Темные отражения. В лучах заката - Александра Бракен

– Хорошо, – кивнула я.

– И ей не нужен кто-то, кто стал бы ее защищать или сражаться за нее, верно? – добавил он, снова глядя куда-то в сторону. Парень уже немного успокоился. – Ох, она точно убьет меня за то, что я это разболтал. Мы не встречались уже целую неделю… Вы никому не скажете, правда?

– Вайда из тех людей, кто плюет на чужое мнение с высокой колокольни, – возразил Лиам. – Качество, которое я в ней в высшей степени уважаю.

– Ты хочешь сказать, что она попросила тебя держать это в секрете, потому что стесняется? – спросила я. – Стесняется быть с тобой?

– Она не сказала этого прямо, но это очевидно, не так ли?

– Может, она просто хочет, чтобы это оставалось между вами, потому что это новые ощущения и для нее тоже, – объяснила я. – Или потому, что это, правда, только ваше дело, а не чье-либо еще. И даже не наше.

– Ты – отличный выбор, приятель, – закончил Лиам. – Дело не в тебе. И, как бы там ни было, она не будет настолько сильно беситься. Знаем только мы двое, и мы никому не скажем. Разве что, может, изложим Сузуми детскую версию. Но послушай, поверь в себя хоть ненадолго. Конечно, в тебе есть то, что ей нравится, если она так на тебя вешается.

– Лиам Майкл Стюарт, мастер слова и поэт, – покачал головой Толстяк, тяжело поднимаясь с пола. Потом он вдруг замолчал, нервно сжав руки, явно задумавшись о том, что сказали ему мы оба. По его лицу пробежала тень, и это заставило меня гадать, о чем он подумал сейчас или что вспомнил. В конце концов он вздохнул. – Я не… я хочу сказать, я не питаю иллюзий насчет того, насколько все это серьезно. Я знаю, кто я и кто она, и это все равно что сравнивать яблоко с луковицей. Ладно. Мы друг друга поняли.

Лиам ободряюще сжал его плечо.

– И спокойной ночи, – сказал Толстяк. – Не засиживайтесь допоздна. Вы с Коулом уходите завтра утром, не забывайте.

Лиам подождал, пока Толстяк не свернет за угол, и только потом повернулся ко мне с широкой улыбкой.

– Хочешь, пойдем расставим немного полок?

Я протянула ему руку и повела обратно к нужной двери. Я была переполнена этим чувством почти что до боли – сердце источало благодарность и ощущение, которое можно было назвать чистым, незамутненным счастьем. Я бы хотела остаться в этом переживании навсегда.

Я приняла это решение, и может быть, даже единственное в своей жизни, не под давлением, из страха или из отчаяния. Это было то, чего я хотела. Быть как можно ближе, чтобы ничто не разделяло нас. Я хотела показать Лиаму то, для чего все слова казались слишком неуклюжими, слишком неловкими, чтобы это объяснить по-настоящему.

Теперь мы уже не смеялись. Меня потянуло к нему, что-то словно раскрывалось внутри меня, наполняя мое сердце легкостью предвкушения. Его глаза потемнели, спрашивая меня о самом важном. Я подняла руку и пропустила пальцы через непокорную прядь у него на лбу, а затем наклонила голову, касаясь его губ, задавая собственный. Лиам тихо, еле слышно выдохнул и кивнул. Я затащила его в комнату и быстро заперла за нами дверь.

Лиам сел на край кровати, его силуэт словно светился в темноте. Протянув руку, он прошептал:

– Иди сюда.

Неуверенными шагами я вошла в кольцо ожидающих меня рук, наблюдая, как на его лице медленно расплывается улыбка. Я отбросила волосы с его лица, зная, что он меня ждал. Все это время, с того момента, как мы встретились, он ждал, пока я увижу сама, что он понимает меня и принимает, и никогда не хотел, чтобы я изменилась.

– Та, кем ты была, и та, кто ты сейчас, и та, кем ты станешь, – тихо начал Лиам, словно прочитав мои мысли. – Я люблю тебя. От всего сердца. Сколько бы мне ни довелось прожить, это – никогда не изменится.

Его голос звучал хрипло, опаленный тем же чувством, что пронизывало мое тело. Облегчение, определенность, исступленная благодарность судьбе за то, что она послала мне его – все это обжигало мои глаза, лишая способности говорить. Так что вместо слов я поцеловала его, а потом снова и снова, в промежутках успевая вдохнуть, а он оказался надо мной, внутри меня, и в мире не осталось ничего, кроме нас двоих и обещания всегда быть вместе.

На другое утро Лиам разбудил меня поцелуем, за которым сразу последовал второй. Окутывавший меня теплый, ленивый туман рассеялся, заставляя вернуться в реальность. Потом, неохотно оторвавшись от меня, парень протянул руку, чтобы поднять с пола свои вещи. Несколько секунд я наблюдала за ним, восхищенная тем, как мне сейчас спокойно и мирно. Словно знать, что он любит меня и желает, и сомнений в этом больше не было, наконец-то собрало меня всю воедино. Я ощутила себя такой цельной, и было что-то удивительно прекрасное и определенное в тех чувствах, которые я к нему испытывала. И такое особое, такое важное переживание теперь виделось для меня таким простым.

Наконец, заметив его шутливый взгляд, я тоже заставила себя подняться. Я больше не могла гнать прочь мысли о том, что он уходит, но у меня еще оставалась возможность попрощаться с ним последним долгим поцелуем у самой двери.

Тем утром мы с Лиамом первыми подошли ко входу в тоннель, по дороге забрав еду с кухни. Лиам еще успел заскочить в душ. Он как раз спустился по лестнице, чтобы попрощаться с Толстяком и другими, когда подошел и Коул, который вышел из бывшего кабинета Албана. Не дав двери закрыться, он подпер ее ногой, оглядывая присутствующих. Парень выглядел изможденным, а на его левой щеке виднелась свежая царапина.

– Что случилось? – спросила я, показав на порез.

– Уф, – Коул закатил глаза и слабо усмехнулся. – Этим утром, двигаясь точно так, как было написало в детских книжках Ли, я свалился с кровати и ударился о шкафчик. Отличное начало утра.

– Ты правда спал? – уточнила я.

Коул повернулся ко мне, и я поняла без слов. Я знала, что это случится – что он не сможет жить с этим дальше, скрывая правду от брата. Но, храня собственные секреты, я по-прежнему чувствовала себя виноватой за то, что вынудила его сделать это.

– Все… в порядке?

– Все в порядке, – ответил он. – Честно говоря, чувствую себя лучше, чем ожидал. Но Лиам – не лучшая лакмусовая бумажка. Он бы до смерти залюбил одноглазую трехногую лысую псину, если бы она только вильнула хвостом в его сторону. Мне пришлось показать ему мой маленький трюк минимум раз пять, пока он не поверил, что я не прячу зажигалку в ладони.

Коул встряхнул черную спортивную сумку, висевшую у него на плече, и ее содержимое зловеще загремело.

– Достаточно пушек прихватили?

– Исключительно в качестве предосторожности, – сказал он, подмигнув мне.

– Хорошо, если так. Это разведка, а не налет, не забыл?

– Ах, Конфетка, не переживай. – Коул погладил меня по голове, как маленькую. – Я верну его сегодня вечером.

Я оттолкнула его, закатив глаза.