Пыль грез. Том 1 - Стивен Эриксон

Побродив немного по лагерю, Порес высмотрел палатку поновее и, понаблюдав за тремя солдатами, сидящими у ближайшего костра, с серьезным видом направился к ним.

– Солдаты… Вольно. Внутри палатки стоит перегородка?.. Отлично, так и думал.

– Ту часть занял сержант Урб, лейтенант…

– Замечательно. Увы, друзья мои, у меня для вас печальные новости. Капитан Добряк реквизирует эту палатку в мою пользу. Я отказывался – ведь несправедливо же? – но вы знаете капитана Добряка.

Солдаты угрюмо закивали. Порес удовлетворенно кивнул и похлопал по сумке.

– Я отвечаю за снабжение, и мне нужно тихое место. Штаб закрыли, поэтому я перебираюсь сюда. Но вот что я вам скажу, друзья – и обязательно передайте это сержанту Урбу, – я отвечаю за снабжение, экипировку и – провиант я уже упоминал? – так вот, за провиант для офицеров тоже, а в него входит недурственное вино. К чему это я? А к тому, что даже столь безупречный снабженец, как я, не может не «потерять» ящик-другой.

Солдаты понимающе заулыбались.

– Располагайтесь, лейтенант.

– Превосходно. А теперь не мешайте мне.

– Так точно, лейтенант.

Порес вошел в палатку и, перешагивая через вещмешки и скатки, направился к занавеске. За ней обнаружилась приличная походная кровать, чистое белье и взбитая подушка. Скинув сапоги, Порес уселся на раскладушку, притушил светильник и открыл сумку. В ней лежали пять фляжек, которые он конфисковал у рекрутов.

Узнать о человеке можно по его излюбленному напитку или наркотику. Что ж, пора познакомиться с новоиспеченными охотниками за костями поближе: составить, так сказать, их интеллектуальный портрет.

Порес достал первую фляжку и выдернул пробку.

– Он заставил нас блевать, – сказала Бутыли.

– Всех заставлял, – отозвалась Целуй. – Так, теперь поставь этот колышек под углом, пока сестра замахивается.

– Она мне не сестра.

– Сестра. Мы все теперь сестры и братья. Армия – это одна большая семья.

Сальцо перехватила молоток двумя руками.

– Тогда командиры, выходит, родители?

– Когда как.

– Как это?

– Ну, если твои родители были психами, садистами, никчемными или отбитыми на голову, а то и все вместе, тогда да, командиры именно такие.

– А вот и не всегда, – заметил капрал Правалак Римм. Он принес походные матрасы. – Некоторые командиры знают свое дело.

– Это не имеет значения, Римм, – сказала Целуй.

– Согласен. Имеет значение только то, готов ли ты исполнять их приказы, когда запахло жареным. – Он бросил две скрутки на землю. – Эти кладете в палатку, только хорошенько разровняйте. И подыщите себе небольшой уклон: голова должна быть выше, чем ноги, иначе будут сниться кошмары, а наутро голова будет раскалываться…

– В этом не сомневайся, – заметила Целуй. – Чуешь, как от них разит?

Римм, скривившись, отобрал молоток у Сальца.

– Умом рехнулась, Целуй? Она же раздробит ей руки.

– Зато на одну обузу меньше на марше.

– Ты шутишь?

– Только отчасти. В общем, с людьми у меня не очень, так что ты займись ими. А я пойду в город вытаскивать Мертвоголова из объятий Хеллиан.

Целуй ушла, а Бутыли облизала пухлые губы.

– Капрал Римм?

– Чего?

– В вашем взводе есть солдат по имени Мертвоголов?

Правалак Римм улыбнулся.

– О, погоди, скоро ты с ним познакомишься.

– Новое имя мне не нравится, – проворчал Балбес. – Я все бодрился, чтобы не думать, будто иду на казнь. Так старался предстать в нужном свете. И что взамен? Он назвал меня Балбесом.

Драчунья похлопала его по руке.

– Не нравится имя? Ничего страшного. Когда капитан, он же лейтенант, он же мастер-сержант Добряк-Порес заглянет в следующий раз, мы скажем ему, мол, сержант Балбес захлебнулся в ведре с помоями, но на его место явился брат-близнец по имени… Как хочешь, чтоб тебя называли?

Балбес наморщил лоб. Почесал затылок. Подергал за ус. Прищурился. Пожал плечами.

– Не знаю, надо подумать.

Драчунья мило улыбнулась.

– Ладно, давай помогу. Ты должник?

– Ага. И причем на пустом месте. Видишь ли, Драчунья, я жил достойно, даже преуспевал. У меня была жена – милая, но, как мне всегда казалось, простоватая, попроще меня даже. И это здорово, потому что я вроде как получался главный, а мне нравится командовать…

– Только не вздумай никому здесь такого говорить.

– Вот беда. Только пришел, а уже все испортил…

– Нет, не ты, а твой утонувший брат.

– Что? Клянусь Странником, он и правда утонул, но откуда ты об этом знаешь?! А, погоди. Все, понял! Очень умно!

– Итак, дела у тебя шли хорошо.

– Дела? А, ну да… Дела шли хорошо, более того, у меня появились деньги на инвестиции. Впервые в жизни я решил куда-то инвестировать и выбрал строительство. Не моя область, конечно…

– А твоя какая была?

– Делал и продавал лампады и большие масляные лампы для храмов. Бронзовые, медные, иногда из глазурованной глины.

– И вдруг решил вложиться в строительство.

– Ага, и все рухнуло. Как раз перед тем, как явились вы. Я потерял все. Жена тут же заявила мне, что на самом деле только и ждала, пока не подвернется кто-то побогаче да покрасивее. И сбежала! – Он потер ладонями лицо. – Думал покончить с собой, но все не мог решить, как лучше. И потом меня осенило: пойти в армию! Но не в летерийскую. Наш новый король едва ли станет затевать войны. К тому же меня наверняка оставили бы в городском гарнизоне, и мне пришлось бы постоянно видеть своих якобы друзей, а им пришлось бы постоянно делать вид, будто мы незнакомы. И тут я узнал, что вы, малазанцы, отправляетесь на войну…

– Правда? Впервые слышу.

– Ну или что-то вроде того. А потом я подумал: ведь можно пойти в армию не за тем, чтобы побыстрее погибнуть. Что, если в ней я начну новую жизнь? Вот только, – и он с досадой хлопнул себя по бедру, – все сразу пошло наперекосяк…

– Да все в порядке. – Драчунья, крякнув, поднялась; летериец остался сидеть у своего походного тюка. – Это у Балбеса все пошло наперекосяк, забыл?

– Что?.. А ведь и правда!

– Кажется, я придумала тебе новое имя. Как насчет того, чтоб зваться Рассветом?

– Рассветом?

– Ну да. Сержант Рассвет. Новая жизнь брезжит на горизонте, как восходящее солнце. Каждый раз, слыша это имя, ты будешь думать о том, что начал жить заново. Без долгов, неверных друзей и сбежавших жен.