Мерцание «Призрака»: лик смерти - Павел Владимирович Шилов

родилась моя сестра Анна. У нас с ней два года разницы. Всё своё детство я провёл в Берне. После смерти матери уехал с отцом в Москву…

— А где твой отец сейчас? — спросила Анджелина, внимательно слушая рассказ Призрака.

— Он умер. Сестра погибла, утонув в море, когда мы семьёй отдыхали на Сицилии. Ей было всего четырнадцать. Мама не смогла пережить эту потерю, и скончалась через два месяца от инфаркта миокарда. Отец умер, когда мне было двадцать три. У него случился инсульт от переживаний, которые его мучили долгие годы. Я учился в колледже в Англии и университете там же. Позже так получилось, что я попал на службу в ФСБ, сам этого до конца и не желая. Проще говоря, судьба. А ты? — докончив свой рассказ, спросил Романов, поцеловав Анджелину в лоб.

— Я потеряла своих родителей, когда училась в Гарварде. Позже мне предложили поработать в ЦРУ и, находясь в тяжёлой психологической ситуации, я согласилась, хотя в глубине души и не хотела этого… Когда мы теперь увидимся? — с надеждой в глазах посмотрела на Андрея она.

— Не знаю, — ответил Романов, с грустью посмотрев ей в глаза. — Рано или поздно нас вычислят, и ничего хорошего не выйдет из этого.

— Возможно. Но может, мы всё бросим? — спросила Анджелина, прикоснувшись своей ладонью к его щеке.

— Пока это невозможно, любимая, — ответил Андрей, коснувшись ладонью её чёрных волос.

— Но почему?

— Я не могу.

— Это из-за поисков образца? Это значит, что тот образец, который я держала в руках, был фальшивым. Ведь это ты выкрал его из штаб-квартиры ЦРУ?

— Да. Это был я. Ты абсолютно права. Место же нахождения настоящего образца, пока неизвестно, — положив руку на её талию, ответил Призрак.

Глаза Анджелины стали потихоньку слипаться, и она заснула. Романов лежал, продолжая смотреть на неё, не отрывая от неё глаз. Он понимал, что любит эту женщину, но не знал, что делать дальше. Ведь работа не потерпит этих отношений, постоянно сталкивая их, друг с другом, где у каждого будут свои интересы и цели. Андрей поцеловал в лоб спящую Анджелину и встал с постели.

Он не спеша оделся и покинул номер мисс Стивенсон. С тяжёлым сердцем Призрак поднимался к себе в апартаменты, всё было непонятно и противно. Пройдя по коридору, он подошёл к двери своего номера и открыл замок ключ-картой. Войдя в номер, Романов тяжело вздохнул, опустив вниз голову. На полу лежал небольшой конверт. Он подобрал его и достал оттуда маленький листик бумаги, где были указаны широта и долгота и дописано: «Здесь находится образец». Удивлению Андрея не было предела, поскольку это всё говорило о двух вещах. Либо это дезинформация, либо это важные сведения для поиска образца. В любом случае нужно было срочно лететь в Москву! Призрак быстро собрал дорожную сумку, надел куртку и покинул номер. Он быстро спустился по лестнице, оставляя позади слишком многое, но при этом Романов не хотел задумываться об этом, понимая, что всё это было ошибкой, которую уже было не поправить! Нужно было как можно скорее исчезать из Парижа, пока Анджелина спит. Ведь слова часто ничего не значили для разведчика! Только поступки были главные для него и это пугало Андрея, понимая, что его раскрыли, что говорило только об его неосторожности, которую он допустил.

Призрак выписался из отеля и покинул центральное фойе, выйдя на улицу. Продолжал капать холодный дождь. Он остановил такси и быстро сел в него.

— Куда едем, мсье?

— Аэропорт Шарля де Голля, пожалуйста, — сказал Романов, закрыв за собой заднюю дверцу автомобиля.

Таксист быстро включил поворотник и отъехал от тротуара, направляясь как можно быстрее в аэропорт.

Глава 20

Париж. Отель в центре города.

Хмурое зимнее утро было как всегда тусклым и промозглым. По улицам в разные стороны неспешным шагом шли парижане, недовольные столичной погодой. Мерзкая погода не приносила хорошего настроения, а наоборот вытягивала последние силы, а мысли людей уже были о весне, до которой ещё надо было дожить, чтобы любоваться сочной зеленью травы и листвы, а также бесподобному цветению.

Глаза Анджелины плавно открылись, и она едва слышно сказала:

— Андрей…

Но ей никто не ответил, в номере мисс Стивенсон была совсем одна. Она машинально провела рукой по свободной части постели, застеленной белоснежной простынёй, но то, чего Анджелина больше всего боялась, произошло. Она медленно встала с кровати, надев на себя халат, и подошла к окну, где, посмотрев на вид из окна, забрала с подоконника, пролежавший там всю ночь пистолет. Держа в руках «USP», она думала только о нём, для неё сейчас существовал только Андрей, и никто более. Внезапно по её щекам прокатились несколько слезинок, оставивших следы веры и надежды в её сердце. Мисс Стивенсон бросила на кровать пистолет и зашла в ванную комнату, где встала в душевую кабину, скинув с себя перед этим халат, который упал на кафельный пол. Все её действия говорили об отчаянии, которое она испытывала на данный момент, потому что не могла знать, где и когда случится их встреча, или случится ли она вообще. Анджелина включила кран и подставила своё лицо тёплой воде, которая лилась из душа, и заплакала, облокотившись на стену душевой кабины. Она вспоминала, чтобы никогда не забыть те счастливые часы, когда ночью они были вместе. Может быть, последний раз в жизни, но это были их часы! Всё казалось таким бессмысленным и потерянным, что от этого тошнило! Тошнило от всего, и надежда растворялась в этой тёплой воде вместе со слезами горечи и расставания! По идее, ей нужно было срочно писать донесение в агентуру, что она раскусила русского разведчика, но она не могла этого сделать и не хотела. Мисс Стивенсон понимала, что Андрей уже далеко от Парижа, и, быть может, они больше никогда не встретятся, но надежда всё равно грела её сердце. Она была счастлива и несчастна одинаково и не знала, чего на самом деле было больше в её слезах. Пусть ответа на этот вопрос ей не суждено будет узнать никогда, но она сможет с уверенностью сказать, что она любила! Она такой же человек, как и все, пусть и со своими горестями и несчастьями… Ведь все счастливы одинаково, а несчастен каждый по-своему! Это было истинной правдой, которую нельзя было опротестовать!

Анджелина вышла из душевой кабины, и насухо вытершись полотенцем, закуталась в него и вернулась в комнату, подойдя к постели, на которой всё ещё в воображении видела