Контрразведка. Охота за кротами - Анатолий Терещенко

— Выходит, я тогда посредник между Куртом и Аней по 1941 году? — заметил Николай.

— Я так и воспринимаю. Дай бог, чтобы в будущем за подобные грехи не приходилось каяться. Вот и зло Курта начало беспокоить его. Получается почти по Толстому — лучше терпеть зло, чем причинять его. Я уже забыла тот грабеж, а он, видите, вспомнил, — Анна Викторовна тяжело вздохнула и виновато смахнула слезу.

Видно, память вернула ее в то страшное время, когда она бежала в испуге без одеяла, служившего платком, и валенок, в одних носочках по колкому, горячему снегу к сырой яме, где пряталась от оккупантов ее мама с соседями.

Николай все же продолжил читать дневник, в котором дальше говорилось, что в ночь с 6 на 7 декабря разразился ожесточенный бой. Ударили «катюши», загудели самолеты. Под утро наступило затишье. Через некоторое время появились в поселке красноармейцы-саперы. Они обезвредили неразорвавшийся снаряд, лежавший у входа в яму, в которой пряталась Аня.

Последняя запись об оккупации датирована 8 декабря 1941 года.

«8.12.41 г. Немцы выбиты из поселка. Мы вышли из ямы. Наш дом был разграблен за неделю — немцы похозяйничали крепко… Мебель всю сожгли… Привезли на грузовике хлеб. Мама отправила меня за пайком. Выдавали бесплатно по 300 граммов ржаного хлеба, 25 граммов подсолнечного масла и 25 граммов конфет-леденцов «Рябинка». По всему поселку валялись неубранные трупы…»

— Мы чудом выжили. Бог, наверное, помог. Дело в том, что с нами в яме-землянке сидела монахиня Андреевской церкви Анна Максимовна Галахова. Она все время читала молитвы и просила Бога и ангелов о спасении наших душ.

— Большие потери были у наших солдат в боях за освобождение Крюково?

— Очень много погибло красноармейцев, молодых и старых. Хоронили солдат и офицеров в общей могиле. Клали сначала еловый лапник на дно, а потом штабелями укладывали тела павших воинов. От крови, трупов, стонов раненых не могла неделю уснуть. Запомнился случай: на белом коне мимо нашего дома проехал очень красивый молодой солдат. Я его проводила взглядом и вдруг… оглушительный взрыв. Побежала вместе с другими соседями к месту происшествия. На снегу — кровь, куски мяса, шкуры и кожи. Это была, очевидно, противотанковая мина. Вообще на минах, расставленных фашистами, подрывалось много жителей.

Оккупация закончилась. Впереди были тяжелые бои для наших солдат и такие же будни для мирных граждан на пути к далекой еще победе.

Дневник дочитан. Гость тепло раскланялся с хозяйкой. По дороге в Москву, в полупустой электричке, мысли Николая снова вернулись к дневнику и незримой ниточке Анна — Курт. Их отношение к событиям прошлого ему показалось знаковым. Немецкий народ осудил фашизм и покаялся перед всем миром за беды, причиненные в годы Второй мировой войны. Не эта ли сопричастность к покаянию толкнула баварца подойти к русскому туристу? А может, религиозность и старческая сентиментальность? Кто знает.

Во всяком случае, Николай почувствовал удовлетворение от того, что выполнил совершенно случайно просьбу бывшего абверовца, а русская женщина великодушно простила, как она назвала его, «своего злодея».

Рассказывая о шпионах, разоблаченных моими коллегами, оболганными нынче четвертой властью, хотелось этим самым не только показать их самоотверженный труд, но и напомнить о том, что, пока существуют государства, независимо от взаимоотношений их глав между собой, будут активно действовать разведки, использующие в ходе противоборства самые передовые технологии и достижения человеческого разума. Тешить себя иллюзиями о паритетном сокращении усилий «больше знать о партнере» — величайшее заблуждение. Помешать же противной стороне добывать государственные секреты — важнейшая задача контрразведывательных органов.

Проходили века, сменялись политические режимы, распадались государства, однако во все времена предательство Родины, где родился и вырос человек, считалось тягчайшим преступлением. Совершивший его может быть прощен каким-нибудь временным режимом (постоянных не бывает), однако родимой землей — н и к о г д а!

А разве потомки прощают предательства предков?! Нет и нет — они судятся историей!

Самые страшные предательства — это предательства военных, давших присягу на верность Родине, а среди них самые подлые — это предатели на поле боя или в разведке, ибо разведка — это всегда поле боя незримого.

Эти преступления совершают только законченные подлецы, о которых когда-то говорил Ф.М. Достоевский: «Есть три рода подлецов на свете: подлецы наивные, то есть убежденные, что их подлость есть высочайшее благородство, подлецы, стыдящиеся собственной подлости при непременном намерении все-таки ее докончить, и, наконец, просто подлецы, чистокровные подлецы».

Шпионаж и его верный спутник — предательство — вряд ли исчезнут скоро, хотя они — не самое большое достижение человечества.

Тем более сурова история к тем, кто предал свое Отечество. Как уже было сказано, у любого гражданина нашей страны имелся свободный выбор и никто не мог запретить ему, рискуя собственной жизнью и свободой, гласно отстаивать свои убеждения. Те, кто стал перебежчиком и предателем, также имели такую возможность, но предпочли иной выбор и вошли в историю с позорным клеймом изменника.

В данном повествовании раскрыта третья категория подлецов Ф.М. Достоевского, которых величают в армейской среде «кротами» или «оборотнями», из-за денег продавших душу дьяволу. Именно с ними вели бои военные чекисты, защищавшие ГРУ от проникновения вражеской агентуры. Это именно они разоблачали и обезвреживали настоящих врагов Отчизны. В то же время намеренно не показаны нюансы «технологии» выхода на шпионов, поскольку опыт, наработанный поколением советских чекистов, еще пригодится сотрудникам департамента военной контрразведки ФСБ России, которая, я больше чем уверен, еще возродится и возвратит себе былую славу и мощь.

Верю, что новое поколение профессионалов контршпионажа приумножит лучшие традиции офицеров госбезопасности и им будет сопутствовать оперативно-чекистское счастье.

А еще верю в возрождение великой России, которая станет такой непременно при условии единства: умного поводыря, трудолюбивого народа и вызревшей национальной идеи!