Счастливый клевер человечества. Всеобщая история открытий, технологий, конкуренции и богатства - Вадим Махов

Предшественники Шумпетера рассматривали главным образом статические задачи экономического развития, сосредоточиваясь на двух фундаментальных идеях: наилучшего использования имеющихся ресурсов и равновесия производства и потребления. Он же в своем анализе обратил внимание на те факторы, которые нарушают равновесие рыночной системы. В качестве этих факторов Шумпетер называет новые производственные комбинации, от которых и зависят изменения в экономике. К таким принципиально новым комбинациям факторов производства он относил:

• создание нового продукта;

• использование новой технологии производства;

• использование новой организации производства;

• открытие новых рынков сбыта и источников сырья.

Именно эти новые комбинации факторов производства и получили название «инноваций». В «Теории экономического развития» Шумпетера наиглавнейшая роль отводится предпринимателю – человеку, реализующему новую комбинацию факторов производства. Он является главным субъектом экономического развития. Благодаря его активности происходит технический прогресс, и экономика получает импульс развития. Шумпетер показал, что капиталистическому производству имманентно присущи революционные изменения в технике и технологиях производства, в создании новых рынков, реорганизации рыночных структур. Такие постоянные инновации, осуществляемые в производственном процессе, являются главным источником прибыли, не существующей в ситуации «хозяйственного кругооборота» или простого воспроизводства. Прибыль может быть получена только в условиях постоянного движения, динамического развития экономики.

Согласно воззрениям Шумпетера, инновации обеспечивают конкуренцию нового типа (эффективную конкуренцию), гораздо более действенную по сравнению с ценовой. Благодаря им оказывается возможным не только совершенствовать технологии и продукцию, но и влиять на структуру спроса, на процесс ценообразования. С инновациями теория Шумпетера связывала и монополию нового типа – эффективную монополию, позволяющую предпринимателю-инноватору получать прибыль, которая служит стимулом и вознаграждением за нововведения. Эффективная монополия – явление преходящее для той или иной компании: ее можно лишиться в результате конкуренции как раз в сфере инноваций. Иными словами, в теории Шумпетера «эффективная монополия» оказывается элементом экономического развития.

Большое значение в инновационной экономике Шумпетер придавал доступности кредитных ресурсов. Получая от банков деньги, инноваторы инициируют тем самым перераспределение потока ресурсов, т. е. общественного капитала. Происходит изменение экономической структуры, переход на новый виток спирали развития. Таким образом, банки являются важным элементом экономического развития, а деньги служат не просто средством обращения и измерителя ценностей, но оказываются катализатором экономического роста.

Примечательно, что спустя 30 лет, наблюдая в Америке новую экономическую реальность, в своей книге «Капитализм, социализм и демократия» Шумпетер отметил снижение роли кредитования в развитии инновационной экономики. Это развитие привело к тому, что «идеально бюрократизированная гигантская производственная единица» до такой степени преуспела в рационализации и упрощении процесса осуществления инноваций, что «наиболее мощным двигателем экономического прогресса» стало крупное предприятие, способное за счет собственных ресурсов финансировать инновационные разработки. Таким образом, научно-технический прогресс достигается отныне усилиями не разрозненных предпринимателей, а групп хорошо обученных специалистов, направляющих его в нужное русло. Это явление таит в себе и некоторую опасность для развития инновационной экономики. Дело в том, что центральными фигурами в деловом мире становятся не собственно предприниматели-инноваторы, а менеджеры, управляющие крупных корпораций. Для них, в отличие от инноваторов, характерны совершенно другие качества: вместо стремления к нововведениям, риску и независимости они склонны к осторожности, к действиям, обеспечивающим продвижение по службе, к согласованности принятия решений на всех уровнях. Но если исчезает фигура предпринимателя, то сужается и спектр возможностей экономического развития.

В связи с этим интересно отметить, что ряд отечественных экономистов обратил внимание на то, что с некоторых пор в нашей стране, к сожалению, возобладали воззрения, согласно которым крупный бизнес является олицетворением монополизма и всякого иного зла для развития экономики. Так, А. Андреев, перу которого принадлежит ряд интереснейших публикаций по современной экономической политике, пишет: «С начала 1990-х гг. и фактически по сей день в центре внимания экономической власти находится малый бизнес, в крайнем случае – средний. Сегодня именно в его развитии видится "счастливое инновационное будущее" всей экономики страны. Однако масштаб деятельности российских компаний несравненно меньше, чем у зарубежных конкурентов.

Кроме того, в отечественных компаниях выработка на одного занятого намного ниже и в стоимостном, и в натуральном выражении. Даже в самых успешных российских компаниях несопоставимы с зарубежными конкурентами затраты на НИОКР по отношению к объему продаж» (Андреев, 2010).

Таким образом, современная инновационная экономика требует гармонизации отношений всех субъектов хозяйственной деятельности. В частности, роль малого бизнеса должна заключаться в том, чтобы предлагать инновации, разрабатывать новые услуги, продукты. Роль большой компании – эти бизнесы покупать, мультиплицировать и усиливать хозяйственный эффект. В целом же, согласно, например, Карлоте Перес, инновации имеют более далекоидущее воздействие на финансы и общество, чем просто адаптация фирмами технологий, а кластеры радикальных инноваций и технических революций модифицируют всю производственную структуру (Перес, 2011).

Разумеется, со времен Шумпетера экономическая теория обогатилась новыми научными воззрениями, отражающими реалии современной жизни. Тем не менее практически все авторитетные экономисты и социологи (Э. Тоффлер, Ф. Фукуяма, Д. Белл, Дж. Нейсбит и др.) не сомневаются, что именно инновационная экономика обеспечивает конкурентоспособность и мировое экономическое превосходство страны, которая ее воплощает.

Национальная конкурентоспособность, или конкурентоспособность страны, определяется обычно как способность ее институтов обеспечивать стабильные темпы экономического роста, устойчивые в среднесрочной перспективе. Существуют методики численного определения этого важного параметра – индекса глобальной конкурентоспособности, разработанные Всемирным экономическим форумом, который ранжирует страны мира в своих ежегодных отчетах совместно с сетью ведущих исследовательских институтов и организаций, работающих в этих странах. Это ранжирование осуществляется на основе общедоступных статистических данных и результатов опроса руководителей компаний. Такие исследования проводятся с 2004 г. и дают богатую пищу для анализа и размышлений.

Впрочем, существуют и сомнения относительно объективности и обоснованности этих методик, а также практической ценности самого понятия «национальная конкурентоспособность». Например, известный экономист Пол Кругман считает, что его коллеги, которые надеялись использовать риторику конкурентоспособности для проведения хорошей экономической политики, вместо этого использовали доверие к себе в интересах сомнительных идей. «И кто-то должен указать, – замечает Кругман, – когда интеллектуальное платье короля является не тем, что он о нем думает. Поэтому давайте скажем правду: конкурентоспособность является бессмысленным словом, когда прилагается к национальной экономике. И одержимость конкурентоспособностью является одновременно ошибочной и опасной» (Krugman, 1994).