Солнечный свет - Робин Маккинли

Я слышала. Голос звучал так, будто шел через хриплый динамик, или как при плохом телефонном соединении. Может, это из-за рубашки? Вряд ли, но все может быть.

Это был Пат – тот, кто спросил: «Светлячок, ты меня слышишь?»

Я кивнула. Я была еще не готова говорить. Не знаю, насколько заметен кивок человека в смирительной рубашке, но Пат заметил.

– Я сниму с тебя эту рубашку, если ты уверена, что с тобой уже все в порядке.

Над этим стоило поразмыслить. Я лежала на земле. Хорошая смирительная рубашка не даст возможности причинить себе вред, не говоря уже о том, чтобы причинить вред другим, к тому же сейчас мне было не намного хуже, чем до того, как ребята из ООД меня скрутили. Когда ты в смирительной рубашке, ты ни за что не несешь ответственности. Хотела ли я, чтобы с меня ее сняли?

Боги и ангелы, что же сейчас с Коном? Оодовцы меня узнали; может быть, они меня выслушают. Но будучи психом, пускающим пузыри, я ничего не смогу сделать для Кона. Умирать тоже пока нельзя. Сначала я просто обязана вытащить его из беды. Если только они уже не расправились с ним. Необходимость заставила собрать воедино всю мою волю и осколки моего «я». Склеилось паршиво, но что делать.

Со всем доступным мне спокойствием я ответила:

– Да. Все в порядке. Просто я – сама не своя.

Пат развязал узел смирительной рубашки и стянул ее с меня. Он хотел взять меня за руку, помочь подняться, но я отпрянула со словами: «Пожалуйста, не прикасайся ко мне». Он кивнул, но я поняла, что он встревожен – то, как я, вероятно, выглядела, встревожило бы кого угодно. Бойцы, стоявшие вокруг меня, заметно напряглись, готовые вмешаться, как только что-то пойдет не так.

Я медленно обернулась – я была сама не своя – и поискала глазами Кона. По-видимому, он сдался без сопротивления. Он стоял и смотрел на меня. Он был в наручниках. Наручниках. На вампиров наручники не надевают – ну, есть, конечно, специальные наручники для вампиров, но это были обычные. И насколько я видела, никаких сковывающих оберегов на них тоже не было. Любой вампир разорвет обычные наручники так же легко, как мы разламываем пирожок.

Я вообще-то плохой лжец. Все мои мысли можно прочесть на моем лице. Надеюсь, сейчас на моем лице не было написано: «Недоумки, вы надели наручники на вампира». Надеюсь, я просто выглядела, как девушка в состоянии шока. А я ведь и была в состоянии шока.

– Ты в порядке? – поинтересовалась я.

Кон кивнул. Видок у него был еще тот, но ведь сегодня был еще тот денек… – Твой друг? – безучастно спросил Пат.

Я кивнула. Они, должно быть, видели, что мы бежали вместе.

Я повернулась, чтобы посмотреть на… на то место, откуда мы бежали. Мы были в He-Городе. Точнее в том, что осталось от этой части Не-Города. Казалось, что большая часть окружающей действительности валялась вокруг в виде осколков. Двери, через которые мы выбежали, принадлежали зданию, оканчивающемуся высоким косым гребнем полуразрушенной стены, даже в самом низком месте она возвышалась над дверьми не менее чем на восемь футов; крыши не было. На соседних зданиях крыш тоже не наблюдалось. В одном из них, правда, все еще стояла передняя стена, высотой примерно в мой рост; в другом сохранилась часть боковой стены. Не очень большая часть.

Я снова обернулась к Пату:

– Что произошло? Он почти улыбнулся:

– Я надеялся, что, может быть, ты мне ответишь на этот вопрос. Раз уж мы встретили тебя здесь. Мы получили сообщение, что в He-Городе с неба сыплются… э… останки.

Сообщение от тех уродов, что зависают в клубах. Мы послали туда машину, и получили просьбу выслать подкрепление еще до того, как они добрались до места. Когда мы сюда прибыли, сыпались уже не только части тел, но целые дома. И еще больше частей тел. И эти… э… останки были вампирскими. Ну, то есть, того, что раньше было вампирами. По крайней мере, те из них, которые нам удалось рассмотреть вблизи.

Я кивнула. Снова взглянула на Кона. Мозги мало-помалу опять начинали работать. Я поняла, что у Кона странный вид, потому что он замаскировался. Не спрашивайте, как он это сделал. Но оодовцы приняли его за человека.

– Я освобожу твоего друга от наручников, если ты уверена, что знаешь его, – сказал Пат даже слишком безучастно. – Он был явно расстроен, видя, как ты… э…

– Буянила, – подсказала я. – Прости.

Пат смотрел на меня. В моем взгляде он, вероятно, читал легкое раздражение. Он отвел взгляд, кивнул – кто-то шагнул вперед и снял наручники с Кона. Тот присоединился ко мне и Пату. Бойцы вокруг нас ненавязчиво перестроились таким образом, чтобы контролировать уже двоих. На всякий случай. Пат выступал в роли укротителя львов, которому попались сразу двое, причем совершенно диких. В движениях Кона сквозила усталость, как у всякого человека, пережившего такую ночь. Или как у вампира, изображающего человека.

Он выглядел намного лучше, чем в тот вечер, когда нам нужно было возвращаться с озера. Он не выглядел как человек, которого хочется пригласить домой, чтобы познакомить с родителями, но и на чокнутого наркомана не походил. И на вампира тоже. Если уж на то пошло, то и я не выглядела как человек, которого хочется познакомить с родителями. Мы оба были избиты, перемазаны грязью и кровью, и хотя мой нос был так же сбит с толку, как и я сама, могу предположить, что от нас воняло. Черная рубашка Кона закрывала рану на груди. Если там еще была рана. Моя собственная грудь отзывалась жгучей болью, но если кровотечение и не остановилось еще, то во всяком случае уменьшилось.

Я оперла локти о колени и свесила руки так, чтобы они не касались тела. Случившееся уже подернулось туманом, но я смутно помнила, что с моими руками не все хорошо.

Странно, где это Кон научился притворяться человеком за последние месяцы? Может, я сама дала ему эту способность, в ту ночь, когда он передал мне темное зрение? Или он каким-то образом копировал поведение людей, взявших нас в плен? Хотя никто пока не сказал, что это плен. Пока. Мне не хотелось задавать вопросы типа «Можно нам теперь идти домой?» чтобы не убеждаться в этом. Кроме того, не знаю, хотела ли я пойти домой. Не знаю, чего я вообще хотела. Каждый удар моего сердца отдавался сильной пульсацией в руках.

В чьей-то рации забубнил голос – в рации Пата. Его лицо помрачнело, хотя и до этого было не слишком веселым. «Да. Хорошо. Нет, я думаю, все успокоится. Да, я оставлю здесь несколько человек для подстраховки, а ты пришли сюда какую-нибудь команду уборщиков, если найдешь. Да». Он посмотрел на меня.

– Замдиректора Джайн хочет задать тебе пару вопросов. Мое сердце застыло. Богиня Боли. Ты ведь не допрашиваешь гражданских?

– Тебе и мистеру… – Пат вежливо кивнул Кону.

– Коннор, – ответил тот.

– Мистер Коннор, вы и Светлячок поедете в моей машине, пусть она пока расскажет вам о нашей Джайн.