спецслужб казнили. Руки Че Гевары в качестве доказательства расправы с революционером были отрублены и посланы в Вашингтон. Место захоронения Че и его товарищей было закатано бульдозерами.

В 1997 году специальная экспедиция нашла это место, откопала останки Че Гевары и шести его товарищей и отправила их на Кубу. Там, в 300 километрах к востоку от Гаваны, в городе Санта-Клара, который Че освобождал в годы Кубинской революции, был сооружен величественный монумент-музей Эрнесто Че Гевары. Во весь свой 7-метровый рост над Санта-Кларой поднимается 23-тонная фигура легендарного революционера, одного из самых харизматических деятелей XX столетия. Убранство внутри мемориального комплекса строгое и простое: кусок джунглей, партизанское убежище, пещера. Ниша, в которой покоится гроб, освещена лучом света, падающим на стену, где висит красная звезда. Именно эту звезду носил на своем знаменитом берете Че…

Деятельность Кубы на международной арене в 60-80-х годах XX века вовсе не ограничивалась Западным полушарием. За тридцать лет кубинские военные выполняли различные «интернациональные миссии» в тринадцати странах мира. Они поддерживали партизанские движения в Конго, Боливии, Аргентине, Венесуэле и Никарагуа, вели боевые действия в Анголе и Эфиопии, «присутствовали» на Гренаде, в Гвинее-Бисау, Сирии, Аргентине, Танзании и Мозамбике, охраняли президентов африканских стран и подавляли там военные перевороты.

Наиболее активную роль кубинские войска сыграли в Анголе. Кубинский контингент в стране достигал 50 тысяч человек, на вооружении они имели 1500 танков и 150 самолетов и вертолетов. Опыт участия в боевых действиях в Анголе в разное время получили в общей сложности более 300 тысяч кубинских военнослужащих. По мнению генерала У. Р. дель Торо, для вооруженных сил Кубы этот опыт бесценен, так как «по крайней мере до 2015 года у нас будут в действующей армии и резерве люди с боевым опытом».

Участие кубинских войск в Анголе во всех отношениях было уникальной военной операцией. Для такой крошечной страны, как Куба, находящейся к тому же в 14 тысячах километров от Анголы, создать такую мощную группировку вооруженных сил и организовать ее боевые действия было просто немыслимым. Это было возможно только благодаря советской помощи, прежде всего материальной и технической. Однако воевали на юге Африки, а затем уже и на Африканском Роге кубинцы самостоятельно. Кубинские контингенты войск имели собственное командование. Советские военные советники и специалисты взаимодействовали с ними в Анголе или Эфиопии, но не имели полномочий командовать.

Кубинцы зарекомендовали себя настоящими воинами. Их отличали дисциплина и порядок, организованность, твердость управления и высокий профессионализм.