Благие знамения - Нил Гейман

Удрученный Адам сидел в саду. Августовское солнце стояло высоко в безоблачно синем августовском небе, и над зеленой изгородью разносилось пение дрозда, но от этого настроение Адама портилось пуще прежнего.

Рядом с Адамом сидел и Барбос. Он изо всех сил старался развеселить Хозяина, даже выкопал кость, припрятанную четыре дня назад, и притащил ее к ногам Адама, но Адам лишь уныло посмотрел на нее, так что Барбос утащил ее прочь и закопал снова. Он сделал все, что мог.

— Адам?

Адам оглянулся. Три лица выглядывали из-за садового забора.

— Привет, — несчастным голосом сказал Адам.

— В Нортон приехал цирк, — сообщила Пеппер. — Уэнсли был там и видел их. Они еще только обустраиваются.

— Они привезли шатры, слонов, фокусников и практически диких зверей, настоящих хищников… ну и все в таком роде! — выпалил Уэнслидэйл.

— Мы подумали, может, сгоняем туда все вместе и посмотрим, как они там устраиваются, — сказал Брайан.

Перед мысленным взором Адама проплыли цирковые номера. Цирки становились скучными после открытия. В любое время можно было посмотреть более захватывающее представление по телевизору. Но процесс установки цирка… Конечно, они все могли бы отправиться туда, помогли бы натягивать шатры и мыть слонов, и циркачи так поразились бы умению Адама находить общий язык с животными, что на вечернем представлении сам Адам (в сопровождении Барбоса, Всемирно Известной Дрессированной Дворняжки) вывел бы слонов на цирковую арену и…

Все бесполезно.

Он грустно покачал головой.

— Мне велено сидеть дома, — сказал он. — Мои не пускают.

Последовала пауза.

— Адам, — слегка смущенно спросила Пеппер. — А что же вчера произошло?

Адам пожал плечами.

— Да ерунда всякая. Неважно, — бросил он. — Вечно одно и то же. Стараешься помочь, а все думают, что ты навредил.

Приятели помолчали, грустно поглядывая на их упавшего духом предводителя.

— И когда же они разрешат тебе гулять, как ты думаешь? — спросила Пеппер.

— Лет через сто. А может, через двести. Я уже состарюсь к тому времени, — проворчал Адам.

— Может, завтра? — спросил Уэнслидэйл.

Адам просиял.

— Ну, завтра все будет прекрасно, — заявил он. — К завтрашнему дню они обо всем забудут. — Он посмотрел на них исподлобья, словно нечесаный Наполеон с развязанными шнурками, изгнанный на Эльбу, огороженную розовыми кустами. — А вы идите, — с глухим смешком сказал он. — Не стоит за меня переживать. Все будет в порядке. Завтра увидимся.

Они колебались. Преданность — прекрасное качество, но не следует вынуждать лейтенантов выбирать между опальным генералом и цирком со слонами. Они убежали.

Солнце сияло. Дрозд пел. Барбос махнул хвостом своему хозяину и начал охотиться на бабочку в траве возле зеленой изгороди. То была внушительная, крепкая и неуязвимая изгородь из густой аккуратно подстриженной бирючины, и Адам отлично знал об этом. А за ней простирались поля, замечательные грязные канавы, недозрелые плоды и разгневанные, но медлительные владельцы фруктовых садов, а также цирки, запруженные речки, заборы и деревья, просто созданные для того, чтобы лазать по их веткам…

Но живая изгородь была непроходимой.

Адам глядел задумчиво.

— Барбос, — строго сказал Адам. — Отойди от изгороди, ведь если ты перелезешь через нее, то мне придется побежать за тобой, то есть выйти из сада, а мне велено сидеть здесь. Но мне пришлось бы… если бы ты убежал.

Пес возбужденно прыгал на одном и том же месте.

Адам осторожно оглянулся вокруг. Потом, еще более осторожно, заглянул сначала Наверх, а потом и Вниз. И, наконец, Внутрь.

И тогда…

Вот тогда-то в изгороди и появилась большая дыра… достаточно большая для любопытной собаки и для мальчика, что протискивается вслед за ней. Совершенно обычная дыра, ей уже лет сто.

Адам подмигнул Барбосу.

Пес нырнул в дыру. И с громкими, отчетливыми криками:

— Барбос, вернись! Ах ты негодник! Стой! Вернись сейчас же! — Адам протиснулся вслед за ним.

Что-то подходит к концу, подсказал ему внутренний голос. Не этот мир, конечно. Только нынешнее лето. Впереди будут другие годы, но такого уже не будет никогда. Больше никогда.

Значит, надо постараться прожить его как можно лучше.

Он остановился посреди поля. Кто-то что-то сжигал. Он увидел струйку белого дыма над трубой Жасминового коттеджа и остановился. Он прислушался.

Адам услышал то, что другие люди могли бы пропустить мимо ушей.

Он услышал смех.

То не был сатанинский смех; то был тихий и земной хохот человека, которому открылись знания, слишком обременительные и даже отчасти вредные для людей.

Белый дымок, виясь, летел над трубой коттеджа. И на долю секунды Адам увидел в этом дыму очертания красивого женского лица. Лица, не виданного на земле более трех столетий.

Агнесса Псих подмигнула ему.

Легкий летний ветерок рассеял дым; и лицо, и смех растаяли.

Улыбнувшись, Адам вновь бросился бежать.

За ручьем, промчавшись наискосок через луг, Адам догнал мокрого и грязного пса.

— Негодник, — сказал Адам, почесывая собаку за ушами. Барбос восторженно тявкнул.

Адам поднял глаза. Над головой зеленели ветви старой яблони, толстой и сучковатой. Может, она стоит здесь с начала времен. Ее ветви клонились к земле под тяжестью яблок, мелких, зеленых и недозрелых.

Со скоростью атакующей кобры мальчик взлетел на дерево. Через пару мгновений он вернулся на землю с оттопыренными карманами, шумно вгрызаясь в твердую и прекрасную плоть кислого яблока.

— Эгей! Мальчишка! Стой! — услышал он за спиной хриплый голос. — Это ты, Адам Янг! Я тебя узнал! Сегодня же все расскажу твоему отцу, так и знай!

Родительское возмездие теперь неминуемо, подумал Адам, улепетывая со всех ног вместе с собакой и набитыми полными карманами яблок.

Все как обычно. Но кара настигнет его только вечером.

А вечер еще так не скоро.

Швырнув огрызок в сторону своего преследователя, он полез в карман за следующим яблоком.

Он не мог понять, почему люди подняли такой шум из-за любителей этих простеньких древних плодов, но без шума жизнь стала бы гораздо менее интересной. И всегда останутся на земле яблоки, достойные, по мнению Адама, тех неприятностей, которые ты навлекаешь на себя, поедая их.

* * *

Если вы желаете представить себе будущее, вообразите мальчика с друзьями и с собакой. И лето без конца.

Да, если вы желаете представить будущее, вообразите сапог…[182]нет, вообразите развязанные шнурки, теннисные туфли, носки которых подбрасывают камешки; вообразите палку, которой можно пошуровать где угодно или зашвырнуть ее подальше для собаки, которая, может, вернет ее, а может, нет; вообразите немелодичный свист, в котором невозможно узнать новейший музыкальный хит, вообразите того, кто наполовину ангел, наполовину дьявол и вполне человек…