Джентльмен в Москве - Амор Тоулз

Виктор взял Ростова за рукав.

– У нас нет времени. В пятницу будут объявлены программа гастролей, график выступлений и имена исполнителей. Я сказал Вавилову, что, если вы приняли решение об отказе дочери от участия в гастролях, у меня есть двадцать четыре часа, чтобы вас переубедить. Вавилов обещал, что сутки он подождет и не будет заменять Софью другим исполнителем. Если ваша дочь сама приняла решение отказаться от участия в гастролях, то у вас есть ровно сутки, чтобы ее переубедить. Вы должны это сделать, чтобы обеспечить Софье дальнейшую карьеру и развитие ее таланта!

Через час граф с Софьей сидели за столиком в ресторане «Боярский». Они просмотрели меню и сделали заказ. Софья ждала того, что граф начнет игру «Zut». В тот вечер была очередь графа выбирать категорию, и он заранее придумал весьма интересную категорию (для чего и в каких целях можно использовать воск)[119], но вместо того, чтобы начать игру, Ростов решил рассказать девушке историю, которая случилась с ним в далеком прошлом.

– Я тебе никогда не рассказывал о том, как проходил день спортивных соревнований в моем лицее? – спросил Ростов.

– Рассказывал, – ответила Софья.

Граф нахмурился и попытался вспомнить все разговоры с дочерью о лицее, дабы определить, рассказывал он именно эту историю или нет.

– Вполне возможно, что пару раз я действительно упоминал день спортивных соревнований в лицее, – согласился он, – но я совершенно уверен, что эту историю я тебе не рассказывал. Вероятно, я уже упоминал, что, когда я был мальчиком, я слыл очень метким стрелком. И вот в день проведения спортивных соревнований в лицее, когда я был приблизительно твоего возраста…

– Разве тебе тогда не было около тринадцати лет?

– Что?

– Разве тогда тебе не было около тринадцати лет?

Граф задумался.

– Да, возможно, ты права, – произнес он несколько раздраженно. – Скорее всего, мне было около тринадцати лет. Но это не имеет большого значения. Важно то, что в школе я считался лучшим и самым метким стрелком из лука, поэтому я с нетерпением ждал дня соревнований. Однако чем ближе был тот день, тем хуже я начинал стрелять. Если раньше я с пятидесяти шагов попадал в виноградину, то в дни перед началом соревнований я не мог бы попасть в слона с десяти метров. Как только я видел лук, у меня начинали дрожать руки. Я начал подумывать о том, чтобы симулировать какое-нибудь заболевание, чтобы меня положили в лазарет и я не участвовал бы в соревнованиях…

– Но до этого не дошло.

– Совершенно верно.

Граф сделал глоток вина и выдержал драматическую паузу.

– И вот наконец настал день, которого я так боялся. Все мы собрались на площадке. Только что закончились соревнования по другим видам спорта, и подошло время стрельбы из лука. Я смотрел на мишень и боялся, что не только не попаду в «яблочко», но не попаду и в саму мишень. Дрожащими руками я натянул тетиву и краем глаз заметил, как старый профессор Топоров споткнулся и упал прямо в кучу навоза. Я так обрадовался, что пальцы сами разжались, и…

– …Стрела попала в центр мишени.

– Да, именно так. Стрела попала в самое «яблочко». Возможно, я раньше действительно рассказывал тебе эту историю. Но знаешь ли ты, что с тех пор, когда я волнуюсь и мне сложно «прицелиться», я всегда вспоминаю профессора Топорова и неизменно попадаю в цель?

Граф сделал взмах рукой, как бы ставя точку в своем рассказе.

Софья рассеянно улыбнулась, не понимая, почему именно сейчас граф решил поведать ей эту историю. Граф понял, что ему надо развить тему, чтобы у нее не возникало никаких вопросов.

– В жизни бывают моменты, когда мы начинаем сомневаться в своих силах. Это может произойти, когда ты произносишь речь перед публикой, во время спортивных состязаний или выступления перед аудиторией в концертном зале.

Софья громко рассмеялась.

– Значит, во время выступления в концертном зале!

– Да, в концертном зале, – повторил граф.

– Тебе рассказали о моем разговоре с дирижером и руководителем выездной концертной группы Вавиловым?

Ростов начал перекладывать столовые приборы, которые совершенно неожиданно стали лежать не так, как надо.

– Может быть, я и услышал кое-что на эту тему…

– Папа, я не боюсь выступать перед публикой.

– Ты в этом уверенна?

– Конечно.

– Но ты никогда не выступала в «Palais Garnier»…

– Это да.

– И французская публика очень взыскательна.

Софья рассмеялась.

– Если ты хочешь меня успокоить, то подходишь к решению этой задачи не самым лучшим способом. Папа, мой отказ участвовать в заграничных гастролях никак не связан с тем, что я боюсь выступать перед публикой.

– Так почему же ты тогда отказалась?

– Я просто не хочу ехать.

– Как это – ты не хочешь ехать?

Софья опустила глаза и тоже принялась перекладывать свои столовые приборы.

– Мне здесь нравится, – ответила она, обведя рукой зал, имея в виду весь отель в целом. – Мне здесь с тобой хорошо.

Ростов внимательно посмотрел на дочь. У нее были черные волосы, бледная кожа, темно-синие глаза, и она казалась человеком гораздо более спокойным, чем многие молодые люди ее возраста. Может быть, проблема была именно в этом. Если спокойствие является признаком зрелости, то импульсивность должна быть признаком юности.

– Хорошо, – сказал граф, – тогда я хочу рассказать тебе совсем другую историю, которую ты наверняка не слышала. Эта история произошла в этом отеле около тридцати лет назад, таким же снежным декабрьским вечером, как сейчас…

И Ростов рассказал Софье о праздновании Нового года вместе с ее матерью Ниной в ресторане на первом этаже в 1922 году. Он рассказал, что Нина в качестве закуски заказала мороженое, а также о том, что она считала, что лучший способ расширить свои горизонты – это начать путешествовать и в буквальном смысле зайти за линию горизонта.

После этого граф сделал очень серьезное лицо.

– Мне кажется, что я виноват в том, что не очень правильно тебя воспитывал. С самых ранних лет я пытался показать тебе, что можно счастливо прожить жизнь внутри стен этого отеля. По-своему каждый из нас это тебе пытался показать. Я говорю не только о себе, но и о Марине, Эмиле и Андрее. Мы вели себя так, будто этот отель – такой же огромный и прекрасный, как целый мир, и в этом мире ты можешь жить вместе с нами. Мы хотели, чтобы ты как можно больше времени проводила вместе с нами. Но твоя мама была совершенно права. «Шехерезада» – это не просто сюита, это сказка, которая гораздо больше и шире, чем зал, в котором ее исполняют. «Одиссея» – это не просто книга, которую ты читаешь в своей спальне. Неизведанного не увидеть и не понять, сидя дома на диване. Надо отправиться в настоящее путешествие, как это сделал Марко Поло, открывший Китай, и Колумб, доплывший до берегов Америки.