Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы - Генрих Харрер

Принятый за основу китайским государством курс, «путь к социализму», требует от тибетцев коренных изменений уклада жизни, а разрушение народных верований и всех религиозных институтов является обязательным условием для достижения обозначенной Китаем цели. Поэтому знаменитые древние монастыри со всем их культурным достоянием были разграблены, их имущество, позволявшее вести автономное хозяйство, отнято или уничтожено; монахов заставляли отказываться от религиозных обетов, направляли на принудительные работы и депортировали в Китай. Духовных лидеров и наставников казнили, тысячи тибетцев насильно переселили на китайские территории, а в Тибет прибыли на жительство миллионы китайцев. Целью этого массового переселения, усердно проводимого китайскими властями, было сделать тибетцев незначительным меньшинством в собственной стране. Процесс преобразования Тибета должны были завершить программы по «перевоспитанию» тибетской молодежи и другие «социалистические» мероприятия. Естественно, такие действия вызывали в народе тревогу и недовольство, которые неминуемо должны были вылиться в какие-то формы протеста. В итоге фанатичная политика захватчиков привела к открытому восстанию изможденного населения.

История освободительного движения в Тибете началась осенью 1954 года. Тогда китайская деспотия уже распространилась на такие районы страны, как Литан, Чатин, Батан и Транко, а также на другие области Восточного Тибета, лежащие за пределами государственных границ. Там, на востоке, в провинции Кхам жили знаменитые кхампа. Это что-то вроде тибетского Дикого Запада. На этих территориях живет множество разбойников, и все население с незапамятных времен для защиты собственной жизни привыкло носить огнестрельное оружие. Китайцы стали опасаться, что это оружие может быть использовано против их солдат, и поэтому в октябре 1954 года был издан приказ, обязывающий сдавать все стволы и патроны полиции. Но кхампа отказались выполнять такое распоряжение.

Борьба за контроль над оружием кхампа продолжалась весь 1955 год, причем китайцам приходилось несладко. В Лхасе и остальных частях страны народные лидеры изо всех сил пытались поладить с китайцами. Нельзя отрицать, что вся страна, и прежде всего Далай-лама, прилагала усилия для налаживания мирной жизни под навязанным китайцами руководством. Но сами китайцы своей чрезмерно жесткой политикой подталкивали народ к сопротивлению. И именно конфликт, разгоревшийся в провинции Кхам в 1955 году, положил начало борьбе тибетцев с китайскими захватчиками.

Осенью китайские власти потребовали провести учет всех лошадей, лошаков, овец, а также пахотных полей для уплаты налогов; все собранные деньги должны были быть незамедлительно отправлены в Пекин. Кроме того, представители китайского налогового ведомства стали совершать обходы монастырей для оценки стоимости хранящихся там статуй божеств и священных книг, чтобы и с них можно было взимать сборы.

Следующей мерой стала земельная реформа. Китайцы попытались настроить крепостных крестьян против их господ. Они нашли недовольных, которые в некотором количестве есть в каждой стране, и стали платить им за то, чтобы они подогревали обстановку. Таким образом, осенью 1955 года, как полагали китайцы, все было подготовлено к тому, чтобы начинать общественные суды над тибетскими землевладельцами. Это была настоящая издевка над страной, столетиями жившей при феодальном строе. Землевладельцев потащили в суды, обращались с ними как с преступниками, чернь выкрикивала в их адрес оскорбления. Подкупленным подстрекателям пообещали, что им достанется вся земля, отобранная у «хищников-эскплуататоров». Но вскоре все иллюзии рассеялись как дым: выяснилось, что лучшие участки экспроприированной земли достанутся китайским переселенцам и семьям военных.

Среди землевладельцев было много кхампа. А эта народность отличается необыкновенно жестким, прямым нравом, который никоим образом не позволяет снести подобного обращения. Поэтому неудивительно, что появившийся в это время народный герой и освободитель происходил именно из провинции Кхам. Это был 44-летний Андруцан, глава одного из старейших, богатейших и самых уважаемых кхамских родов. Его во всем Тибете знали как доброго и всегда готового помочь человека, который первым раскошеливался, если кто-нибудь попадал в беду. И вот этот человек теперь отправился в леса и встал во главе группы друзей, решивших бороться с китайским владычеством. Сначала они довольствовались тем, что спускали каменные оползни на построенные китайцами в горах дороги, тем самым перерезая им пути сообщения. Но скоро эта группа начала нападать на китайские военные посты и забирать у них оружие, патроны и так необходимую провизию. За три месяца численность партизанского отряда выросла до нескольких сот человек, которые боролись с китайцами по всей провинции. В ответ китайцы предприняли бомбардировку Чатина, Батана и Транко и разрушили несколько монастырей.

Потом они бомбардировали еще Чекундо и Литан, два города, которые подозревались в поддержке кхампа. А Андруцан в это время повел своих людей на Лхасу, надеясь там отыскать возможность оказывать длительное влияние на местное правительство и еще сильнее давить на китайцев. Весной 1958 года большие группы кхампа-партизан расположились вокруг Лхасы. Множество торговцев и землевладельцев из Кхама и других частей страны переехали в столицу, потому что там они чувствовали себя в большей безопасности от китайцев. Город оказался перенаселен, и день ото дня нехватка провианта становилась все ощутимее.

В это время смута охватила всю страну. Под контролем кхампа-партизан оказались существенные территории. Китайские солдаты больше не отваживались сильно удаляться от своих бараков, и китайский губернатор Лхасы стал опасаться серьезных трудностей. Так как ему было известно, что в городе скрываются сотни кхамских повстанцев, он издал приказ всем, кто не является жителем столицы, возвращаться туда, откуда они прибыли. Атмосфера накалилась до предела, когда одним апрельским утром китайский губернатор приказал своим войскам арестовывать всех иногородних торговцев и гостей столицы. За один день они схватили около восьмисот тибетцев и приказали им немедленно покинуть Лхасу. Но арестовать хоть одного кхампа китайцы не решались, опасаясь мести Андруцана.

Он же наблюдал за происходящим из своего укрытия. Теперь он понял, что настал момент для большой операции, и приказал своим сподвижникам скупить все доступное оружие и снаряды. Среди трех сотен его людей, молодых и храбрых, многие настаивали на том, чтобы войти в ряды кхеленпа (что-то вроде отрядов смертников). Это были группы молодых бойцов, прошедших специальную подготовку и твердо решивших, что лучше умереть за свободный Тибет, чем жить под властью китайцев.

В мае 1958 года Андруцан приказал своей маленькой армии, разделившись на группы из трех-четырех человек, отойти к Ньемо, что в восьмидесяти километрах южнее Лхасы, и собраться там за пределами деревни. Он знал, что в расположенном близ этой деревни монастыре находится тайный арсенал лхасского правительства. Знал он и то, что ему придется перебить китайский гарнизон в Ньемо, чтобы дать возможность монахам открыть арсенал.

Ньемо спокойно спал в лунном свете, когда Андруцан начал свою операцию. Китайский гарнизон, состоявший примерно из тысячи двухсот человек, тоже был погружен в сон, за исключением часовых – по большей части насильно забранных на службу парней, которым давно осточертела «китайская освободительная армия». Вскоре после полуночи люди Андруцана напали на расположение китайских войск. Вооруженные ружьями, пистолетами и саблями, они застали врасплох и обезвредили сначала часовых, а потом и весь гарнизон. Когда забрезжил утренний свет, тысяча мертвых китайцев лежали на месте сражения, а остальные бежали. Еще до наступления дня кхампа снова растворились в пространстве. Из арсенала они взяли пятьсот новых винтовок и огромное количество патронов. Этими винтовками кхампа могли вооружать своих «новобранцев», которые в большом количестве вступали в отряд Андруцана, уже ставшего национальным героем. Партизаны продолжали перерезать китайские пути сообщения и совершать небольшие налеты. Они перекрыли дорогу между Лхасой и Шигаце, где в монастыре Ташилюнпо находилась резиденция Панчен-ламы. Наконец, они разрушили важную переправу через Брахмапутру и отправились в Конка-Дзон. Там они напали на китайскую колонну подкрепления. В этом сражении было убито двести китайцев и приведено в негодность тридцать девять грузовиков. В этот раз партизаны опять захватили большое количество оружия и снарядов.