Веспасиан. Фальшивый бог Рима - Роберт Фаббри

Сабин пристально посмотрел на Веспасиана.

— Когда Александр завоевал Египет, он отправился к оракулу Амона в Сиве. Тогда она была частью Египетского царства. Частью Киренаики сделали её мы, чтобы нам было легче ею управлять. Исторически — это неотъемлемая часть Египта.

Глаза Веспасиана удивлённо округлились. Однако затем он покачал головой и махнул рукой, мол, к чему этот пустой разговор.

— Нет-нет. Уже после того, как я видел Феникса, я побывал у оракула Амона. Он говорил со мной, однако и словом не обмолвился о том, что я стану основателем новой династии. По большому счёту, он вообще ничего мне не сказал. Лишь заявил, что я, мол, явился к нему слишком рано, а в следующий раз должен принести с собой дар, равный дару, который оставил там Александр.

— Что за дар?

— Я задал ему тот же вопрос. Но решать тебе.

— Мне? Почему мне?

— Потому, Сабин, что оракул сказал, что брат всё поймёт, и нравится нам это или нет, мы всегда останемся братьями.

Калигуле не терпелось поскорее отправиться к Неаполитанскому заливу. По этой причине он сразу после наступления темноты завершил пир, объявив, что желает посвятить остаток ночи примирению с Нептуном, чтобы тот не наслал на него бурю и не раскидал его мост. Облегчённо вздохнув, гости удалились, довольные тем, что покидают дворец живыми и невредимыми, и, что немаловажно, их честь осталась не запятнана.

Веспасиан попрощался с Сабином. Тот один отправился к себе на Авентин. Веспасиан же, несмотря на поздний час, решил нанести один визит, который страшил его, но тянуть с ним он, увы, не мог.

Не считая «братишек» Магна, маячивших на углу, улица, на которой жила Ценис, была пуста. Кивнув часовым, Веспасиан решительно подошёл к её двери.

На его стук, как обычно, откликнулся великан-нубиец и молча впустил его в дом.

— Я знала, что ты придёшь, — нежно сказала Ценис, как только он шагнул в тускло освещённый атрий. — И потому не ложилась.

Она подошла к нему и, обняв за шею, поцеловала в губы.

Веспасиан закрыл глаза и со всей страстью ответил на её поцелуй, жадно вдыхая аромат благовоний и нежно гладя изгиб её спины.

— Как ты узнала, что я вернулся в Рим? — спросил он, наконец отрываясь от неё.

Ценис подняла на него влажные глаза и улыбнулась.

— Время от времени, когда мне становится скучно, я наведываюсь в гости к твоему дяде. Вот и сегодня вечером я тоже ходила к нему домой.

— Так, значит, ты... — Веспасиан шумно втянул в себя воздух.

— Видела Флавию? Да, любовь моя. Она настоящая красавица.

Веспасиан сглотнул комок в горле, подумав о том, как далеко могла зайти встреча обеих женщин.

— Я хотел первым рассказать тебе о ней.

— Именно поэтому я и ждала тебя. Но ты можешь ничего мне не говорить. Она сама рассказала мне всё, причём в мельчайших подробностях. Если ты хочешь жениться на ней, то я благословляю ваш брак.

— Ты всегда была и будешь для меня на первом месте, любовь моя.

— Я знаю и потому с лёгким сердцем отпускаю тебя. Это моя тайная победа над ней. Пусть я буду второй в том, что касается твоего внимания и никогда не смогу родить тебе детей. Но я всегда буду первой в том, что касается твоей любви, и мне этого достаточно.

Веспасиан взял её за плечи и, с улыбкой заглянув ей в глаза, нежно поцеловал в лоб.

— Мне остаться?

— Я бы не простила тебя, если бы ты ушёл.

имский Форум огласился звуками буцин, за которыми последовали отрывистые команды центурионов. Одновременно стукнув о камни мостовой подкованными подошвами сандалий, пять когорт преторианской гвардии застыли как вкопанные. Сопровождаемые взглядами зевак, двигаясь в ногу со звездой этого грандиозного зрелища, по Священной дороге рысью проскакали две алы преторианской кавалерии. Над их головами на высоте пятидесяти футов и примерно в ста шагах левее, по мосту, ведущему от Палатина к Капитолию, верхом на Инцитате гарцевал одетый Вулканом Калигула в тунике с одним открытым плечом. В одной руке император сжимал кузнечный молот, в другой — огромных размеров плоскую раковину. Следом за ним шествовали десять обнажённых женщин, покрашенных золотой краской. Они изображали десять рабынь, которых бог огня и кузнечного дела выковал себе в услужение из драгоценного металла.

По всему Форуму пылали костры; в них в качестве жертвы огненному богу люди бросали живую рыбу и мелких животных — крыс, мышей, щенков и котят — в надежде на то, что знойным, сухим летом Вулкан пощадит город от пожаров. Городская стража, в чьи обязанности также входило тушение пожаров, зорко следила за каждым таким костром.

Со ступеней Курии Веспасиан и другие сенаторы наблюдали за процессией на мосту. Доехав до Капитолия, Калигула спешился и, спустившись по Гемониевой лестнице мимо храма Конкордии, остановился перед святилищем Вулкана, одним из древнейших в городе. Здесь, в тени старого кипариса, перед алтарём его уже ждали рыжий телёнок и рыжий вепрь. Обоих животных предстояло принести в жертву богу, чей праздник начинался в этот день.

— Насколько я понимаю, заключив мир с Нептуном, наш император теперь ищет расположения Вулкана, чтобы тот в его отсутствие не спалил город, — заметил Веспасиан.

Между тем в руке Калигулы сверкнуло острое лезвие, и телёнок рухнул рядом с алтарём.

— А то вдруг нашлёт огонь из своей кузни под Везувием и спалит этот мост, — пробормотал Сабин.

— Ты ошибся горой, мой дорогой мальчик, — поправил его дядя Гай.

Тем временем, разбрызгивая фонтаны крови, рядом с телёнком упал и вепрь.

— Вулкан обитает под Этной на Сицилии, — продолжал свою лекцию Поллон. — В любом случае он пускает красного петуха лишь тогда, когда его супруга Венера ему изменяет. Поэтому, если мы не хотим нового извержения на Сицилии, нам в первую очередь следует задобрить её, чтобы она вела себя достойно, как то приличествует замужней матроне.

Веспасиан улыбнулся брату и дяде.

— Лично я должен непременно отблагодарить её за поведение Флавии сегодняшним утром.

— Ещё как должен! — согласился Гай.

— Кто такая Флавия? — не понял Сабин.

— Это, мой дорогой мальчик, женщина, на которой собрался жениться твой брат. Ты самая женщина, которая, когда Веспасиан на рассвете вернулся домой, проведя ночь в объятиях Ценис, поцеловала его и поинтересовалась, хорошо ли он накануне провёл вечер. Невозмутимо закончив завтракать, она собрала вещи и отбыла в дом своего отца, захватив с собой моё письмо, в котором я предложил условия брачного контракта. Твоего же младшего брата она предупредила, чтобы он не слишком усердствовал и к брачной ночи, которая состоится в следующем месяце, у него оставались силы и на неё.