Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Лоренс Гарднер

«МИЛЫЙ ПРИНЦ ЧАРЛИ»

В 1727 году Георг II унаследовал трон своего отца. А восемнадцать лет спустя, после того как «милый принц» Карл Эдуард Стюарт оспорил у Ганноверского дома право наследия британской короны, вспыхнуло очередное крупное восстание якобитов. Шотландское духовенство полностью поддержало повстанцев. В сентябре 1745 года в аббатстве Холируд епископальная церковь провела церемонию символической коронации короля Карла III. Засвидетельствовать и одобрить знаменательное событие прибыли и представители католической и пресвитерианской церквей.

Несмотря на то, что Яков VIII в то время еще находился в добром здравии, он посчитал необходимым в декларации от 23 декабря 1743 года официально обличить королевскими правами своего сына:

Принц Карл стремился к восстановлению парламента и конституции, а также был убежден, что англичанам следует предоставить равные политические права и свободу вероисповедания. В своем первом воззвании 9 октября 1745 года в Эдинбурге Карл Эдуард заявил, что

После своеобразной коронации Карл был возведен в звание Великого магистра ордена рыцарей Храма. Давая обет, он заявил:

После успешного начала в битве у селения Престонпенс шотландцы стремительно двинулись на юг. Наступая все время в направлении Дерби, повстанцы совершенно не догадывались о той панике, которая охватила Лондон и представителей Ганноверского дома. Перепуганный Георг II даже распорядился погрузить драгоценности из королевской казны на стоявшее у причалов Темзы судно, готовое в любую минуту отчалить к берегам Германии. Политики поспешно открыли в печати «заградительный огонь» по противнику, усиленно массируя пропагандистские слухи о том, что Карл никогда не доберется до столицы. Как ни странно, желаемый эффект был достигнут: якобиты Англии и Уэльса поверили в это, а принц так и не получил ожидаемого подкрепления.

В тот момент армия инсургентов еще не имела дела с основными силами правительственных войск под командованием герцога Камберлендского, и лорд Джордж Муррей убедил вождей кланов в необходимости начать стратегический отход. Возвратившись в Шотландию, по его мнению, можно было бы перегруппировать силы и достойно встретить врага на своей территории. После нескольких боевых стычек на обратном пути и победного сражения у Фолкерка якобиты, в конце концов, встретились 16 апреля 1746 года у Куллоденских болот близ Инвернесса с огромной армией герцога Камберлендского. Шотландцы были слишком измотаны длинными переходами и недоеданием, чтобы сражаться в полную силу. Принятое ранее роковое решение привело к сокрушительному разгрому.

Как это ни смешно звучит, но не будь пропагандистской кампании на юге страны, горцы наверняка выступили бы из Дерби и с легкостью захватили столицу. «Ваш предок был абсолютно не прав, — говорил покойный король Георг V, обращаясь к Муррею, герцогу Атолльскому. — Если бы армия якобитов продолжила марш на Лондон, на троне Англии и Шотландии ныне восседал бы Стюарт, а в каждой из стран был бы свой парламент».

ПОСМЕРТНАЯ ДИСКРЕДИТАЦИЯ

Стремление Якова VII (II) утвердить в Британии всеобщее религиозное равенство приветствовалось большей частью населения страны как весьма желанное нововведение. Монарх взывал, главным образом, к чувству личной свободы своего народа. В свете таких помыслов короля виги, руководствуясь соображениями сохранения своего политического верховенства, посчитали жизненно важным очернить память о Якове и об остальных Стюартах. Нападки велись сугубо на личностном уровне, и первой их мишенью стала супруга Якова — королева Мария. Хотя она являлась законной дочерью герцога Моденского Альфонса IV, приспешники Ганноверского дома решили выставить ее как внебрачного ребенка папы римского!

Поскольку мало что было возможно поставить в упрек брату Якова и его непосредственному предшественнику Карлу II, сохранившим о себе в народе весьма добрую память, под огонь беспощадной критики попали Яков VI (I) и Карл I. В поисках пригодных для компрометации монархов материалов были тщательно просмотрены все анналы кромвелевских времен. Короля Якова VI, заслужившего репутацию британского Соломона, виги стали именовать «мудрейшим дураком христианского мира». Постоянно мучившие короля боли в желудке были использованы для создания впечатления о нем, как о ненасытном обжоре. Кроме того, против покойного короля было выдвинуто самое расхожее обвинение времен пуританской охоты на ведьм — монарха «уличили» в половых извращениях.

И все же основной удар клевретов Ганноверской династии был направлен на пользовавшегося широкой популярностью принца Эдуарда, представлявшего смертельную угрозу для Георга II. В то время как герцог Камберлендский после победы у Куллоденских болот продолжал силой оружия умиротворять шотландцев, в Лондоне «милого принца» изображали клятвопреступником и вероломным разжигателем войны. Несмотря на то, что именно его семейство было незаконным путем отрешено от власти, Вестминстер навесил на Карла ярлык опасного узурпатора. Вскоре номинальный властитель скоттов во всех отношениях выглядел в неприглядном свете. О нем писали как о горьком пьянице и женоненавистнике, а его многочисленное потомство, за исключением детей от брака с Шарлоттой Олбани, не удостоилось упоминания ни в одной из книг по истории Британии. Последнее в равной степени может быть отнесено к его возлюбленным, из длинной череды которых на печатные страницы попали лишь бездетная княгиня Луиза Штальберг да Клементина Уокиншоу, мать Шарлотты. И уж действительно не составляло особого труда уверить, что случавшиеся у принца в более позднее время приступы астмы и припадки эпилепсии были результатом продолжительных запоев.

Базирующаяся на официальной точке зрения история Англии до сих пор изображает Карла как послушную марионетку в руках папы римского. Разумеется, это совершенно не соответствует истине. В возрасте двадцати девяти лет принц обратился в англиканскую веру, и его взаимоотношения с Римом были далеко не дружелюбными. Впоследствии он писал, что

После смерти Карла Эдуарда, скончавшегося в 1788 году, в свет вышло множество жизнеописаний принца, составленных по документам из архивов Ганноверского дома. Определенная часть из опубликованных к настоящему времени биографий в значительной мере представляет собой компилятивную переработку одних и тех же материалов. Преднамеренно или случайно, но все эти биографии зиждятся на отчетах и докладах, сфабрикованных пропагандистской машиной Ганноверской династии. Но как бы то ни было, Шотландия, сохраняя национальное достоинство, продолжает чтить память о «милом принце».