Песня сирены - Гапарон Гарсаров

– Я сама разоблачила её, – напомнила ему русалка. – Меня больше интересует, кто расправился с другими Вашими приятелями.

– Куликов сгорел в поезде. Ничего криминального там нет. Я лично общался с людьми, которые проводили расследование этого случая. Поезд, действительно, заполыхал из-за технической неисправности. Елисей был не единственным, кто погиб тогда. Все, кто находились в вагоне, пострадали, потому что пожар случился ночью, когда многие мирно спали. А что касается брата Арсена, Бориса, то тут уж я могу лишь развести руками. Кто мог утопить его яхту, для меня остаётся загадкой.

– В газетах писали, что…

– Это ложь, – прервал её Марк Франкович. – Игорь не знал Бориса, тем более у него не было никаких оснований убивать этого человека. Я так думаю, что с Броном покончила сама Инга, хотя у меня и нет никаких доказательств этого.

– Инга? Но зачем?..

– В последний год она активно шантажировала всех товарищей Глеба, включая и меня. Её бизнес горел от банкротства, и деньги заканчивались. Сын перестал оплачивать её прихоти, понимая, что мамаша просадит добрую часть денег на заранее убыточные проекты. Вот она и пришла к выводу, что можно содрать компенсацию за прошлые услуги. Лично я отказал ей сразу. Видимо, Борис поступил так же, за что и поплатился. Можно было бы заподозрить, что и Куликова уничтожила она же, да только Елисей исправно посылал ей содержание из Австрии. Согласись, глупо убивать источник своих доходов. Правда, я могу и ошибаться…

Финтберг вновь посмотрел на бывшую студентку, на её тёмный хвост и покачал головой.

– Наверное, болит?

– Болит, – призналась брюнетка. – И не только он.

– Так происходит со всеми. Но, говорю же, явление это временное, скоро свыкнешься. И мы сможем вернуть тебе ноги, хоть и ненадолго…

– Ненавижу Вас! И всю Вашу поганую семейку! Вы самый настоящий преступник и однажды я разделаюсь с Вами!

Марк Франкович ухмыльнулся, помотал головой и присел перед разгневанной русалкой на корточки.

– Я понимаю, – сказал он, изучая бледное лицо Лавры. – Ты имеешь полное право желать моей смерти. Признаться, и я сам иногда себе этого желаю. Но кто виноват, что мир вокруг нас не такой, как хотелось бы его видеть? Кто виноват, что Валсея стала сиреной? Кто виноват, что ты стала русалкой? А ведь я всех предупреждал, я говорил, что не надо встречаться с Игорем… Никто меня не слушает.

Гербер погрузилась под воду, лишь бы не слышать его лживую речь. Мужчина продолжал что-то бормотать, попытался перейти поближе к ней, но русалка не слушала. Она кружила возле обложенного плиткой дна и размышляла, как поступить дальше. Надо всего лишь узнать, как вернуть себе человеческую внешность. Ведь и Валенса в Речных Воротах, и Валсея в Петербурге передвигались на собственных ногах. Значит, имелся какой-то механизм, при помощи которого можно хоть и ненадолго, но принимать земной вид. А дальше это позволит разыскать коварную сирену с её кровожадными подругами и отомстить им за всё, что пришлось пережить этим летом.

– Убью… – пропела Лавра в толще воды и злорадно улыбнулась.

Когда Марк Франкович вошёл в зал, здесь уже разливался звонкий девичий смех. Четыре красавицы сидели за накрытым столом в элегантных вечерних платьях и обменивались впечатлениями об ужине. Появление мужчины они восприняли с приветливой улыбкой, особенно Валсея. Она подбежала к отцу, обняла и жестом пригласила присоединиться к ним.

– Мы уже заждались, – призналась Велина, поправляя бретельку, на которой поблескивали жемчужины.

– Мой папа очень занятой человек, – поведала Валсея, усадив Марка Франковича возле себя. – Иногда я думаю, что лучше бы он был одним из нас. Тогда жизнь становится гораздо гармоничнее.

Финтберг мрачно улыбнулся, взяв фужер и показав его престарелому усатому официанту, который охранял вход. Тот кивнул и через минуту принёс большую золотистую бутылку.

– Шампанское? – уточнила Веда и первая подбежала к мужчине, который аккуратно вытащил пробку.

– Я предлагаю тост, – сказал Марк Франкович, жестом требуя, чтобы все девушки наполнили бокалы.

– О, так любезно с Вашей стороны, – оживилась Вира, подставляя свой фужер под бутылку.

– У нас были сложные дни, – продолжил Финтберг, поднявшись со стула. – Вы все рисковали, но риск стоил того. Думаю, мы достигли успеха в нашем начинании, и я буду дальше добиваться поставленных целей. Впереди меня ожидают большие дела, и всё благодаря вам.

Девушки подозрительно переглянулись.

– Отец, ты хотел сказать, что всех нас ожидает великое будущее? – поправила его Валсея, сдержанно улыбаясь.

Вместо ответа Марк Франкович осушил свой фужер, и его примеру последовали девушки. Тьеф была вынуждена попробовать шампанского, хотя его вкус и показался ей странновато горьким.

– Я хотел сказать, что вашего азарта мне точно будет не хватать, – заговорил Марк Франкович более серьёзным тоном, вызвав у присутствующих сомнение на лицах. – Всё-таки вы были преданны нашему делу и искренне следовали нашим идеалам. Но вы же понимали, что при успешном их воплощении я не смогу оставить вас в живых?..

– О чём ты говоришь? – насторожилась Валсея, чувствуя, как в желудке разливается что-то горячее, словно она разом глотнула кипятка.

Вира выронила фужер из дрожащей руки и покачнулась, придержавшись за спинку стула. Велина волнительно задышала, а Веда испуганно глянула на официанта. Тот стоял невозмутимый, придерживая бутылку. Марк Франкович же, ничуть не страшась, допил шампанское и поставил бокал на белоснежную скатерть.

– Отец… – прошипела Валсея, ощущая себя нехорошо от выпитого. – За что?..

– Прости, – выдохнул мужчина, глядя в её синие глаза. – Но мы оба понимаем, что пока жива Лавра и есть ты, всегда будет опасность потерять её. А она теперь куда более ценна для меня, ты же знаешь…

Веда захрипела, стараясь вызвать у себя рвоту. Велина закатила глаза и сползла под стол. Вира упала вместе со стулом. Валсея же покрепче сжала бокал, и он тут же лопнул у неё в ладони. По руке сирены потекла тёмная кровь. Девушка нервно задышала, болезненно скорчив лицо.

– Мы же всё сделали, как ты велел!.. – возмутилась она, вытирая ладонь о скатерть.

– Я знаю, – кивнул Марк Франкович, отодвинув от неё тарелку и вилку. – И я благодарен за проделанную работу. Поэтому я использовал яд вместо ножа. Я же помню, как требовательна ты к своей внешности. Не бойся, на похоронах ты будешь выглядеть великолепно…

Валсея изрыгнула кровь и задёргалась. Её голубые волосы зашевелились, подобно змеям, но через пару мгновений сделались седыми. Девушка опустила голову на стол и недоумённо уставилась на отца. Тот дождался, пока она перестанет двигаться, вздохнул и посмотрел на официанта.

– Спасибо, Ваня, – произнёс он низким голосом. – Без тебя бы я не справился.