Река голубого пламени - Тэд Уильямс

Рени оттащила протестующую Эмили.

— Но наш ребенок!.. — зарыдала девушка.

— Если мы не поторопимся, он никогда не родится! — Рени поразила неожиданная мысль. Что сказал этот ужасный Железный Дровосек? «Ты отыскал Дороти», или что-то в этом роде? Не об этом ли ребенке они говорили?

Азадора дискуссия не интересовала. Он уже шагал через просторную комнату, направляясь в коридор, пересекающий под прямым углом тот, из которого, как предупредил !Ксаббу, могли появиться атакующие. Рени проглотила проклятье и бросилась рысцой за ним, а !Ксаббу бежал рядом на четырех лапах. Эмили не потребовалось уговаривать, чтобы она последовала за усатым мужчиной.

«Легко сказать: я тебя убью, — подумала Рени, — но он крупный мужчина, а у меня нет никакого оружия». Она укоряла себя за то, что не стащила одно из старинных ружей у мертвых солдат, хотя после сцены, увиденной на погрузочной площадке, она сомневалась, что в них еще остались патроны.

Поспевать за Азадором было трудно, к тому же у Рени все болело после множества передряг в мире Кунохары и этой извращенной версии Изумрудного Города. Азадор провел их извилистым путем по зданию, через коридоры, которые казались тупиковыми, но скрывали в нишах потайные двери. Рени снова стала гадать, откуда он так много знал именно об этом сим-мире. Не говоря уже о его уловке, которая превратила стену в дверь, вспомнила она.

Кто же он такой, черт подери?

Дворец Страшилы, гигантская функциональная камера из бетонных стен и полов из линолеума, мог бы сойти за муниципальное здание в Дурбане или в любом месте Третьего мира. Ясно было, что когда-то везде здесь кипела жизнь, даже, возможно, слишком лихорадочно — старомодные распечатки и прочие бумаги были разбросаны повсюду, так что на них можно было поскользнуться, и даже в секциях, через которые они шли, достаточно было столов и стульев, чтобы разместить сотни людей, хотя по крайней мере половина из них, похоже, была предназначена для людей гораздо меньше нормального роста — но теперь здание выглядело так же пусто, как Улей после того, как по нему прошлось чудовище.

«Энтропия, — сказала себе Рени. — Кажется, так это называется? Как будто все здесь когда-то было заполнено, а потом всему этому позволили исчезнуть, развалиться». Но пока они побывали лишь в трех симуляциях. Делать выводы было еще преждевременно.

Азадор остановился напротив широкой двойной двери и нажал на нее. Створки чуть приоткрылись, но с другого конца, похоже, им что-то мешало распахнуться. Рени уперлась в дверь рядом с ним, чтобы помочь; толкала даже Эмили, глядя при этом на своего возлюбленного, как будто он в одиночку раздвигал волны Красного моря. Эта картинка нашла свое подтверждение, когда мгновение спустя двери неожиданно распахнулись и в проем хлынула волна чего-то алого. На минуту Рени показалось, что это кошмарный поток крови, но красное было сухим и шелестело, и когда Рени зачерпнула его ладонью, она обнаружила, что это…

— Конфетти?..

Они пробрались через потоки бумажных кружков, потом обогнули перевернутые столы, сваленные горой в дальнем конце. Когда беглецы перелезали через мебель, прямо в лицо им уставился транспарант с огромными буквами: «Мы будем скучать по тебе, Фрегоза! Счастливого отдыха в отставке!».

— Это приемная, — Азадор обозрел штабеля складных столов, которыми в комнате были заблокированы два из трех выходов. — Кто-то пытался здесь забаррикадироваться.

— У них мало что из этого вышло, — заметила Рени.

— Осталось немного защитников, — указал Азадор.

Когда Рени посмотрела в направлении незаблокированной двери, он закричал:

— Нет! Не делай этого!

Она раздраженно повернулась к нему:

— Кто ты такой, чтобы мне приказывать?

— Это не приказ. Они поставили преграду перед другими дверьми, а перед этими — нет. Они ждут, что мы пойдем именно через свободные двери. Наверное, на той стороне ловушка.

Несмотря на всю ее неприязнь к этому человеку, Рени переполнил стыд.

— Ты прав, извини.

— Давайте я пойду, — предложил !Ксаббу, когда они подошли к двери. — Я легкий и быстрый.

Рени покачала головой:

— Не раньше, чем мы откроем дверь. Азадор, есть ли обходной путь, вроде того, каким ты вывел нас из камеры?

Он с минуту в молчании изучал стены, потом покачал головой:

— Нет, в этой комнате — нет. Это не… как же это называется?.. невключающийся код. Эту комнату кто-то сделал специально. Когда-то в ней, возможно, было очень мило…

Рени поглядела на огромное, без окон, мятно-зеленое пространство и почувствовала сомнение. Взгляд ее привлек транспарант.

— Постойте, — она стянула тяжелую бумагу со стены, потом осторожно подошла к двери и пропустила ее петлей через дверную ручку.

Затем отдала концы транспаранта Азадору, взяла один складной стул — это место вполне могло бы быть общественным залом в Пайнтауне! — и подошла к двери сбоку. Рени протянула сложенный стул и стала толкать задвижку на двери, пока та не щелкнула, тогда Азадор дернул за транспарант, и дверь распахнулась.

Ничего не взорвалось. На них не вылетело облако газа, их не осыпал дождь острых, как иглы, дротиков. !Ксаббу осторожно подошел к проходу, держа морду близко к земле, голова его качалась, как у мангуста, выслеживающего змею. Рени прочитала про себя детскую молитву о том, чтобы с ним ничего не случилось.

Не видя никакой непосредственной опасности, бабуин сделал несколько осторожных шагов вперед и исчез из поля зрения. Рени задержала дыхание. Минутой позже он вылетел обратно галопом, шерсть на его загривке стояла дыбом:

— Быстрее!

Комната была пуста, в ней ничего не было, только посреди пола — горка старой одежды, к которой тянулись извивающиеся кольцами трубки. Рени хотела спросить у !Ксаббу, что же его так взбудоражило, когда груда старых тряпок вдруг подняла плоскую, сморщенную голову, пискнула и кивнула на дверь.

— Помогите… — прошептала она, и еле слышный сухой звук прервался еще до того, как закончилось слово.

— Господи Иисусе, это же Страшила! — Рени сделала несколько шагов вперед, потом заколебалась. Разве это существо не хотело их убить? Но, с другой стороны, возможно, оно могло бы сказать им, как выбраться отсюда. Иначе придется во всем полагаться на Азадора, а ей с каждой минутой становилось все неуютнее от этой мысли. — Что мы можем сделать? — спросила Рени у сморщенного чучела на полу.

Поднялся трясущийся палец и указал на одну из дверей на пустой, безликой стене. Она могла лишь надеяться, что у чучела еще осталось достаточно мозгов, чтобы распознавать двери.

— Я слышу металлических людей, — объявил !Ксаббу. — Очень громко. Уже близко.

Рени подхватила Страшилу, стараясь не споткнуться о переплетение трубок, похожих на узел из спагетти. Король Канзаса слабо повернулся в ее руках — чрезвычайно неприятное ощущение, как будто укачиваешь тряпичную змею.