Когнитивная психология - Роберт Солсо

Определите, что такое мысленные образы. Включает ли ваше определение все сенсорные модальности?

Как связаны первые исследования мысленных образов и тестирование умственных способностей?

Каковы главные особенности: а) гипотезы двойного кодирования; б) концептуально-пропозициональной гипотезы; в) гипотезы функциональной эквивалентности?

Если вы вообразите слона, стоящего рядом с мышью, на какой вопрос вы смогли бы ответить быстрее: есть ли у слона хвост? Есть ли у мыши хвост? Почему?

Как нейрокогнитивные эксперименты создали эмпирическую основу для исследования темы мысленных образов?

Как предубеждения человека влияют на тип умственной карты, которую он может сформировать?

Предположим, что когда вы слышите звук высокой частоты, он напоминает вам об электрической искре. Какой термин подходит для обозначения этого переживания?

Как это часто бывает в когнитивной психологии, все знают, что такое образы: ведь мы все их переживаем, — и все же их конкретные когнитивные свойства известны только приблизительно. Что есть мысленный образ и каковы его свойства? Как мы «смотрим» на конкретные детали образа? Что именно мы «видим», воспринимая мысленный образ? «Реален» ли образ, или мы воображаем его на основе информации, хранящейся в другой модальности? Можно ли отличить образ, сконструированный в воображении, от образа, воспринятого в действительности? Если да, то чем они отличаются? Есть несколько вопросов, которые веками интересовали философов, а сегодня занимают умы когнитивных психологов. В результате их исследования были получены поразительные данные и сформулированы новые теории.

В этой главе под мысленным образом мы будем понимать репрезентацию в уме отсутствующего объекта или события. Это общее определение, и оно предусматривает возможность описать не только зрительные образы, но и образы, сформированные через другие модальности. Но, несмотря на широту этого определения, в настоящем разделе мы ограничимся зрительными образами — областью, на которой сосредоточены практически все современные исследования.

Исследования образов отличаются разнообразием, охватывая такие темы, как теоретические проблемы, нейрокогнитивные данные, спортивная психология, психотерапия, когнитивные карты и даже синестезия. Эти столь различные темы распределены в данной главе по трем основным разделам. Сначала мы поговорим об истории изучения образов и современных теориях. Затем расскажем о новых нейрокогнитивных данных об отношениях между сенсорной обработкой и обработкой в воображении. Глава заканчивается обзором двух связанных между собой областей — когнитивных карт и синестезии.

В истории мысленных образов можно выделить три периода: философский («донаучный»), измерительный, а также когнитивный и нейрокогнитивный.

На протяжении философского периода мысленные образы считались основной составной частью разума, а иногда даже элементами мысли. Тема образов была неотъемлемой частью философии древнегреческих мыслителей, прежде всего Аристотеля и Платона, а позже — британских эмпириков, особенно Локка, Беркли, Юма и Хартли.

Количественную оценку мысленных образов можно найти у Гальтона (Galton, 1880, 1883/1907): он попросил 100 человек воспроизвести их стол за завтраком и ответить на несколько вопросов о своих образах. Результаты мало рассказали об образном процессе, за исключением того, что, как указывали одни люди, их образы были столь же четкими, как и первоначальный перцепт, тогда как другие отмечали, что образ воспроизводится слабо. Гальтон разработал меру образов, которая была связана с полом, возрастом и другими индивидуальными характеристиками. Изучение образов привлекло интерес нескольких исследователей, например Титченера и Беттса (Titchener, 1909; Betts, 1909). В задачу их исследования входила оценка испытуемыми своей способности к визуализации объекта, например яблока, контура лица или солнца, опускающегося за горизонт.

С пришествием эры бихевиоризма интерес к изучению мысленных образов постепенно сошел на нет, мы видим это на примере взглядов Уотсона (Watson, 1913). Бихевиористский манифест — как его назвал Вудвортс (Woodworth, 1948) — осудил интроспекцию, являвшуюся критической частью вышеупомянутых тестов на образы. По Уотсону, интроспекция не является существенной частью психологии, и новой науке о поведении было вверено объективное наблюдение за открытыми реакциями, а такие термины, как «сознание», «мысленные состояния», «разум» и «образы» не должны были употребляться вообще. Отрицая мысленные образы и субъективную интроспекцию как темы, заслуживающие научного изучения, многие психологи отвернулись от образов и обратились к объективному анализу поведения. Подобно многим другим темам когнитивной психологии, образы многие годы пребывали в забвении. Но, как и в других подобных случаях, интерес к ним не мог просто исчезнуть. Субъективный опыт был глубок, а его влияние — широко; некоторые ученые (прежде всего Аллан Пэвио и Роджер Шепард, а позже Стивен Косслин и Стивен Пинкер) продолжали настойчиво им заниматься и сумели вернуть эту тему в основное русло когнитивных исследований.

Исследования образов возродились в конце 1960-х годов сразу по двум направлениям. Первое касалось количественного анализа образов (Sheehan, 1967a) и их использования в качестве психотерапевтического средства. Анализом образов, но с более сильным теоретическим уклоном занимались Бугельски (Bugelski, 1970) и Пэвио (Paivio, 1969). Второй современный подход к образам предусматривал включение этого понятия в когнитивную модель, центральным элементом которой была внутренняя репрезентация информации. Этот взгляд описан в работах Шепарда (Shepard, 1975); Шепарда и Метцлера (Shepard & Metzler, 1971) и позже в нейрокогнитивных исследованиях Фарах (Farah, 1988), Косслина (Kosslyn, 1988) и Пинкера (Pinker, 1985). Каждый из этих теоретиков изучал образы со своей точки зрения.

Тема мысленных образов является частью более широкой проблемы: как информация хранится и воспроизводится из памяти. Как мы отмечали, с одной стороны, можно утверждать, что нервная активность, связанная с хранением информации, имеет специфическую форму, то есть зрительная информация кодируется в виде внутренней «картины» и реактивизируется путем воспроизведения этой картины, как при просмотре альбома. С другой стороны, можно утверждать, что зрительная информация фильтруется, суммируется и хранится в виде абстрактных «высказываний» об этом образе. В этом случае реактивизация воспоминаний осуществляется через воспроизведение абстрактного кода, из которого, в свою очередь, и составляется ассоциированный с ним субъективный образ. И наконец, можно также утверждать, что некоторая информация хранится зрительно, а некоторая — в абстрактном виде, то есть в разуме существует несколько кодов[65].