Мессианское наследие - Майкл Бейджент

В нашем более раннем расследовании мы проследили и убедились в реальности существования Приората Сиона в последние несколько веков. Другими словами, мы проверили истинность или, по крайней мере, вероятность притязаний, высказываемых современной верхушкой ордена на генеалогическое преемство с этим наследием. И мы, надо признать, преуспели в этом, и притом — настолько, что это развеяло весь наш первоначальный скептицизм.

Члены Приората Сиона утверждали, они были созданы как орден в 1090 г. или, по другим документам, в 1099 г. На основе подлинных документов нам удалось установить, что в 1099 г. на горе Сион в Иерусалиме действительно было основано аббатство, вверенное попечению неуловимого, но влиятельного «религиозного» ордена. 19 июля 1116 г. орден Сиона впервые упоминается в официальных хартиях и документах[173]. Мы нашли грамоту, датированную 1152 г., на которой стоит печать французского короля Людовика VIII, который подарил ордену его первую крупную резиденцию в Европе, расположенную в Орлеане. Кроме того, мы нашли чуть более позднюю грамоту, датированную 1178 г. и заверенную печатью папы Александра III[174], в которой подтверждается законность владений ордена не только в Святой земле, но и во Франции, Испании и на землях Итальянского полуострова: в Неаполе, Калабрии, Ломбардии и на острове Сицилия. Мы выяснили, что до Второй мировой войны в муниципальных архивах Орлеана существовало двенадцать документов, касающихся ордена Сиона, но в результате одной из бомбежек часть из них погибла.

Таким образом, мы можем подтвердить утверждения современных членов Приората о создании ордена и первом столетии его существования. Аналогичным образом мы смогли подтвердить и другие утверждения, касающиеся дальнейшей истории ордена. Помимо дат и перечня земельных владений, нам удалось выявить связи Приората с широкими кругами европейской знати, представители которой претендовали, что они являются потомками династии Меровингов, правившей во Франции в период с V по VIII в. Так, например, в перечне акций ордена постоянно фигурирует семейство, предком коего бы некий Жан де Гисор, который был связан родственными узами с Гуго Пайенским — первым Великим магистром ордена тамплиеров. Особую роль в истории ордена Сиона, будучи также связаны с ним родственными узами, сыграл род графов де Сен-Клер, предков нынешнего лидера и Великого магистра приоров Сиона в 1981–1984 гг. — Пьера Плантара де Сен-Клера. Действительно, наши разыскания позволили выявить нечто такое, на что есть лишь глухие намеки в документах современного ордена, а именно что Приорат Сиона на протяжении своей истории был семейной структурой, организацией, ядром которой служили некоторые королевские и аристократические дома.

Приорат фигурирует под своим именем в документах XII — начала XVII в. Затем, в документе, датированном 1619 г., говорится, что Приорат навлек на себя недовольство короля Франции Людовика XIII, который отобрал у него его давнюю резиденцию в Орлеане и передал ее иезуитам. После этого Приорат Сиона практически исчезает со страниц исторических хроник и появляется вновь лишь в 1956 г., когда они открыто заявили о себе и зарегистрировались во французском «Официальном журнале». Современный орден любит ссылаться на некоторые свои акции в период между 1619 г. и XX в., выделяя исторические события, к которым он был причастен, и конкретные исторические процессы, в которых он был живо заинтересован. Рассмотрев интересующие нас события, мы обнаружили бесспорные свидетельства причастности к ним неких организованных и влиятельных структур, действующих за кулисами и иногда использующих ту или иную организацию в качестве ширмы или фасада. Сами эти структуры названы не были, но есть все основания полагать, что это и был Приорат Сиона. Более того, в их составе действовали представители тех же самых семейств, связанных родственными узами и претендовавших на генеалогическое преемство с династией Меровингов. И независимо от того, шла ли речь о войнах за веру XVI в., движении XVII в., известном как Фронда, или масонских заговорах XVIII в., новые поколения этих родов неизменно действовали по весьма и весьма схожему плану.

На основе этих материалов мы можем утверждать, что действительно существует некий аналог прямой преемственной связи между современными членами Приората Сиона и орденом того же названия, который в 1619 г. был лишен своей резиденции в Орлеане. По прошествии трех с половиной веков можно уверенно говорить о том, что Приорат Сиона уцелел и продолжает действовать, хотя по большей части — за фасадами и через посредство различных организаций. Нам удалось проследить его причастность к движению за Святое Причастие во Франции XVII в. — к обществу неортодоксально, если не сказать — еретически настроенных клириков, группировавшемуся вокруг Сен-Сюльпис в Париже, к таинственным и неуловимым розенкрейцерам начала XVII в., действовавшим в Германии, к некоторым ритуалам масонства XVIII в. и, наконец, к политическим заговорам и эзотерическим тайным обществам XIX в.

Через посредство всех этих организаций и благодаря давним связям с одними и теми же семействами сложился особый несокрушимый континуум, просуществовавший с 1619 г. вплоть до наших дней.

А как обстоит дело сегодня? Когда мы впервые встретились с Плантаром в 1979 г., он однозначно подтвердил эту информацию. По его словам, он достаточно компетентен, чтобы обсуждать историю ордена. Однако в том, что касается будущего, то он предпочел ограничиться уклончивыми намеками, а о настоящем вообще не захотел говорить. Разумеется, в 1983–1984 гг. он несколько пересмотрел свои взгляды, — настолько, что счел возможным показать нам нотариально заверенные документы, подтверждавшие, что пергаменты Соньера были доставлены в Англию, а также экземпляр «Предупреждения» с подписями Дрика, Фримана и Аббу. Эти подписи вывели нас на совет директоров прежней «Гардиан Эшуранс Компани» и Фёрст Нэншнл Банк Чикаго. Но ничего конкретного так и не было сказано, не прозвучало ничего определенного. Мы буквально задыхались в миазмах дезинформации, и наши расследования порой ставили больше вопросов, чем давали ответов. Стремясь напасть на след Приората Сиона, мы, как нам порой казалось, имели дело с призраком, миражом. Он постоянно витал перед нами. Он ускользал и оказывался неуловимым в тот самый миг, когда мы, казалось, были вот-вот готовы схватить его, и вызывающе материализовывался в нескольких шагах от нас. Нам то и дело попадались свидетельства, которые на поверку оказывались блефом или порождали новую цепочку мистификаций, призраков, прячущихся в глубине призмы или вереницы зеркал.