Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус - Анатолий Бородин

Совсем иначе подходит П. Н. Дурново к вопросу о выделении Холмской Руси из Привислинского края. «Главнейший довод в пользу выделения – утверждение о преобладании в ней православного населения над католическим – не представляется» ему достаточно убедительным. Как способ оградить православие – мера сомнительная «по самому существу». Наконец, «с возвещением Манифестом 17 октября основ гражданской свободы на незыблемых началах несовместимы никакие мероприятия, имеющие характер насильственной русификации». Поэтому он находил выделение Холмской Руси не соответствующим «государственным интересам», рекомендуя правительству «путем возможно доступного образования и подъема материального положения уничтожить приниженность местного православного населения»[800].

И в вопросах вероисповедной политики П. Н. Дурново исходил из интересов государства: церковь оказывает услуги государству («молится о победах, молится о здравии Государей, скорбит о всех бедствиях, которые народ претерпевает, и поучает народ не только правде Христовой, но и необходимости повиноваться Власти Царской»), а государство, со своей стороны, должно обеспечить церковь всем необходимым. Но не каждую и не любую. Господствующей является Православная церковь, потому что в православии изначально живут духовное сознание и духовные идеалы русских и оно связывает русских воедино[801]. «Охраняя единство Русского Государства, – говорил он, – было бы безумием ослаблять силу, его связующую, т. е. Православную Церковь»[802].

Свое понимание места Православной церкви, ее отношений с государством, положения других церквей и политики по отношению к ним П. Н. Дурново изложил 2 декабря 1911 г. при обсуждении в Государственном Совете законопроекта «О вероисповедном обществе мариавитов». «В моем понимании, – говорил он, – вероисповедное положение рисуется так: одна господствующая Православная Церковь, стоящая в неразрывном союзе с Государством, неотделима от Государства. Жизнь этой Церкви есть жизнь Государства; затем существуют другие Церкви, которые мы нашли уже готовыми и организованными в завоеванных нами провинциях. Все остальные вероучения, как самостоятельно создавшиеся, так и отделившиеся как от господствующей, так и от всех других инославных Церквей, в глазах светских гражданских властей должны быть признаваемы частными гражданскими союзами. Закон дает им право свободного вероучения, но члены всех этих союзов, все без исключения простые, обыкновенные, частные люди. Строгое, осторожное и последовательное применение этих положений я называю вероисповедной политикой». Сохранение целости государства, его обязанность «перед своею народною Церковью», сохранение и укрепление ее силы требуют, полагал П. Н. Дурново, чтобы «никаких других Церквей, кроме существующих, в России не допускать. Пусть последователи разных вероучений веруют, как они хотят, но союзы этих людей мы можем считать только гражданскими обществами, это не стесняет свободы вероисповедания, не умаляет значения веротерпимости»[803].

Естественно, что защита интересов православной церкви рассматривалась П. Н. Дурново как одна из важнейших задач правой группы Государственного Совета. Его личная роль в этом отношении была значительной[804].

Некоторые из современников, называя П. Н. Дурново «душой реакционной партии», утверждали, что в качестве лидера правых Государственного совета он «получил возможность оказывать преимущественное влияние на императора, которому он с большой настойчивостью советовал уничтожить конституционную хартию и восстановить прежнее автократическое правительство»[805]. Факты, однако, говорят о другом. О влиянии, тем более «преимущественном», П. Н. Дурново (и вообще правых) на Николая II говорить не приходится[806]. Вплоть до декабря 1905 г. у царя против П. Н. Дурново было предубеждение: возвращенный в МВД в 1900 г. усилиями С. Ю. Витте, он долгое время «не имел личного доклада у государя, как это бывало в тех случаях, когда товарищ министра заменял министра»[807]; царь, по свидетельству С. Ю. Витте, «не особенно охотно согласился назначить его управляющим Министерством внутренних дел , вероятно, видя в нем либерала»[808].

В декабре 1905 г. П. Н. Дурново «спас Россию от участи, которой она подверглась в 1917 году»[809] и, по выражению П. П. Менделеева, «сделался при дворе persona grata»[810]: он производится в действительные тайные советники и утверждается министром; царь им «очень доволен»: «Дурново – внутрен[них] дел – действует прекрасно»[811]; весной, на Пасху, его дочь сделали фрейлиной[812]. Однако и в этот «медовый месяц» с ноября 1905 г. по апрель 1906 г. П. Н. Дурново был принят царем, судя по его дневнику, всего лишь 10 раз. Вынужденный перед открытием Думы уволить П. Н. Дурново, Николай II щедро его награждает. На этом, однако, все и закончилось: мавр сделал свое дело.