Выбирая жизнь - Арина Предгорная

— В Эль ведь течёт кровь Орсандов, несколько капель, но всё же. Знак особого расположения их величеств.

И лукаво подмигнул невесте-жене, а та спрятала в нежном кремово-розовом букете улыбку.

Виррис наслаждалась торжеством сполна. Почти. Честно призналась самой себе: вернуть расположение ненастоящего мужа хотелось. Разбить стену прохладной вежливости и ровного тона. Объединить часы, проводимые по-отдельности, хотя бы сколько-нибудь, хотя бы совместными конными прогулками. И ещё ей не хватало восхищения в его прозрачных глазах, будто углём обведённых по краю радужек. Улыбок, адресованных ей лично, мягко преображающих худое лицо с упрямым подбородком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В её памяти, оказывается, много всего собралось, словно цветные открытки, стопочкой уложенные в коробку заботливой рукой.

Его уверенная посадка на гнедом Агате, аристократически ровная спина.

Сгорбленная фигура в глубоком кресле, утонувшая в полумраке комнаты, застывшее лицо с отблесками огня. Её пальцы в его ладонях.

Сильные руки в сорочке с закатанными рукавами, ловкие пальцы вертят кристалл, напитывают магией будущий артефакт. Блеск фамильного перстня.

Потрясённое, обеспокоенное лицо, бледное, с гневным яркими пятнами на щеках. Там, в сгоревшей усадьбе. И волна ни с чем не сравнимой заботы, с которой он кормил её в первый день после нападения Хорта, и тарелка в сильных пальцах почти не дрожала.

Спокойные объятия, укрывающие от враждебного мира.

Страшная история раннего детства, рассказанная негромким голосом.

Отросшие непокорные волосы, закрывающие уши, парой жёстких прядок то и дело падающие на лоб. Лёгкий загар на скулах. Улыбка, стирающая сразу десяток лет. Хрустальные капли воды, скатывающиеся с гладкой кожи. Пристальный взгляд, когда она ела тот десерт в ресторанчике городка на побережье.

Огромные звёзды над их головами.

Зоратты прибыли в Сайттен порталом накануне дня свадьбы, и у Элге оставалось время немного успокоить нервы в обществе старшей сестры. Дарриел проявил заметное радушие, но время от времени на лицо набегала хмурая тень.

— Неуютно ощущает себя среди людей, — тихо пояснила Элге и дала понять, что этой темы не следует касаться.

Бьорд понимающе кивнул. На него, к слову, все эти мрачные складки герцогских бровей не распространялись.

Виррис и Бьорду выделили по-королевски роскошные покои; муж бросил нечитаемый тёмный взгляд на кровать с высоким изголовьем, а спать ушёл на очередной диван в соседней комнате.

…Что у неё было к Арви Вейсдгару, будущему графу Ольверскому?

Свадьба прошла на высшем уровне, но к светлым краскам, шуршанию морских волн у подножия холма и аромату цветов, украшающих замок, примешивалась горечь.

— Вир, а где твоё кольцо с такими красивыми голубенькими камушками? Я давно заметила, что ты его больше не носишь, да всё забывала спросить.

Сона, сидящая напротив подруги, держала на коленях круглую коробку с невысокими бортиками, а в ней шевелились и подпрыгивали жёлтенькими цыплятами шерстяные клубки. В руках Виррис мелькали спицы, узор для детского одеяльца придумывался сам собой. Эосы продолжали надеяться на девочку, но точно ни один лекарь не брался сказать, и госпожа Зоратт выбрала цвета, одинаково подходящие и мальчишке, и дочке. На её пальце красовалось кольцо, подаренное мужем в Ратуше в день их свадьбы. Новое, в пару своему перстню с аквамарином, Бьорд так и не заказал.

— Потеряла, — не поднимая головы от петель, вздохнула Виррис.

Не рассказывать же беременной женщине о пережитом кошмаре и тяжёлой пепельнице, безвозвратно уничтожившей прекрасное украшение. Она почти не снимала первое кольцо, не имевшее ни капли магии, но ставшее необыкновенно ценным. Зоратт ничего на это не говорил. Вир же попробовала переключить ставшую чрезмерно впечатлительной подругу на другую тему, но сделала только хуже.

— Тогда расскажи про герцогскую свадьбу! Что ж такое-то: всё из тебя клещами тяну уже который день!

Про свадьбу Виррис не хотела. Всё, что касалось сестрёнки и её супруга, прошло замечательно… Трогательно, с ноткой настоящей нежности, так и витающей между новобрачными. Они не забывали о гостях, но были при этом словно сами по себе, лишь друг с другом. Это сквозило в переплетении пальцев, в шёпоте на ушко друг другу, в долгих взглядах. Представительный, по-военному строгий Дарриел отлично скрывал, что общество тяготит его, и улыбался гостям как положено, в меру радушно, с прохладной любезностью. Элге училась быть владелицей не просто огромного замка — всех прилегающих к нему земель, полосы моря, холмов, летом покрытых дикими гортензиями. Виррис считала, что она справится с этой ролью. Муж поможет.

— Красивое торжество, эффектное, незабываемое. — Пальцы перебрасывали мягкую нить со спицы на спицу. — Зажжённые фонарики в вечернем небе над морем, яркие фейерверки. Лорд Сайттен лично рисовал пару бегущих волков, не знаю уж, к чему они. Белые, в серебро, глаза жёлтые-жёлтые, как настоящие. Невесте очень понравились. В остальном, как я уже говорила, всё это устраивали для гостей, а молодожёны находились вне всей этой праздничной суеты и пафосных речей. Принцесса Эрейн осталась очень довольна: я слышала, она переживала за наряды, хрусталь и правильный цветочный декор. Или за салфетки.

Сона улыбнулась.

— А каким танцем открывали вечер? В Сайттене, говорят, свои фигуры для свадебных танцев?

Виррис не обратила внимания. Невеста-жена, герцогиня Сайттен, выходила танцевать редко: её супруг, вероятно, не очень жаловал это увеселение, предпочитая или отсиживаться за столом, или прогуливаться в обнимку с Элге по залам и открытой галерее с видом на залив. Но она помнила, что искусству танца лорд Дарриел определённо обучен и двигался вполне уверенно, в ногах не путался.

Вообще госпожа Эос не отличалась чрезмерным любопытством и, самое приятное, не обращала всё в сплетни, не несла по городку, на её глаза так и светились неподдельным интересом, и Вир постаралась вытащить из памяти ещё несколько чудесных моментов, а спицы в её руках не останавливались ни на мгновение.

— У тебя всё нормально? — вдруг спросила Сона. — У вас с Бьордом?

Нет. Совсем нет.

— Без трагедий, — с улыбкой кивнула Виррис. — Вы уже выбрали имя малышке?

Подруга погладила заметно округлившийся живот. Виррис задержала взгляд на этом извечном оберегающем жесте.

Бьорд уехал в столицу читать лекции очередной группе будущих артефакторов. Ненадолго, всего на несколько дней: Школа не отпускала надолго. Но каждый день выходил длиной в неделю. Когда-то он обмолвился ей, что научился ценить самое простое, мелочи из мелочей, маленькие радости: присутствие любимой женщины дома, возможность пройтись с ней по улице, придерживая локоть, подлить в её чашку чай за завтраком, пожелать светлых снов. Открыв в своём сердце способность скучать, нет, тосковать по звуку голоса и мягким кошачьим шагам, Виррис его поняла.

Осень низала дни, один за одним, словно янтарные бусины, разбавленные сердоликом