Барселона. Проклятая земля - Хуан Франсиско Феррандис

– Ну полно вам, Бернат, – отмахнулся король. – Оскорбляет лишь тот, кто способен оскорбить. А они всего-навсего жалкие хуглары. Вы же знаете, они здесь в безопасности и вольны творить что хотят, пока продолжается ассамблея. Толика веселости укрепляет здоровье, маркграф.

Дрого смотрел на епископа глазами убийцы. Фродоин подумал об Элизии, и ему снова захотелось смеяться. Вот они, смекалка и коварство женщины, выросшей на постоялом дворе!

На сцену неожиданно выскочили три молодцеватых воина и в зрелищной драке разгромили воющих сарацин. В конце представления фальшивый Дрого подтирал графу зад капустными листьями, жутко кривляясь из-за воображаемой вони.

Бернат из Готии замечал презрительный блеск во взглядах аристократов; даже прекрасная Ришильда заливисто смеялась вместе с братом и отцом. Пристыженный граф побрел прочь. Зрители от души хлопали в ладоши, а Бернат уже крушил мебель в своем шатре; мимоходом он сломал нос и рабу, поднесшему ему кубок вина.

– Мы повесим их всех! – ярился Дрого.

Маркграф осушил целый кувшин, а избитый раб отползал к выходу.

– Дрого, ты болван! Поэтому Фродоин и отнял у тебя Барселону! – Бернат мерил шагами разгромленный шатер. – Епископ позаботился, чтобы эту пьеску разыграли именно здесь. Он хочет возвеличить Беллонидов, представить их героями! С этим нужно покончить, Дрого! – Маркграф прищурился. – Когда будет сделано то, что я велел тебе сделать?

– Все закончится до восхода солнца. – Дрого мрачно усмехнулся.

– Надеюсь. А потом избавься от… проблемы. Никаких следов остаться не должно.

– Так я и поступлю. А вот насчет моего назначения виконтом Барселоны…

– Сначала послушаем погребальный звон колоколов, а уж потом обсудим и это.

На следующий день Фродоин поднялся до рассвета и вышел прогуляться, пока в лагере было спокойно. Он хотел проникнуть в суть замыслов Берната из Готии. Не имело смысла убивать графа Саломо ради приобретения еще одного титула. Приграничный Уржель – земля бедная и малонаселенная, жители там десятилетиями укрываются на диких пиренейских склонах. У Фродоина не было никаких доказательств участия маркграфа, однако сам ход событий подсказывал, что за убийством Саломо скрываются другие, совершенно неясные причины.

С другой стороны, у короля день ото дня оставалось все меньше реальной власти. Его вассалы получали власть над землями, дорогами, мостами и рынками на всем пространстве королевства. То же происходило в Германии и Италии. Епископ должен был разобраться, что замышляется под покровом ночи.

С первыми лучами солнца он вошел в рощу. Фродоин искал тишины, но вдалеке слышался лай и охотничий посвист. Юные аристократы до утра предавались беспутному веселью, но те, что постарше, предпочитали вставать до зари и большой компанией выезжать на охоту. Возле ручья священник заметил маленького деревянного идола, украшенного цветами. Здесь все дышало спокойствием. Фродоин, зачарованный шелестом воды и синим рассветным небом, подумал о своих предках. Простецы до сих пор верили, что в ручьях обитают духи.

Неожиданно по спине его пробежали мурашки. Это было как предчувствие опасности. Обернувшись, епископ никого не увидел за спиной, но птички больше не щебетали. Фродоин вглядывался в старые дубы на берегу – не стоило ему заходить так далеко без охраны.

Вот он заметил за деревом человеческую тень и испугался еще больше.

– Ротель?

Он вспомнил сестру Изембарда, нежную девушку редкой северной красоты. Теперь перед ним стояла прекрасная женщина с золотистыми волосами, но ее голубые глаза были полны пугающей холодной силы. Фродоин попятился, увидев, что Ротель запустила руку под меховой плащ.

– Что ты задумала?

Он видел ответ в ее взгляде.

– Мне жаль, епископ, но я хочу получить обратно мою дочь Сансу.

– Ты исчезла несколько месяцев назад. Чем ты занималась?

– Меняла историю. Начала с самого верха…

Фродоин задрожал. В ледяной синеве этих глаз он прозревал смерть.

– Боже мой, ты погубила королеву! – Теперь Фродоин был в ярости. – Для чего, Ротель? Кто управляет этим безумием?

– Вы и сами догадываетесь, кто меня прислал. У вас могущественные враги, епископ.

Фродоин расслышал шипение, доносившееся из-под плаща бестиария. Он оступился и упал на спину. Несмотря на испуг, он понял смысл ее слов. Не только королева Ирментруда – еще многие представители менее знатных домов погибли в последние месяцы.

– Кто еще должен умереть, Ротель? – Священник перебирал в уме возможных противников Берната, и перед ним внезапно возник целый род. – Беллониды? – Вот кто мог перечеркнуть все планы Берната из Готии!

Ледяное молчание убийцы подтверждало его слова.

В руке у бестиария появилась длинная кобра с черными сверкающими чешуйками – змея яростно извивалась. Фродоин едва мог дышать: если погибнут дети графа Сунифреда, пройдут еще десятки лет, прежде чем в Марке появится новый граф. Но еще больше епископ боялся за собственную жизнь.

– Ротель, ты сильно ошибаешься, никто не станет возвращать тебе Сансу. Последней умрешь ты. Когда ты покончишь с этим ливнем смертей, все будет кончено и для тебя.

Ротель держала змею за голову, теперь она разевала свою смертоносную пасть совсем рядом с шеей Фродоина.

– Это вы так думаете! – Упоминание о дочери прошибло броню ее безразличия. Рука бестиария дрожала – в душе Ротель клокотала буря.

– Это ведь был Дрого, правда? Это он тебя заставил? – Глаза девушки полыхнули, но епископ не умолкал. Она была в смятении, и он должен был расширить эту брешь. – Ты видела Сансу в последние месяцы? Почему ты уверена, что она жива?

– Епископ, не пытайтесь мной управлять!

– Ты знаешь, где она, Ротель?

– У нее есть кормилица. Пока она жива, живы и они. Если они ее убили – они умрут!

– Значит, тебе ничего не рассказали? Они обманули тебя!

Ротель сжала зубы, готовясь действовать, но мольба в глазах Фродоина заставляла ее подождать.

– Они похитили Эмму, старшую дочь Жоана и Леды, чтобы у Сансы была кормилица. Они держали малышку в пещере в дне пути от Барселоны. Их увидели пастухи, пытались освободить, но что-то пошло не так и… – Фродоин боялся открыть правду, но другого пути не было. И он добавил: – Возможно, Ротель, твоя дочь погибла, хотя точно нам не известно. Изембард подтвердит, что это правда: он плакал и по тебе, и по Сансе, когда услышал этот рассказ. Спроси Дрого, спроси Берната! Вина лежит на них!

По лицу Ротель пробежала судорога, и епископу почудилось, что перед ним стоит сам Сатана.

– Проклятый епископ, вы лжете!

– Мне очень жаль, Ротель. Но возможно, у тебя больше нет причины им повиноваться.

Священник выдержал пристальный взгляд бестиария. Змея, готовая к атаке, вилась прямо перед его лицом. Ротель увидела ужас в его глазах, и последние остатки ее души возопили о милости. Женщина шагнула назад, змея больше не маячила перед глазами епископа.