Ледовый Апокалипсис - Роберт Ладлэм

Внезапно он остановился и проорал в открытый люк вертолета:

– Приготовьтесь запустить двигатели!

Из люка высунулась голова одного из подрывников.

– Я еще не установил дистанционный взрыватель на другой вертолет, сэр!

Меньший по размеру вертолет, «Лонг Рейнджер», стоял рядом с «Хало», поэтому взорвать его можно было только после того, как «Хало» окажется в воздухе.

– Так пошевеливайся! – нетерпеливо прорычал Кретек. – Мы взлетаем!

– А как же Влахович и остальные?

В этот момент вдалеке, за холмом, застучали выстрелы. Стреляли автоматы. Много автоматов!

Все замерли, прислушиваясь. А затем тишину нарушил рев Кретека:

– Все – в вертолет! Быстро! Заводите чертовы двигатели! Мы улетаем!

Приглушенно взвыли газотурбинные двигатели, огромные лопасти винтов начали вращаться над корпусом и на хвосте вертолета. Оцепление вокруг машины рассыпалось, мужчины бросали в люк свое оружие и забирались следом. Кретек поднялся на борт последним, когда вокруг циклопического «летающего подъемного крана» буйным торнадо завертелся снег, поднятый винтами.

Кретек рысью кинулся в кабину пилотов.

– Поднимайтесь в воздух! – прорычал он, втиснувшись между креслами двух летчиков. – Летим к самолету!

Пилот повернул голову и посмотрел на своего работодателя.

– А разве остальных мы не заберем?

Это был бывший летчик военно-морских сил Канады, с позором уволенный со службы за избиение жены. Он низко пал, но все же еще не до конца забыл, как следует поступать в подобных ситуациях.

– Море замерзло, – сказал Кретек, поглядев в окно кабины. – Дойдут пешком.

* * *

До станции оставалось полмили, когда они увидели блестящую красную тушу «Хало», поднимающуюся в воздух из-за холма с радиомачтой. Набирая скорость, большая машина полетела вдоль горного хребта. Смит и его товарищи повалились лицом в снег, пытаясь слиться с поверхностью. Вертолет пролетел почти прямо над ними, держа курс на центральные пики и расположенную между ними седловину.

– Дьявол! – взорвался Смит, вскочив на ноги и глядя вслед удаляющемуся вертолету. – Я думал, что, разделив их, мы заставим бандитов остаться на месте! А они бросают на произвол судьбы собственных людей!

Рэнди помотала головой, поднимаясь на колени.

– Плевать им на подельников, Джон, они ведь преступники, а не солдаты. Им на всех наплевать.

– Что будем делать теперь, подполковник? – спросил Смыслов.

– Перейдем к запасному плану.

– А в чем он заключается?

– Это зависит от того, что осталось на станции. Идемте!

* * *

Слыша, как пули ударяют в ледяную глыбу, за которой он прятался, Михаил Влахович вытащил из кармана парки маленькую бельгийскую гранату, вырвал чеку и, досчитав до двух, метнул ее через голову. После того как прозвучал сухой негромкий взрыв, он выпрыгнул из-за укрытия и перекатился, чтобы открыть огонь по тем, кто в него стрелял. Он увидел раненого спецназовца, стоявшего на коленях возле своего распростертого на снегу товарища, поднял «аграм» и длинной очередью из восьми пуль добил обоих – и раненого, и умирающего.

Когда автомат, щелкнув пустым затвором, умолк, вокруг Влаховича сгустилась тишина. Он был последним, кто стрелял. Единственными звуками, которые доносились до его слуха, было лишь негромкое потрескивание выпирающего наружу льда да его собственное хриплое дыхание. Пошатываясь, он поднялся на ноги, вытаскивая новый автоматный магазин из патронной сумки на поясе.

Русские возникли словно ниоткуда, когда Влахович и его люди увлеклись преследованием женщины. Спецназ, похоже, был изумлен неожиданной встречей с торговцами оружием не меньше, чем они сами. Это было внезапное боестолкновение – неизбежное, хаотичное и дикое.

– Ласло! – позвал он, отделяя от автомата пустой магазин и вставляя новый. – Ласло! Вражек! Пришкин! Ко мне!

Ему никто не ответил. Снег был покрыт пятнами крови, и повсюду лежали недвижимые тела – его людей и тех, других.

– Ласло! Пришкин!

Он медленно огляделся. Это был полный разгром, взаимное уничтожение. Из всех, кто здесь только что сражался, остался он один.

– Ласло?

А потом он услышал далекий ритмичный рокот двигателей. Это был «Хало». С того места, где он находился, Влахович не мог видеть вертолет, но этот звук невозможно было перепутать ни с каким другим. Вертолет направлялся в сторону ледника. Кретек отправился за контейнером с сибирской язвой, и Влахович ни на секунду не сомневался, что обратно он уже не вернется.

Наконец-то Влахович убедился в том, что подспудно он чувствовал уже давно: настанет день, когда Антон Кретек предаст его и бросит на верную смерть.

– Кретек, ты поганый ублюдок!!! – закричал он так, что от крика у него едва не лопнули легкие.

– Действительно, он – не самая приятная личность, – совершенно буднично прозвучал позади него женский голос.

Резко развернувшись, Влахович увидел женщину, стоящую футах в двадцати от него. Еще несколько секунд назад ее здесь не было, и вот она материализовалась из ниоткуда, подкравшись, словно большая кошка, вышедшая на охоту. На женщине были красные лыжные штаны и принадлежавший убитому племяннику Кретека зеленый свитер со слишком длинными для нее и потому чуть закатанными рукавами. Но это была не та кареглазая американская блондинка. Воротник парки был открыт, а под ним виднелись высоко заколотые на затылке волосы цвета воронова крыла. Глаза ее были зелеными и холодными, а акцент слегка напоминал британский. Она стояла в расслабленной позе, скрестив руки на животе.

– Но ты ведь тоже скверный человек, не так ли? – добавила женщина. А потом – улыбнулась.

Влаховича охватил странный, неконтролируемый страх, хотя, казалось бы, для этого не было никаких причин. Он – мужчина, вооруженный автоматом, а перед ним стоит безоружная женщина! И все же на него навалился ужас, подобный тому, который ощущает приговоренный к смерти, заслышав шаги своего палача. Влахович поднял «аграм» и попытался передернуть затвор, но от волнения пальцы соскальзывали с него.

Первый брошенный нож пробил ему правую руку, отчего она сразу же повисла вдоль туловища. Второй ударил его в грудь, пробил грудину и вонзился в сердце.

Валентина Метрейс глубоко и облегченно вздохнула. Враг мертв, а она и ее друзья живы, и именно так должно быть! Она опустилась на колени рядом с телом Влаховича, чтобы вытащить ножи. Обтерев их снегом, а затем вытерев о его парку, она вернула их в ножны. Затем Валентина принялась собирать его оружие и оставшиеся боеприпасы, но тут в происходящее вмешался новый фактор.

С того места, где она находилась, была хорошо видна восточная часть берега. Поднявшись на ноги, она, прикрывая глаза от лучей восходящего солнца, поглядела в ту сторону и едва слышно пробормотала: