Корона Тьмы. Рождение магии - Лаура Кнайдль

Во имя короля, только этого ему не хватало! Но было уже слишком поздно, чтобы исчезнуть незамеченным. Гвардейцы следили за женщиной и за ним.

– Можем ли мы помочь? – спросил старший из двух мужчин и пристально посмотрел на Ларкина. Тот повел плечами, стараясь выглядеть как можно безобиднее.

– Нет, – ответил он. В груди у него все трепетало.

– Да, – в тот же миг ответила женщина. – Он хотел пролезть вперед.

– Это правда?

Ларкин повернулся ко второму гвардейцу, подозрительно смотревшему на него. Тот узнал мужчину. Не в качестве бессмертного Хранителя из королевского объявления о розыске, но Ларкин показался королевскому охраннику знакомым. Это Ларкин понял по его глазам и наморщенному лбу. Видимо, гвардеец пытался сопоставить его лицо с воспоминаниями.

– Я просто хотел взглянуть на нашего короля, – объяснил он.

– Мы все этого хотим! – прошипела женщина, все еще крепко державшая руку Ларкина, но гвардейцам это было безразлично. Их внимание было обращено только на мужчину рядом с ней.

Задумчиво поджав губы, старший гвардеец оглядел Ларкина с головы до ног, словно принимая решение. Через некоторое время он прищелкнул языком.

– В качестве исключения мы позволяем вам уйти с предупреждением. В конце концов, мы не можем арестовывать на месте каждого пьяного придурка. – Естественно. Его дыхание. От него пахло пивом. – Но если вы еще раз создадите проблемы, ваше наказание будет далеко не мягким. Вы поняли?

Ларкин кивнул.

Гвардеец выглядел довольным, словно выполнил какую-то ответственную работу, и женщина отпустила его руку.

Двое мужчин отвернулись, и толпа снова разделилась, освобождая им место. Неподвижно глядя вслед гвардейцам, Ларкин ждал, когда их поглотит толпа, когда младший из них снова обернулся. Его взгляд встретился с взглядом Ларкина – и тут в глазах мужчины что-то мелькнуло.

Гвардеец узнал Хранителя и замер на короткий миг. А потом схватил своего коллегу за плечо. Не медля ни секунды, Ларкин рванулся прочь.

Позади себя он услышал крики и звук клинков, выдергиваемых из ножен. Люди вопили и отступали перед ним. Лишь несколько человек попытались встать на пути бегущего мужчины. Возможно, из почтения к королю. А может быть, только потому, что теперь они узнали его и надеялись на награду, которую можно было получить за поимку преступника.

Но Ларкин отодвинул их всех в сторону, как низко свисающие ветви и лианы в Туманном лесу. Какие-то руки хватались за плащ, пытаясь удержать мужчину. Сквозь шум крови в ушах Хранитель услышал, как рвется ткань, и голос Фрейи, разносившийся по площади. Он так хотел слушать ее…

– Вон он бежит! – проревел низкий голос.

Несмотря на волнение, Ларкин не паниковал, впитывая в себя окружающее всем своим существом. Десятилетия службы на Стене научили его сохранять спокойствие даже в, казалось бы, безнадежных ситуациях. Мужчина огляделся вокруг в поисках выхода. Гвардейцы уже почти оцепили площадь. Но толпа служила ему укрытием, и Ларкин сумел затеряться в море людей. Снова и снова громкие голоса выдавали его местоположение, были и ложные возгласы, вызванные всеобщим волнением.

Ларкин торопливо двинулся в сторону боковой улицы, которая пролегала между двумя домами. Она тоже была запружена людьми.

– Держите Хранителя! – взревели гвардейцы, которые неслись за ним по пятам.

Ларкин оттолкнул мужчину в сторону. Люди вскрикивали и разбегались, освобождая путь беглецу. Как вдруг прямо перед Хранителем возникли двое гвардейцев.

Ларкин притормозил.

– Сгиньте!

– Сдавайтесь! – парировал гвардеец.

– Я не хочу причинить вам вреда, – предупредил Ларкин. Он пришел на рыночную площадь не для того, чтобы устраивать кровавую бойню. Но мужчины не послушались его и выхватили оружие. Одновременно с этим гвардейцы, преследовавшие Хранителя, остановились у него за спиной. Всего теперь их стало пятеро.

Гвардеец, который говорил с Ларкином раньше, больше не колебался. Он бросился на Хранителя, выхватив свой длинный меч.

Ларкин без труда нырнул под клинок. Он не хотел драться. У гвардейца, однако, были другие намерения. Он размахнулся во второй раз. Ларкин на лету перехватил его меч голой рукой. Жгучая боль пронзила руку бывшего фельдмаршала, но он не обратил на нее внимания. Он с вызовом уставился в широко раскрытые глаза мужчины, который беспомощно дергал свое оружие, пытаясь высвободить его из мертвой хватки. Кровь стекала с пальцев Ларкина, но меч он не отпускал.

Второй гвардеец вышел с поднятым оружием.

– Отпустите его меч!

– Чтобы он снова напал на меня?

– Вы не можете сражаться со всеми нами, – прорычал третий гвардеец.

Ларкин поднял брови.

– Вы уверены в этом?

Видимо, гвардейцы понятия не имели, на что способен Хранитель. Что ж, он им покажет.

Фрейя снова и снова бросала взгляды на Элроя. Она все думала о разговоре с матерью и о тех непонятных вещах, которые, возможно, ожидали ее завтрашней ночью. Девушка просто не могла поверить, что ее родители, которые всегда защищали и оберегали свою дочь, вдруг потребовали, чтобы она подчинилась мужчине, который, возможно, доставит ей боль.

Элрой не обращал внимания на ее враждебные взгляды. Он наблюдал за домами и людьми, мелькавшими за окнами кареты. Должно быть, они были уже близко к рыночной площади, где и предстанут перед народом. Чем ближе они подъезжали к месту назначения, тем оживленнее становились улицы и тем медленнее двигались кареты. Люди восторженно ликовали, и всякий раз Фрейя слышала, как они выкрикивали ее и принца Диглана имена.

Как бы ей хотелось разделить с народом их энтузиазм по поводу предстоящей свадьбы. Жизнь принцессы была бы намного проще, если бы ее привлекал пират или хотя бы будущий союз между Тобрией и Зеакисом. Но Фрейе было совершенно безразлично, в каких отношениях эти две страны будут состоять в будущем. Недвусмысленный намек на то, что ее и на трон-то не стоило сажать, потому что какой королеве может быть безразлична судьба ее страны?

Кареты достигли рыночной площади, и в ушах Фрейи зазвенели громкие возгласы.

– Принцесса!

– Ваше высочество, пожалуйста, посмотрите на меня!

– Мой король!

Среди шума можно было услышать и молитвы королевской религии. Фрейя заметила, что на губах ее отца, который вместе с королевой Эрииной тоже вышел из кареты, играет блаженная улыбка.

Они остановились на рыночной площади, где несколько десятков гвардейцев разогнали толпу и выстроились шеренгой к украшенному помосту. Король Андроис со своей женой шел впереди, Элрой и Фрейя следовали за ними. Когда члены королевской семьи прошли между людьми, гвардейцы рассредоточились, и проход через толпу снова закрылся.