Семилетняя ночь - Чон Ючжон

«Дайте мне ваш мобильник, – сказал Сынхван, показывая рукой на карман. Хёнсу смотрел на него мутными глазами. – Расстегните карман, достаньте телефон».

Хёнсу невольно потрогал карман и посмотрел на Сынхвана. У него было такое выражение лица, словно он и сам не знал, что у него там лежит телефон.

«Дайте скорее».

Хёнсу расстегнул карман и вынул мобильник. Он был цел, и заряда было достаточно. Сынхван открыл его.

Совон ответил сразу, после первого гудка: «Папа?»

Прежде чем Сынхван успел ответить, Хёнсу выхватил телефон у него из рук и услышал: «Сынхван?» После этого Хёнсу произнес: «Совон».

Голос Совона оживился, это было слышно даже Сынхвану: «Папа!»

Хёнсу рухнул, словно зверь, в которого попала пуля с транквилизатором.

Хёнсу не мог ответить, он лишился чувств.

В ту ночь я был в кругу, где смешались реальность, галлюцинации и сон. Центром этого круга был прожектор на водонапорной башне. А я находился у сосны на острове. Я помню во всех деталях и без каких-либо искажений всё с того момента, как я очнулся, до прихода Сынхвана. Остальное постоянно менялось. Пейзаж вокруг, сама ситуация и даже течение времени.

Я помню всё до того, как оказался на острове. Во сне я услышал какой-то звук. Когда я открыл глаза, мужчины в униформе зажали мне рот, я почувствовал в руке боль от укола и потерял сознание. Не знаю, сколько прошло времени, когда я проснулся, услышав голос:

«Расцвели цветы, скорее лови».

Белые тонкие ноги, как видение, промелькнули у меня перед глазами. Отпечатки босых прыгающих ног остались в моих глазах. От этого я сразу проснулся.

По периметру круглой поляны размером со школьную спортивную площадку росли высокие кипарисы. Передо мной была башня, на крыше которой был установлен вращающийся прожектор. Благодаря его свету, который двигался, как стрелка часов, и освещал пустырь, я мог оглядеться и понять, где нахожусь.

На круглом пустыре в центре стояла башня. Прямо за ней на небе виднелась красная звезда. Я вспомнил, что Сынхван говорил мне, что это Юпитер. Я увидел, что пустырь, окружённый кипарисами, имеет форму часов. Башня была их центром, а свет прожектора – секундной стрелкой. Красная звезда, башня и я находились на одной линии. Звезда была на 12 часах. А я – на шести. На линии около 9 часов была Полярная звезда. В направлении трёх часов холодным и острым светом сияли безымянные звёзды. А небо, словно на рассвете, было синеватым и очень высоким.

Пока я осматривался вокруг, секундная стрелка света прошла через весь пустырь и вернулась на 12 часов. В этот момент что-то слегка коснулось моей шеи. Казалось, подул лёгкий ветерок. Я ощущал это касание всего лишь какое-то мгновение, даже подумал, что это галлюцинация. Я больше обращал внимание на звук, который беспрерывно доносился из-за башни. Он был чистым и высоким, как горное эхо, это был голос девочки, который я слышал во сне.

«Расцвели цветы, скорее лови».

Где я сейчас? Сам задал себе вопрос и сам же испугался. Этот вопрос почему-то казался очень страшным и очень меня беспокоил. Ведь я пребываю во сне, и это она зовёт меня. Наверно, я где-то в лесу перед домом. Это было пространство девочки, которое было мне неизвестно. Моё сердце убеждало меня, что это именно так. Хотя моя память мне говорила, что меня похитили двое мужчин в униформе. Все органы чувств указывали также на то, в каком состоянии я нахожусь.

Два большущих расходившихся ствола одного раздвоенного дерева, маленькие ветки с иголками, которые, чернея, торчали во все стороны. Я был у сосны на острове. Мой рот был заклеен пластырем. Тело привязано к дереву, ноги вытянуты вниз – я стоял на земле. А на моих ступнях сидело и урчало маленькое тёплое существо. Это был О́ни.

Я по-прежнему не понимал, что к чему. Если это было в реальности и если позади стояла сосна, значит, я должен был быть на середине озера, а не на поляне в лесу с кипарисами.

«Расцвели цветы, скорее лови».

Я увидел девочку в направлении примерно трёх часов. Она стояла не шевелясь, под длинной веткой дерева, изогнутой книзу. Она была довольно далеко, но я мог её хорошо разглядеть. Чёрные длинные волосы, покрывающие её плечи, острый подбородок, чёрные глаза, которые смотрели на меня, руки, опущенные вниз, белые трусики, тонкие и босые ноги, стоящие на земле. Это образ девочки из сна, который я всегда видел. Я слегка успокоился. Да, это точно сон.

Секундная стрелка опустилась на 4 часа, пройдя мимо неё. Образ девочки стал неясным, как тень, и исчез в темноте.

«Расцвели цветы, скорее лови».

Кот зашевелился. Он вытянул передние лапы, раскрыл пасть до ушей и зевнул. Он также стонал от боли. Я тихо позвал его. О́ни! Открой глаза! Встань!

Стрелка остановилась передо мной. Темнота и сияющий свет поменялись местами. Я с открытыми глазами смотрел прямо на сияние. Было ощущение, будто лежишь на спине под палящим солнцем. Я ослеп от света и слышал шаги, звуки которых раздавались в темноте. Это были не шаги идущего по земле. Звук был таким, будто какое-то существо, наподобие крохотного легкого насекомого, движется по водной глади. О́ни вдруг напрягся и встал на лапы.

«Расцвели цветы, скорее лови».

О́ни прыгнул на дерево через моё плечо и издал звук, напоминающий плач младенца. Было ясно, на кого был направлен этот звук. Так О́ни дал понять, что он узнал того, кто говорил в темноте. Ответ поступил с направления пяти часов.

«Расцвели цветы, скорее лови».

Секундная стрелка удалилась к 9 часам. Вокруг меня стало очень темно, как в пасти жуткого чудовища. Звук шагов раздавался теперь прямо передо мной. Я широко открыл глаза, но ничего не мог разглядеть, кроме отблеска света, слепившего глаза. О́ни когтями почесал кончики ушей и громко и возбуждённо замяукал.

Стрелка добралась до двенадцати. Я опять почувствовал на шее странное прикосновение. На этот раз ощущение было более чётким, и поверхность касания стала больше. Капли воды, стекающие по шее, говорили, что это ощущение «реальное». Я хотел бы верить, что это была роса, упавшая с ветки. Однако моё тело первым осознало, что это мокрая рука девочки. Она коснулась моей шеи своей холодной и мокрой рукой, давая понять, что мне опять придётся водить.

«Расцвели цветы, скорее лови».

Ветер, раскачивая ветки, пронёсся у меня над головой. Щёки похолодели. И я почувствовал беспокойство. Ощущение капель воды, ощущение ночного ветра, приятное ощущение от воздуха, мяуканье О́ни, который ходил по веткам. Всё это было слишком осязаемо реальным. А обстоятельства происходящего вокруг – совсем нереальными. Где же я? Может быть, на острове с сосной? Или я в лесу перед домом? Кто эти мужчины в униформе и откуда они пришли? Сынхвана тоже похитили? Знает ли папа, что меня забрали эти люди? Мама до сих пор на охранном посту служебных домов? Почему сейчас рядом со мной находится О́ни, который обычно приходит ко мне спать?