Все мы грешные - Владимир Колычев

– Денис?.. Денис.

– Он самый.

– Откуда ты?

– С луны свалился.

– А где водитель?

– За него не беспокойся. Воздух ему в багажник поступает. С ним все в порядке. Только вот шея долго болеть будет.

Лиза не знала, плакать ей или смеяться.

Ну конечно же, смеяться. От радости!

Денис привез ее на свою квартиру. Вернее, это была уже не его квартира. Он успел заложить ее в банке под кредит, ушедший на Запад. Но это детали.

– Я понял, ты рассталась со своим... э-э... другом?

Об этом он спросил как бы мимоходом.

– Да пошел он!..

– А твой муж, где он?.. Ты вроде бы выходила замуж.

– Дурой была, вот и вышла. Знала бы, никогда бы тебя ни на кого не променяла.

Слова ее шли не от души, она его обманывала. Но обман бывает иногда таким приятным.

– Так где он, твой муж?

– Расстались.

– Безвозвратно?

– Угу. Надоели они мне все, эти мужики. Вот ты другое дело. Совсем другое.

– А я тебе не надоем? – с иронией в голосе спросил Денис.

Ведь бросила его когда-то она сама, а не он.

– Не надоешь, – лукаво сощурилась она. – Слушай, а квартирка у тебя ничего, смотрится. Я бы у тебя пожила. А подружка у тебя есть?

– Нет.

Ему вовсе не хотелось говорить с ней о Марине.

Марину он любил. А эту нет. Легковесна, непостоянна, в голове одна блажь. Иначе о ней не скажешь. Словом, кроме сильного страстного влечения, к ней он ничего другого не испытывал. А ведь когда-то любил. Да-а, реки текут.

– А с деньгами как?

Закономерный вопрос. Ох, и хитра же, бестия.

– Своя фирма у меня. Не бедствую.

– Клево! – обрадовалась она.

– И у тебя тоже должны деньжата водиться. Певица ты вроде как у нас известная.

– Известная, да не все знают об этом. Не раскрутилась я еще. Нетвердо стою на своих двоих. Сейчас бы мне совсем не помешали тридцать тысяч долларов.

Губа не дура. Привыкла жить на чужие деньги. Ну, хватит, дураков здесь нет.

Финансировать свою отставную любовь Денис не собирался. Пусть живет с ним просто так, если, конечно, вообще хочет с ним жить. Он не будет ее выгонять. Слишком уж хороша она в постели.

Пусть живет. Под его присмотром. А если надумает вернуться к Хмурому, тем лучше для него. Через нее он и выйдет на цель.

* * *

По шоссе «рафик» шел легко и быстро. Свернув на проселочную дорогу, качнулся на тугих рессорах.

Подполковник Глянцев сидел впереди, но за дорогой не смотрел. Следил за ходом работы шестеренок в своей голове.

Вчера около девятнадцати часов в милицию поступило официальное сообщение о четырех трупах. Погибли женщина и трое мужчин. И ни слова о пропавшем ребенке.

А ведь одновременно с убийством похитили малолетнего сына госпожи Аганиной, но об этом он узнал по своим, скрытым каналам.

Следственная группа на месте преступления уже побывала. Дело передали в ГУОП. Убийцы сработали профессионально, явно по заказу. Факт организованной преступности налицо. А это уже его компетенция.

Итак, он взялся за дело и постарается, чтобы оно не зависло «глухарем».

Он знал о Насте многое. Последние годы старался не выпускать ее из поля своего зрения.

Добровольная затворница, затем жена миллиардера и, наконец, генеральный директор гигантской компании со всеми на нее правами. К ней нельзя относиться равнодушно. Красивая, это одно. Но больше нравилось другое – энергия, сильная воля. Он восхищался ею и, пожалуй, тайно любил.

Да, он ее любил. Сейчас он уже не боялся себе в этом признаться. Но любовь эта никогда не просочится наружу. Такой уж он человек. Важнее всего для него собственная семья.

Искренне сожалея о гибели господина Аганина, в свое время он живо подключился к расследованию дела о его убийстве. Правда, в порядке шефской помощи. Но, увы, даже зацепок не нашлось. Ничего они тогда не раскопали.

А вот расследование дела об убийстве четырех пройдет под его непосредственным руководством. Тут ему все карты в руки.

Почему Настя не торопится сделать заявление о похищении ребенка?

На этот вопрос он имел несколько ответов. Наверняка на этом похищении строится шантаж. И вымогатели требуют не связываться с милицией. А возможно, и другое – она думает спасти сына собственными силами.

И зря. Служба безопасности у нее, спору нет, мощная. А вот осведомители, они же стукачи, есть? Вряд ли. А без них в этом деле ну никак не обойтись.

Микроавтобус остановился. Следственная группа гуоповцев пешком направилась к месту происшествия.

Трупы уже убраны. Все сфотографировано, запротоколировано. Гильзы найдены, оружие подобрано – все это уже отправлено на экспертизу. Картина в общих чертах ясна.

Но Глянцеву хотелось своими глазами изучить это злополучное место.

Все вокруг тщательно ухожено. Кустарник вырублен, нижние ветви деревьев срезаны – обзор великолепный. Так просто к вооруженным «нянькам» не подберешься.

Но преступники подобрались.

Стреляли сразу трое. Почти одновременно. Из положения лежа. Возможно, все были в камуфляже, это позволило им слиться с местностью. Оружие преступления – обычные «СВД». Серийные, армейские. Таких по матушке России гуляет тьма-тьмущая. Проследить пути их доставки – дохлый номер.

Женщину убил четвертый. Он же и похитил ребенка. Пистолет бросил. Серийный «ТТ». И этого добра в Москве выше крыши.

Трое уходили одним путем. Четвертый другим. Следы присыпали порошком, напрочь отбивающим нюх у собаки. Отход профессиональный. Ни сломанной веточки, ни взбитой листвы на земле. После полуста метров проследить путь их отступления не представляется возможным.

Ну никакой зацепки.

Остается дедукция. Но и на нее надежды слабы. Хотя время покажет.

А время работает на него.

Не сегодня, так завтра похититель и организатор убийства даст о себе знать. Или, возможно, уже дал. Весь этот сыр-бор, конечно же, из-за малыша. На нем постараются сделать хорошие деньги. И через него он, Глянцев, выйдет на убийц, обязательно выйдет.

У него есть право искать пропавшего ребенка. Даже если мать будет против. Факт убийства открывает ему для этого зеленую улицу.

Он найдет преступников.

* * *

– Мне нужно знать о ней все. – Старик смотрел на своего помощника внимательным взглядом. – С кем она дружит, с кем враждует. В какие аферы впутывалась? Обо всех незаконных операциях с валютой и недвижимостью. В общем, я должен иметь на нее полное досье.