Чужбина с ангельским ликом - Лариса Кольцова

Я пискнула, давая понять, что зажим чрезмерен для моих «птичьих» косточек. Шляпка слетела с моих волос. Я ощутила его руку под своим подолом, ошарашенная столь молниеносной активностью. Столько времени не пытался и близко подойти, не посетил здание «Мечты» ни разу, как делали многие из живущих в городе обитателей из одного лишь любопытства, — разве могла бы я его прогнать? Нет. И права такого не имела. Я бы даже угостила его как дорогого гостя, пообщалась бы на разные отвлечённые темы. Не пришёл ни разу, как будто и не возникло тут такого увлекательного нового местечка, открытого всем желающим навстречу, а тут нате вам!

— Разве я принадлежу тебе, что ты бесцеремонно меня хватаешь! — возмутилась я для придания себе вида неприступной чистоты.

— А разве ты не принадлежала мне? — спросил он. — Разве ты после своего старика смогла найти себе хоть кого? — в подобном обращении не улавливалось ни нежности, ни уважения. — Жуткий минус для тебя, что ты принадлежала ветшаку…

— Я сильно изменилась? — не удержалась я от вопроса.

— Не заметил. Всё такая же красотка…

— Тогда в чём же минус?

— В нелепом обрыве наших отношений. И ведь не день прошёл, не год… а впрочем, не считал я ни дней, ни лет… увидел тебя, подумал, не вчера ли мы с тобой и расстались, красотка?

Упоминание о моей красоте, для него несомненной, но уже сомнительной для меня самой, сильно взволновало. Не слишком ли рано впала я в манию собственного увядания, что и настоящим-то старухам не всегда свойственно? Вначале Ифиса то ли по простоте душевной, то ли в отместку за прошлое соперничество, потом отвратительный Инар Цульф, посеяли во мне, чрезмерно мнительной и скромной, сомнение в собственных чарах. Как будто закодировали на то, что я вдруг с поспешностью вошла в роль какой-то бесполой пчёлки-труженицы. А теперь это зловредное кодирование таяло как воск на огне…

И я сразу же поняла, причина моих панических пряток от него таилась в так и не залеченном душевном надломе, в подрыве уверенности в себе. Да и последняя наша беседа наедине, неласковая сама по себе и имевшая такое унизительное завершение, укрепила такое вот умственное заблуждение — личное счастье для меня невозможно!

— Но оно возможно, возможно… — прошептала я, теряя самообладание от его близости. Он попытался вслушаться в моё бормотание, но ничего не понял.

— Но если бы не мои щемящие воспоминания о твоей юности, я бы и близко к тебе не подошёл…

— Почему? — опешила я и обиженно ткнула его в плечо, — И отчего же именно меня все вокруг стараются принизить и пригнуть?

— Завидуют… — произнёс он, заметно плавая сознанием, как будто где-то успел уже опустошить ёмкость с опьяняющим напитком. Но в его случае точно так не было, — Знают, что ты ничья, вот и сбивают твою самооценку, чтобы не возгордилась. Ты же нереальная…

— Ты должен был сразу же сказать об этом ещё в Творческом центре…

— О чём?

— А о чём твоя речь? — я видела его великолепный мужественный подбородок, сильную, молодую шею, не имея возможности прикоснуться к его губам, поскольку он был слишком высок для меня. Я встала на цыпочки, но и это не помогло. Я уткнулась носом в его грудь. Из-за жары его рубашка была распахнута. Я ответно таяла и точно также теряла остатки самообладания.

— Где же блуждала ты целых девять лет? И кто кого нашёл, я тебя или ты меня, это ещё вопрос.

— Пусти… — промямлила я совсем неубедительно, даже не пытаясь высвободиться из его рук, усиливающих свой захват. — Мне нечем дышать!

Он ослабил хватку, но лишь для того, чтобы освободить руки для более откровенного блуждания там, куда я его не приглашала. Ласка уж точно неуместная в таком-то месте! — Не здесь же ты собираешься проверять меня на ответные чувства?

— А они есть? — он прикоснулся губами к моему виску. Наши души по-прежнему были нараспашку друг для друга. Я и без слов его понимала. А болтал он лишь ради того, чтобы замаскировать свою радость, буквально сочащуюся из него, как аромат сочного вызревшего фрукта на нетерпеливой ладони, сжимающей его.

— Ценю твои тонкие игровые ритуалы… — он умудрился прижать меня к стволу лакового дерева, росшего совсем рядом, — Но не слишком ли они затянулись с учётом и твоего и моего совершеннолетия? А также прошлых наших глубоко тесных взаимоотношений? — едва прикасаясь, он гладил мою шею, — Я помню твою бесподобную отзывчивость…

Я тянула губы ему навстречу, готовая покориться любой его причуде, невзирая на то, что любой прохожий мог натолкнуться на нас. Ведь сияло ясное утро, приближающееся к полдню, и праздный народ шатался по лесным дорожкам. Он прижался теснее, и я оказалась сплющенной между ним и стволом дерева.

— Да ты меня раздавишь, как лягушку! — вскрикнула я, забеспокоившись о платье. Вдруг тончайшая ткань порвётся, зацепившись за шершавые наросты на стволе дерева?

— Приходи в полночь к «Зеркальному Лабиринту», — сказал он повелительно, словно отказа не могло и быть.

— В полночь? Общественный транспорт в такое время не работает. А идти лесом, чтобы меня укусил какой-нибудь зверь? А то и напал бы какой-нибудь насильник?

— Здесь нет ни страшных зверей, ни насильников, — ответил он. — Не забывай, где именно тебе довелось поселиться. Даже ночью тут царят безопасность и тишина.

— Всё здесь есть, и тишина бывает лишь на полях погребений, и безопасность мерещится лишь тебе, поскольку ты сильный…

— Так я буду ждать возле Главной Аллеи, рядом с твоим хрустальным теремком. Тебе там уютно?

Я не поняла слова «теремком», — Зачем? — мне чего-то не хватало, чтобы положительно ответить на его предложение.

— Вопрос неправильный. Ты знаешь ответ. Я буду ждать тебя в машине. На дороге. Там, где лесная тропинка ведёт в сторону твоего кукольного театра, — он чеканил фразы раздельно, будто я была слабоумной и слова понимаю через раз, — Но учти, целую ночь я дежурить не буду. У меня жёсткий режим: делу время, потехе час.

— То-то ты бродишь по лесу как бродяга с утра пораньше…

— Говорю же, сон сморил после купания. Всю ночь работал. В отличие от тех, кто проживает в аметистовом дворце и нежится в атласной постельке, я такой возможности не имею, как и времени для праздных шатаний по лесопарковой зоне.

Аметистовый дворец? Расшифровку он мне не дал. Подобный тон словно бы обесценивал меня, и назначение свидания походило на розыгрыш. Его поведение не соответствовало моим ожиданиям. Я тоже решила его задеть,