Черный страж - Э. Дж. Смит

Самый страшный случай произошел однажды зимой, когда Халле было всего семь лет. Пять кораблей покинули Тиргартен, направляясь к гористым островам Самнии, но вернулся только один. Он едва держался на плаву, а моряки прятались в трюме – они сошли с ума, когда повстречались с кракенами. Ни один из выживших не смог внятно рассказать о том, что они видели, и все умерли вскоре после возвращения; просто лишились воли к жизни и растаяли, до последнего вздоха выкрикивая предостережения насчет щупалец и смерти. Никто так и не узнал точно, что же произошло, но безумные речи моряков записал жрец, и они вошли в письменную историю Тиргартена. Говорили, что древний рог мог достичь слуха кракенов и вызвать живущих на глубине существ, и с древних времен этот медный рог постоянно охраняли члены ордена Молота, что входило в их обязанности. Им воспользовались только однажды. Безумный распорядитель собраний Хаммерфолла во время оккупации ро, чтобы добраться до рога, убил двух жрецов. Он разбудил кракенов, но те мало чем смогли помочь раненам в войне против ро, потому что просто сожрали распорядителя, потопили его корабль, а затем вернулись в свою подводную бездну.

Халла стояла, прислонившись к перилам на палубе корабля своего отца, и смотрела на волны Фьорланского моря. Теперь этот корабль принадлежал ей, и хотя она гордилась тем, что находится на его борту, все равно чувствовала себя как-то странно. Она всю жизнь боролась за то, чтобы ее считали равной мужчинам, но теперь, когда она командовала одним из боевых кораблей, могла думать только о старых детских историях.

Флот быстро собрался во Фредериксэнде, Алдженон Слеза велел своим лордам прибыть как можно скорее и взять с собой как можно больше людей. Они вышли в море больше недели назад и приближались к проливам Самнии; далее лежали воды Канарна и Тириса, служившие северной границей Тор Фунвейра.

Корабль Халлы назывался «Морской волк». Она знала, что, если бы Алеф был еще жив, воины Тиргартена находились бы впереди, но без вождя, который мог бы представлять их интересы, они оказались вынуждены занять скромное место. Под командованием Халлы находились триста двадцать пять воинов и три корабля. Они образовывали арьергард флота, хотя обычно моряки старались избежать попасть в «хвост». Боррин Железная Борода, распорядитель собрания Тиргартена, капитан судна, дал морякам понять, что одно лишь пренебрежительное слово в адрес Халлы, и виновного просто вышвырнут за борт. Он был хорошим человеком, преданным семье Летнего Волка, и знал женщину-воина с детства.

Далеко впереди она различала штандарт Слезы, черный флаг с изображением плачущего дракона. Туман еще не полностью окутал флот, и корабль Алдженона, «Молот Фьорлана», едва виднелся. Она знала, что Вульфрик, церемониймейстер Алдженона, пытался заступиться за нее перед вождем и обеспечить ей более престижное положение в построении для боевых братьев Тиргартена, но Рулаг Медведь и люди из Джарвика буквально заставили верховного вождя приказать ей плыть в арьергарде. Военачальник из Джарвика сильно оскорбился тем, что женщину-воина считали как бы наследницей вождя, и, как единственная наследница, Халла представляла свой народ – иного выбора не было. Тиргартен являлся вторым по величине городом во Фьорлане, и она не собиралась допустить, чтобы со смертью отца к ее людям и ее землям перестали относиться с подобающим уважением. Владения Летнего Волка кормили весь Фьорлан. Севернее Глубокого Перевала можно было выращивать зерно, потому что почва здесь была черной и плодородной. В лесах обитали также немногочисленные тролли, а это означало, что иногда хутора и селения просто исчезали за одну ночь, как это время от времени происходило в Нижнем Касте.

Туман сгущался, и Халла услышала, как на кораблях зазвонили в колокола, чтобы оповестить капитанов о местонахождении друг друга. За спиной у нее гребцы прислушались и подняли смуглые суровые лица. Поблизости от Самнии следовало постоянно опасаться подводных камней.

Боррин Железная Борода глядел с кормы на море, затем повернулся и начал пробираться мимо гребцов на нос, на возвышение, где стояла Халла.

– Спокойно, ребята, – сказал он, минуя первый ряд гребцов. – Я видал туманы и похуже этого. Это просто прозрачное облачко.

Он говорил неправду, но Халла оценила его попытку успокоить моряков. Она еще не привыкла к своим новым обязанностям и была рада помощи церемониймейстера.

– Ты выглядишь почти такой же мрачной, как и эти слабаки, – заметил Боррин, остановившись рядом с Халлой и тоже глядя вперед, мимо грозной носовой фигуры корабля, вырезанной в виде волка.

– Я буду не такой мрачной, когда мы оставим Самнию позади и сможем видеть, куда плывем, – ответила Халла, поправляя глазную повязку.

– Нужно только надеяться на то, что нас не сожрут кракены, – иронически сказал он, к недовольству Халлы.

– Не следует шутить насчет Гигантов, Боррин.

Он хотел поднять ей настроение, но Халла никак не могла избавиться от внутренней тревоги, вызванной плаванием во владениях кракенов. Это был детский страх, и она это понимала, но она так никогда и не смогла совместить в сознании реальность Иткаса и Акваса с историями, рассказанными в детстве отцом.

Колокола звучали все громче, и Халла решила, что авангард флота, скорее всего, достиг островов. Ее три драккара держались поблизости друг от друга, и рулевые старались не выходить из зоны видимости.

– Надеюсь, Медведь умеет ходить под парусом не хуже, чем орать во все горло, – сказал Боррин, имея в виду лорда Джарвика, который плыл далеко впереди. – Люди Алдженона хорошо знают эти воды, но, если ему придется одновременно приглядывать за Рулагом и его идиотом-сыном, не знаю, как мы переплывем море кракенов и достигнем Пучины Калалла без приключений.

Корабли заметно замедлили движение, и Халла подумала вдруг, что это не просто предосторожность из-за сгустившегося тумана. Если Рулаг Медведь будет настаивать на том, чтобы плыть первым, тогда им придется долго ждать, прежде чем весь флот минует узкие проливы между островами Самнии. Вообще-то во главе флота шел Алдженон на «Молоте Фьорлана», но на флангах его находились корабли Джарвика и люди Рулага.

Колокола зазвонили как будто чаще, беспорядочнее, и Боррин бросил на Халлу тревожный взгляд.

– Что у них там творится? – негромко произнес он. – Судя по звуку, корабли разошлись на большое расстояние или же потеряли друг друга из виду в тумане.

Халла подошла к борту и всмотрелась единственным глазом в густой туман; перед «Морским волком» мелькали лишь смутные силуэты, и она обернулась к Боррину.

– Они о чем-то нас предупреждают, – сказала она.

Звон подхватили колокола еще нескольких кораблей, двигавшихся впереди; вероятно, они пытались дать понять тем, кто плыл на флангах, чтобы те держались ближе.

– Только последний глупец может отделиться от флота в таком тумане, – заметил Боррин, направляясь к большому медному колоколу, висевшему на мачте.

Он взялся за веревку и дважды громко ударил в него, и этот звон подхватили колокола других кораблей Тиргартена.