Во власти мракобесия - Андрей Ветер

Она долго слушала, что говорил директор ФСБ, затем сказала более спокойно:

– Я скоро перезвоню!

И повесила трубку.

– Я не расслышал, о чём он говорил, – забеспокоился Березовский, хватая Татьяну за руку. – Обещал отпустить или нет?

– Барсуков сказал, что их задержала охрана Белого дома, а не ФСБ. И он сказал, что они вовсе не арестованы. – Татьяна недоумевающе передёрнула плечами. – Никакого ареста, просто задержание. Рутина…

– Врёт! Сначала задержали, а потом предъявят ордер на арест! – воскликнул Березовский и сунул руки в карманы. Сжавшись, он напряжённо думал. – Нам всем надо срочно собраться и обсудить сложившуюся ситуацию.

– Кто должен собраться?

– Кто с нами… Таня, звони Чубайсу и Немцову, я возьму на себя остальных… И Гусинскому позвони тоже. Пусть едут в «Логоваз»… Нам надо опередить гэбэшников, пока они не отсекли нам головы.

Татьяна плюхнулась в кресло и закрыла глаза.

– Как мне страшно, – прошептала она. – Зачем мир так несправедлив?

– Мир надо строить по своей схеме, Таня, тогда для несправедливости не останется места.

– Борис Абрамович, неужели Коржаков и впрямь предал папу? Он ведь всегда верно служил…

– Помнишь, он недавно признался тебе, что вовсе не любит Бориса Николаевича? Вот и делай выводы сама. Он будет мстить за то, что Борис Николаевич стал больше прислушиваться к другим, а не к нему. У Коржакова власть уплывает из рук, потому он и решился на преступление. А сделав один шаг, он не остановится. Мы все окажемся на Лубянке! Всех нас объявят государственными изменниками! Всех поставят к стенке! И тебя тоже, Таня!

– Господи…

* * *

Телефоны звонили до глубокой ночи. Ковалёв звонил с Лубянки неоднократно Смелякову, интересуясь ходом дела. И всякий раз обещал перезвонить ещё. После очередного такого бессмысленного разговора сознание Виктора внезапно прояснилось, мысли сделались ясными, как хрусталь.

– Всё… – Он посмотрел на сидевшего напротив него Волошина.

– Что? – не понял заместитель. – О чём ты, Андреич?

– Ничего не будет… Ковалёв тянет время, взвешивает, как ему выгоднее поступить…

– Пока он прикидывает, как себя вести, ситуация выходит из-под контроля. Нет, Андреич, он не даст разрешения на обыск, иначе мы давно бы… Нет… Унитаз, а не работа… Не понимаю, как мы второй год колдуем при таких соратниках… Боязнь ответственности – слабое место большинства начальников. Генералов в стране – тьма тьмущая, а людей, готовых взять на себя ответственность, – раз, два и обчёлся.

– Вот я и говорю, что всё кончено. Не продвинемся мы ни на шаг.

– Что ты вдруг в пессимисты записался?

– Нет, никакого пессимизма нет. Просто всё стало ясно. Нам не позволят скрутить этих сволочей.

– Ты думаешь, Коржаков не справится? Он же как танк – пройдёт где угодно, если цель будет, – сказал убеждённо Волошин. – Если бы я в него не верил, то не пришёл бы в СБП.

– А что может сделать Александр Васильевич в сложившейся ситуации? Мы задержали этих несунов? Да, задержали, взяли с поличным. Только этого мало. Кто такой Сергей Лисовский? Да никто. В данном конкретном случае он ни в чём не виноват. Я убеждён, что он на самом деле нёс деньги, чтобы расплатиться с артистами, которые задействованы в предвыборной кампании. Эти деньги были ему обещаны, поэтому он их взял. Он и расписку оставил. Н у, может, положил бы себе в карман тысячу-другую из этого полумиллиона… Суть-то не в этом. Ты же видел, какие суммы уходят на личные счета. Сотни миллионов уплывают каждый день! Вот чем надо заниматься в первую очередь! Но мы-то не уполномочены… У нас нет даже своих следователей. Мы ждём, когда приедет следственная группа ФСБ и займётся делом. Нужны обыски, срочные обыски, иначе мы всё упустим… Но никто не спешит…

Впрочем, тут Смеляков ошибался. Определённая группа людей очень спешила. Дочь президента не прекращала звонить Коржакову, но разговоры не давали никаких результатов, и Татьяна решилась на последний шаг – разбудила Ельцина среди ночи. Борис Николаевич ничего не понял из её истеричных требований, но решил всё-таки соединиться с начальником СБП.

– Что у вас там случилось? – раздражённо спросил он.

– Борис Николаевич, я вас очень прошу… – Коржаков устал объясняться и оправдываться. – Ничего экстраординарного не произошло.

– Таня сказала, что кого-то арестовали.

– Задержали двоих. Они выносили крупную сумму без разрешительных документов. Надо всё отложить до утра. Утро вечера мудренее. Борис Николаевич, отдыхайте. Мы разбираемся. Информация от нас в прессу не попадёт. От нас ничто не просочится. Завтра мы вам обо всём доложим подробно.

– Ну ладно, давайте завтра, – согласился президент. – Вы правы, Александр Васильевич, ночью надо спать.

Ельцин протянул трубку адъютанту и тяжело вздохнул.

– Зачем надо было будить меня?

Не успел он произнести этих слов, как вновь зазвонил телефон. Адъютант недовольно приложил трубку к уху.

– Слушаю… Да… – Он нахмурился и перевёл взгляд на президента. – Борис Николаевич, это Таня.

Ельцин взял трубку и сразу сказал, не дожидаясь вопросов:

– Все выяснения откладываем до утра.

– Папа, почему до завтра? Ведь решать надо немедленно!

– Хватит шуметь! – рявкнул Ельцин.

– Но задержаны твои соратники!

– А Коржаков разве не соратник? – прорычал президент. – Я ему верю! Он много лет рядом со мной и никогда не подводил! Всё… Я иду спать. Больше меня не будить! Всё будем выяснять завтра…

Татьяна Дьяченко почувствовала себя поверженной. С одной стороны, она верила всему, что говорил Борис Березовский. С другой стороны, она верила отцу, а если и не верила, то подчинялась его решениям.

Она положила трубку на аппарат и повернулась к стоявшему позади неё Березовскому.

– Ну? – Он скрестил руки на груди, и полы пиджака нелепо оттопырились.

– Папа решил разобраться во всём завтра. Может, так лучше, Борис Абрамович? На свежую-то голову? Без горячки… Мы же все так устали, так переволновались, можем наделать ошибок…

– Ты ничего не понимаешь! – выкрикнул он и, резко повернувшись, быстрыми шагами направился в зал, где за столом ждали Гусинский, Чубайс и ещё несколько человек, напрямую связанные с перекачкой гигантских денежных сумм на личные счета.

– Ты ничего не понимаешь! – повторил Березовский, нервно потирая ладони.

– Но папа ведь понимает, – возразила Татьяна.

– Борису Николаевичу завтра на свежую голову принесут такие материалы, что будет поздно уже разбираться! Коржаков с Барсуковым так всё преподнесут, что никому от их интриг отмыться не удастся! Они из Лисовского и Евстафьева в застенках любые показания выбьют… – Березовский ходил вокруг стола с молчаливыми людьми и качал головой. – Таня, Таня, неужели ты не понимаешь, что они за люди?