Во имя порядка. Кузница судеб - Степан Витальевич Кирнос

либо это было настолько хтонически сильно, что потерялось в глубинах памяти. Когда его сухие губы остановили шевеление, она подумала, что к нему можно обратиться и зазвучал её звонкий голос:

– Сигизмунд, – оборвала молитву светловолосая девушка, которая прикрыла бархатную мягкую кожу и элегантное тело плотным доспехом из выделанной кожи, усиленной тонкими вставками чёрной стали. – Ты слишком волнуешься, Сигизмунд. Тебе нужно хоть немного расслабиться, милый.

Лицо мужчины сохранило каменное бесстрастное выражение, уста выдали речь, в которой промелькнула искра воодушевлённости:

– «Положу надежду на Имя Господне. Он спасёт меня, он введёт меня в дома, когда я буду лишён крова, Он напоит меня, когда я буду жаждать, Он защитит меня, когда враги окружат меня», – процитировал строку из Писания Сигизмунд, встав и отряхнув колени от грязи.

– Лучше… надейся на меня. Разве моё мастерство, моя сила тебя не защитят? – девушка улыбнулась. – Ты же не забыл, что я как-никак живу и дольше твоего, и посильнее буду?

– Должно ли мне вставать за твою спину? – посмотрел ей в глаза инквизитор, пару секунд они стояли в молчании и Маттоми приметил, что щёки девушки обрели розоватый оттенок.

– Ой, – махнула она рукой, облокотившись на доски укрепления. – Это же стереотип. К тому же… какой мужик из вашей среды сравниться со мной? Вспомни Золотой лес… мы тогда в поровый раз познакомились. И ты помнишь, что я почти вас троих победила, – Кайль покачала головой. – Если бы не эта проклятая штуковина!

– Я помню. Ты и сильнее троих будешь, Кайль. Честно признаться, ты один из самых умелых воинов, которых я знаю.

– И всё? – подняла бровь дама.

Сигизмунд сам не зная почему озвучил мысль, пришедшую совершенно случайно ему на ум:

– А так же ещё ты ещё самая красивая воительница… наверное во всём Вине.

– Неожиданно, – на этот раз что-то запело в груди Кайль, принося приятное волнение в груди, даруя чувство весны на душе.

Маттомми не сдержался, слушая этот диалог:

– Ты продолжай-продолжай! Ещё немного, и ты, инквизитор, превратишься в истинного ловеласа. Совсем немножко осталось!

– Только сегодня я не буду обещать тебе кары небесной или грозить отвесить оплеуху.

– Да ладно тебе будет, – Маттоми по-дружески ударил Сигизмунда в плечо, понимая, что местами он перегибает палку. – Ты это, не бесись, что я подтрунивал. Такой я нравом.

– И ты не бери в голову, – кивнул инквизитор. – Характер у меня такой. И… ты реально стрелок от Бога. Гильдия и Эндерал могут тобой гордиться. Если вернёмся живыми, напомни мне… я достану для тебя Аль-Рашимский лук.

– Вот это наш человек! Не верю, что мой язык может такое сказать… но если будешь в Речном, забегай. И у меня найдётся чем удивить.

Шэхкац, внимательно смотревший за тем, как двое недолюбливающих друг друга мужчины мирятся и даже рады общению, радовался этому. Неудивительно, что ожидание боя, враг смог их сплотить. Арп не дурак и знал, что к чему. Он много раз видел, как враждующие охотники племени перед тем как пойти на опасное животное, проводили ритуал примирения. Он понимал, перед неумолимой поступью смерти, почти нет различий, глупо ссориться из-за остроты ушей, происхождения или расы, когда над всеми занесён меч погибели. И ещё глупее ссориться из-за различий, выискивать недруга по крови, цвету кожи или месту жительства, когда родина в опасности. «Нет смысла в распрях, когда племя может погибнуть», – вспомнил он мудрость шамана.

Ход мысли Шэхкаца приврал звучный голос Маттоми:

– Сигизмунд, а ты подумай о Кайль… ведь девушка не в первый раз намекает тебе… что хотела бы не просто быть твоей боевой подругой и вместе выламывать двери, да колотить врага. Поверь, такое поведение…, – «лепил» Маттоми, желая взять Кайль «на понт»… ибо всё что он «видел» это как они часто общались, как она засматривалась на Сигизмунда и как валялась на нём.

– Кайль, а ведь честно. Скажи, к чему всё это…? То мы с тобой спорим, и ты меня называешь ортодоксом… то слезть не захочешь?

Девушка молчит, её губы сомкнуты, взгляд уставлен на Сигизмунда. Трудно в этом признаться… но ей нравится, когда рядом есть Сигизмунд. Это странное переживание, которое не поддаётся ни осмыслению, ни объяснению. Оно словно появилось из ниоткуда, просто не должно было родиться. Но он единственный, кто увидел в ней не инструмент, не проклятое существо из темных эпох, не услаждение сладострастных мечтаний, а человека. Постепенно, разговор за разговором, встреча за встречей, где они могли спорить, смеяться, посвящать друг другу личное, это чувство пустило корни на сердце, а затем проросло и стало тихо и мирно благоухать, каждый раз принося радость и приятное волнение, когда она смотрела на его выверенное округлое лицо, слушала его тембр, и была с ним. И как об этом рассказать? Она – очень старая девушка вольных нравов, а он – ревностный инквизитор. И всё же Кайль решает, что именно сейчас тот самый момент, чтобы поведать про трепет души, настал момент раскрыть чувства… другого момента может и не представиться, а значит, нужно действовать. Сейчас ей всё равно, что подумает взбалмошный охотник, главное, что скажет Сигизмунд.

Только она пожелала раскрыть чаяния сердца, волнующие её переживания, как раздаётся громогласная команда, заставшая солдат подняться в рост:

– Майор в расположении!

Маттоми буквально подорвался, подцепив лук и ровно встав. Совершенно не характерное для него поведение, но он то ли во имя иронии, то ли действительно следовал армейским правилам, встал смирно. Так же сделал и арп с Сигизмундом, лишь несколько обиженная Кайль пренебрежительно посмотрела на старшего офицера, сложив руки на груди.

На укреплённом участке появился невысокого роста парень. Маттоми посмотрел на чуть смугловатое лицо, развивающуюся под лёгким ветром капну тёмных волос и светлые глаза. Приземистый, в привычной военной одежде Компании, с одним большим ястребом серебряного цвета на плече, он внушал уважение одним видом.

– Господин капитан Алехандро Даль’Загор-Ков, – встал перед майором высокий эндералец в тёмно-синем камзоле. – Отдельная рота прикрытия к боевым действиям готова. Ждём ваших приказов.

– Без этого всего, – махнул мужчина, поправив красно-чёрный камзол и треуголку, Маттоми приметил, что форма сидит на нём особенно хорошо, словно этот паренёк родился для неё; он строго посмотрел на солдат, после чего сухо спросил. – Всё хорошо? У вас есть всё необходимое?

Старший офицер сместился в сторону, подошёл к насыпям и бревенчатым баррикадам, у которых поставлены бочки со стрелами и болтами, рядом ждут своего момента бочонки с маслом и порохом. Он провёл руками по оперению, склонился через край бревна, посмотрев на поле предстоящей битвы. Неровное, перерытое волчьими ямами,