Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

Наверху нашлось место и для делегации латанийцев. Король Эйсваль некоторое время с презрением взирал на Деватонов, а затем демонстративно отвернулся.

«Ты, конечно же, меня ненавидишь. Но вопрос, по какой именно причине? Не потому ли, что я лишил тебя влияния на имперский трон? Или просто из-за того, что я наполовину энниец — вы же так дружны с Магистратом, аж искры во все стороны летят. Так или иначе, спесь я с тебя еще собью. Публичный позор твоей племянницы Ириталь был лишь началом».

Возле алтаря, там, где во время Вселенского суда располагалась кафедра для выступлений, их уже ждал Великий наставник, окруженный наряженными в белое с серебром церковниками. Братья-протекторы выстроились плотной шеренгой за спинами монахов, но Ренара среди них Демос не увидел. Тиара Ладария, усыпанная алмазами и хрусталем, сияла, отражая свет сотен свечей. Демос шагнул вперед, тихо посмеиваясь.

«Кто бы мог подумать? Интересно, эта старая перечница признает, что проиграла? И как огрызнется на прощание?»

— Тебя все это забавляет? — Виттория, нацепив на лицо самое благоговейное выражение, покосилась на мужа.

— А тебя — нет?

— Немного.

— Но знаешь, что забавляет меня по-настоящему?

— М?

Демос, не сводя взгляда с выстроившихся по обе стороны от прохода людей, наклонился к уху жены:

— Сегодняшнюю ночь я проведу в постели с самой императрицей.

Гацонка прыснула и отчаянно стиснула зубы, пытаясь не расхохотаться.

— Тише! — он и сам с трудом подавил улыбку. — Мы подаем дурной пример этим благородным задницам!

— Тогда прекрати меня смешить.

Ладарий раскинул руки в стороны, словно собирался заключить любимого брата в объятия, и, улыбаясь, шагнул вперед.

«Тебе сейчас должно быть не до смеха. Или ты настолько хорошо владеешь собой, или я о чем-то не знаю. И это мне не нравится».

Среди церковников, столпившихся за спиной Великого наставника, Демос заметил брата Ласия — дознаватель сверкал неизменно идеальной лысиной, но вечно бесстрастная физиономия монаха отчего-то выглядела встревоженной. Деватон встретился с ним глазами, и тот едва заметно качнул головой.

«Интересно, что это означает? Простое неодобрение или предупреждение об опасности?»

Они с Витторией медленно приблизились к широким ступеням. Ладарий стоял на вершине, в ногах каменного Гилленая. Отсюда казалось, что Последний сын Хранителя хмурился, угрожая обрушить свой здоровенный серебряный диск на головы неугодных грешников.

Стараясь, чтобы неприятные ощущения в коленях не отразились гримасой мучения на лице, Демос поднялся по крутым ступеням и застыл в паре шагов от Ладария. Виттория отпустила руку мужа и склонила голову с напускной покорностью. В зале повисла абсолютная тишина, и теперь только шкварчание благовоний в лампах да шелест нарядов нарушали благоговейное безмолвие. Даже самый тихий звук разносился громогласным эхом и терялся под высокими сводами собора.

Демос головы не опустил. Губы Великого наставника лишь на миг скривились в усмешке от проявленной мирянином дерзости. Церковник выдержал взгляд будущего императора и, выразительно кашлянув, указал пальцем на пол. Скрепя сердце Демос подчинился.

«Клянусь, это последний раз, когда я встаю перед тобой на колени».

Ладарий удовлетворенно хмыкнул и, набрав в легкие воздуха, воздел руки.

— Именем Хранителя, внемлите! — пророкотал он и замолчал, купаясь в благоговейной тишине.

Безмолвие затянулось.

«Ну же, чего ты медлишь?»

Виттория с тревогой взглянула на мужа. Он лишь слегка пожал плечами в ответ.

«Такими темпами церемония завершится уже после заката».

И лишь затем канцлер услышал нарастающий шум за спиной. Молчание прорезали полные недоумения возгласы, по вытянутому залу пронесся ропот. Зазвенела сталь. Десятки ног чеканили шаг, громко топая по каменным плитам церкви.

Ладарий триумфально улыбнулся.

Отвергнув церемониальные приличия, Демос вскочил на ноги, чуть не взвыл от острой вспышки боли, обернулся и остолбенел, увидев причину всеобщего удивления.

— Вот дерьмо, — тихо прошипела Виттория и вцепилась в руку супруга.

«Сегодня? Сейчас? Да вы издеваетесь!»

— Ты видишь то же, что и я? — глухо спросил он.

— Да.

Закованные в сталь братья-протекторы втекали в зал Великого Святилища и заполняли все свободное пространство. Два десятка, три, полсотни… Воинствующие монахи продолжали прибывать, дисциплинированно выстраивались в две шеренги, протянувшиеся от самого входа до алтаря. Безучастные лица, остроконечные шлемы, начищенные до блеска мечи и копья — густая стальная масса стремительно отрезала путь к бегству.

«Но бежать все равно поздно».

Демос повернулся к Ладарию, как раз приказавшему наставникам унести императорскую корону.

— Что все это значит?

— Увидите, — церковник холодно улыбнулся и устремил взор к распахнутым дверям.

В высоком проеме показались два силуэта. Они медленно шли по расчищенной дороге, и братья-протекторы почтительно склоняли головы по мере того, как эта странная пара приближалась к алтарю. Демос моргнул, узнав брата.

— Ренар?

Его неприятно удивило, что рыцарь-капитан был не в церемониальном, а в полном боевом облачении. Ренар шел рядом с невысоким человеком, закутанным в устрашающее обилие ткани, отчего его фигура казалась совершенно бесформенной. Лицо незнакомца полностью скрывал капюшон, обеими руками он крепко, словно то была древняя реликвия, держал сверток, обмотанный лентами из серебристой парчи — длинные концы свисали почти до пола. В душе Демоса все сильнее нарастало дурное предчувствие.

Он все понял, когда они подошли достаточно близко, чтобы можно было разглядеть закутанную в плащ фигуру.

«Женщина».

Внезапно сверток зашевелился и разразился требовательным плачем.

«Будь я проклят! Так вот почему…»

Виттория крепче сжала беспалой ладонью руку Демоса и нервно сглотнула.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — сквозь зубы процедила она.

— Да.

Ренар подвел спутницу к подножию лестницы и опустился на колени. Женщина перехватила свою ношу одной рукой и резко сдернула с головы капюшон.

Зал ахнул.

Черные волосы, узкое лицо, орлиный нос, асимметричный рот — губы навеки искривлены в нервной усмешке. Сомнений быть не могло.

— Изара, — выдохнул Демос и повернулся к Ладарию. — Изара Таргосийская. Вот почему вы медлили.

— Ее императорское величество Изара Таргосийская, — поправила незваная гостья. — Для всех вас. Я протестую! — громко крикнула она и обернулась к толпе. — Этот человек не может стать императором, ибо не имеет на то прав. Я держу на руках единственного сына Маргия, вашего покойного правителя.