Миро - творцы - Сергей Иванов

Ликвидировав отставание, Вадим опять переключился на шаг – почти столь же быстрый. Сегодня Кира поспевала за ним без труда – может, оттого, что была налегке. (Куда уж легче!) Казалось, её резвые ножки едва касаются холодных плит.

А коридоры вокруг явственно менялись, обретая всё большее сходство с Зазеркальем. Не хватало вот так, ненароком, угодить в чужой мир! На ходу Вадим провёл ладонью по закруглённой стене, проверяя возникшие подозрения, и в самом деле обнаружил под рукою узор, почти неприметный для тепловидения. Вадим не столько его углядел, сколько почувствовал – своим расплывшимся по лабиринту сознанием. И ощущения эти ему не понравились.

– Если Хищники такие отморозки, – снова заговорила Кира, – чего ж они меняются? Причём настолько и сразу?

– Они не меняются, – поправил Вадим, – они переключаются. В их программе предусмотрены два устойчивых состояния. И в каждом два режима: обычный и форсированный – для экономии. У нас, кстати, тоже.

– То-то, что кстати! – фыркнула девушка. – В нас-то откуда?

– Может, они расшатали реальность настолько, что наружу попёрло всякое, в том числе и враждебное им. А может, кто-то позаботился разбросать зёрна заранее.

– Ага, – понимающе кивнула она. – И теперь пожинает плоды?

– Вот-вот.

Вадим остановился и таки прощупал стену сверху донизу. Что за ерунда! От узоров будто веяло стужей, хотя дело не в температуре.

– В чём проблема? – спросила Кира, глядя на него с беспокойством.

– Знаешь, как силы Тьмы цепляются за наш мир?

– Ну?

– Они ограждают свои жилища заклятиями – словно бы создают укреплённые базы во враждебной среде. И вот эти руны очень смахивают на заклятия!

– Значит, мы приближаемся к их базе?

– Возможно.

Они спустились ещё на уровень, затем ещё – и с каждым этажом усиливалось ощущение холода, пробегая болезненными ознобами по всей коже. Скоро его почувствовала и Кира.

– Нагнал на меня страха своими бреднями! – пожаловалась она. – Вот и мерещится всякое.

– «Тётя, тётя, наши бредни притащили мертвеца», – переиначил Вадим классика. – Что делать, сударыня, придётся и нам пережить мёртвый разлив – конечно, если он не переживёт нас.

– Не хватит болтовни? – осведомилась Эва, возникая из бокового хода прямо перед ними. – Вас за километр слышно!

Впрочем, её появление стало сюрпризом лишь для Киры.

– Это потому, что ты слушала моими ушами, – спокойно пояснил он. – Лучше поведай, что думаешь об этих узорах.

– Скажите, какой ушлый! – хмыкнула женщина. – Уже заметил. И кто повлиял на твою чуткость – не Леда ли? А на догадливость – не Кира?

– Похоже, ты знаешь больше меня?

– Да уж наверно!

– Не всем женщинам знания впрок, – заявил Вадим. – Они начинают считать себя умными, а потом обижаются, что другие этого не замечают.

– Мужчинам тоже, – огрызнулась Эва. – А потому – думай сам!

Не дожидаясь запропастившегося Адама, она двинулась по центру коридора вперёд, и остальным поневоле пришлось пристраиваться с боков, формируя боевой клин. Говорить больше не хотелось: Эва отбила охоту, – да, наверно, и в самом деле лучше помолчать.

Многоэтажный лабиринт, нашпигованный миражами и ловушками, орнаментированный заклинаниями, населённый фланирующими львами и, не исключено, крокодилами, близился к завершению. Наверно, поэтому в его коридоры вернулось освещение – недостаточное для нормального зрения, но Вадиму с отвычки показавшееся избыточным. Вдобавок и опасным: при свете настенные заклинания делались эффективней.

Корни у Храма оказались чудовищно глубокими, даже с учётом его немалых надземных габаритов. К тому же расходились они куда шире правительского Дворца – возможно, до самой Срединной Стены, подпирая Центр мощным слоем подвалов. Вадим словно бы ощущал эти километры подвальных помещений, в большинстве пустующих, однако вполне готовых к заселению. Теперь стало ясно, почему прикрыли метро: вовсе не из экономии, как принято считать, а чтобы не мешало здешнему строительству.

Зато прочее туманилось ещё больше. Прежде всего изумлял размах подземной стройки и её темпы. Как можно наворочать столь много и быстро, да ещё втихаря, – не привлекая толпы работяг и спецов, не напрягая все силы Крепости, не бросая в прорыв массы, вдохновлённые эпохальной задачей? «Вороны» просто не успели бы натаскать сюда столько народу, а если б успели, произвели бы в городе такие опустошения!.. И машин понадобилось бы сотни, и материалов не по нынешней бедности. Тогда кто же здесь порезвился?

Впрочем, можно пойти по нестандартному пути и предположить, что тут не происходило стройки в обычном её понимании. А значит, не требовались ни дефицитные в губернии туннелепроходцы с громоздкой техникой, ни тысячи тонн камней, доставленных издалека и предварительно обработанных. А просто всплыло в Крепости очередное изобретение, наипоследнее чудо технической мысли. И вполне банальный грунт принялись сдавливать в прочную массу – скажем, нацеленными силовыми полями, – или переплавлять в подобие пластика и заливать в формы, сотворённые из тех же полей. Почему нет? Это многое бы объяснило – кроме разве самого превращения земли в Подземелье… Такой пустяк!

Подстраховывая Эву, Вадим скользил вплотную к стене, испещрённой заклинаниями, и постепенно приноравливался к стуже – словно эти зловещие знаки индуцировали поверх его кожи защитное поле, непроницаемое для чужой Силы. Зато его насторожённое мысле-облако расплывалось по окрестностям всё шире, уже ощущая на периферии сгустки леденящей тьмы, очень похожие на активизированных Хищников, – примерно с десяток. Наверняка Эва тоже их чувствовала, однако тормозить не пыталась, продолжая струиться по лабиринту с тем же проворством. На всякий случай Вадим окружил отрядец куполом, отражавшим чужие взгляды, – всё же спокойней.

Ближе к выходу опять начались сюрпризы. Сперва появились голографические миражи, усиленные стереозвучанием, даже запахами, чтобы обмануть не только землянина, но и остронюхого огра, буде тот сюда забредёт. Затем к надоевшим страшилкам стали подмешиваться колдовские ухищрения, добавляя им убедительности. Огонь опалял кожу, как настоящий, а выскочивший из берлоги ящер вполне мог подмять – и выясняй потом, было ли это гравитационным вывертом или гранитной плитой.

И вдруг, очередной раз повернув за угол, коридор кончился, упёршись в тупик. В его глубине Вадим различил контуры овальной дверцы, служившей выходом из лабиринта – наверно, не единственным. Конечно, она оказалась запертой. Однако в магической вязи обнаружилась и крохотная, маскированная под пятно скважина, указывавшая на место, где помещался замок.

Хмыкнув, Эва накрыла замок ладонью, чуть шевельнула пальцами – и дверь открылась. За ней обнаружилась темнота – чем дальше, тем непроглядней, – но ведьма двигалась сквозь неё с прежней уверенностью. Пока глаза не привыкли наново, Вадиму не оставалось иного, как следовать за Эвой, держась за её плечо. Второй рукой он направлял за собой Киру, на диво покладистую. Судя по времени, они миновали длинный коридор, затем снова упёрлись в дверь. Но эту отпирать не пришлось – она сама скользнула в сторону, лишь только Эва приблизилась. И троица снова вступила в сумерки, почти столь же густые, как в лабиринте. Правда, выглядело это место иначе.