Золотой песок - Полина Дашкова

– Подождите, но ведь издательство должно бытьзаинтересовано, чтобы имя автора мелькало в газетах. Это реклама. Почему ониего прятали от корреспондентов? – удивился капитан.

– Виктор Годунов не нуждался в рекламе. Он продавался«всухую».

– То есть?

– Не требовалось никакой раскрутки. Они это просеклидовольно быстро. Даже если бы за это время не вышло ни одного интервью с ним,если бы он ни разу не появился на телеэкране, его книги все равно раскупались,как горячие пирожки. А издатели, люди сообразительные, старательно внушали ему,что он – один из многих и ничем от прочей детективной братии не отличается,просто они придумывают такие интересные серии, так ярко, заманчиво оформляюткниги… Читателя именно это привлекает, а все авторы в серии обязаны быть наодно лицо. Тех, кто продается плохо, пытаются вытянуть рекламой. А Никитупостоянно вбивали, как гвоздик в доску, в общий ровный строй. Поток. Конвейер.Качество продукции не имеет значения. Они постоянно убеждали его, будто книгиего покупают вовсе не потому, что они хорошо написаны, а потому, что такклассно изданы. Поначалу платили страшно мало и боялись, что на него под видомжурналистов выйдут лазутчики из других издательств, предложат больше, и онуйдет.

– Так не проще ли было заплатить больше? Зачем такиесложности? Тем более – не надо было даже на рекламу тратиться.

– Заплатить больше всегда трудней, – усмехнулась Татьяна, –люди, которые ворочают миллионами, с легкостью могут бросить сотню тысяч накакой-нибудь дурацкий провальный проект, но готовы удавиться за пару сотендолларов. Это невозможно объяснить логически, но это так.

– Но они ведь должны были понимать, что не сумеют врать ипрятать его бесконечно. Рано или поздно на него выйдут и журналисты, и другиеиздатели.

– Чем позже, тем лучше. Перекупить перспективного авторавначале, на взлете, это очень выгодно. Он сам еще не знает своей настоящейцены, не успел освоиться, оглядеться, он еще наивный, тепленький. Никита именнотаким и был. Во всем, что касалось денег, выгоды, он был совершенным балдой.Они сразу почувствовали в нем это и дурили как хотели. Кстати, псевдоним егоуговорили взять именно из этих соображений. Им было удобней, чтобы он как можнодольше оставался этакой Золушкой, ощущал себя серым безымянным крысенком, однимиз многих, милостиво пригретых щедрыми меценатами-издателями.

– Я слышал, ему пришлось взять псевдоним потому, что виздательстве уже печатался автор, которого зовут Никита Ракитов, – заметилкапитан.

– Ну конечно, – хмыкнула Татьяна, – это они вам так сказали.Но дело в том, что Никитой Ракитовым они назвали автора, который появился у нихна полгода позже. Они уверяли потом, что так получилось случайно. Конечно, онислучайно забыли на минуточку настоящее имя Виктора Годунова!

– Но зачем?

– Сложно сказать. Иногда они вели себя так, что не поймешь,где кончается обычный хамский пофигизм и начинается коммерческий расчет.

– А почему он вообще согласился на псевдоним?

– Устал спорить с ними. Они задерживали выход книги до техпор, пока он не согласился. Просто махнул рукой: делайте что хотите. У нихудивительная способность забалтывать, заговаривать зубы. Да и не думал онтогда, после первого романа, что дело так далеко зайдет, что он станет такимзнаменитым.

Она докурила до фильтра и тут же взяла следующую сигарету.По ее блестящим глазам и возбужденному голосу можно было легко догадаться, чтовскоре после знакомства проблемы Ракитина сделались ее проблемами.

– Почему он не поменял издательство?

– Где гарантия, что другие лучше? К этим он привык,надеялся, сами поймут, что поступают не совсем благородно. А вообще, простопотому, что лентяй и балда. Терпеть не мог конфликтных ситуаций, говорил, будтобы привык выстраивать отношения с людьми по принципу, который с детства внушилаему бабушка, – «худой мир лучше доброй ссоры». В итоге давал себя дурить какугодно.

– Простите, не поверю, – мягко перебил ее капитан, – я читалего романы, и не поверю, что Никиту так просто было обдурить.

– Он отлично понимал все их хитрости, но вместо того, чтобыразозлиться, – забавлялся, подшучивал, даже сострадал, говорил, как же им,бедным, сложно жить. Какое-то вязкое, низкопробное вранье, даже в мелочах.Например, он просил несколько экземпляров своих книг со склада, когда все егоавторские экземпляры были раздарены. И тут начиналось что-то несусветное.Представляете, на огромном складе отключались сразу все телефоны и факсы,никакой связи с внешним миром. Прямо гражданская война. В чем же дело? Обычноеразгильдяйство? Хитрый коммерческий расчет? На самом деле книги проданы, наскладе их нет, но ему, автору, зачем знать такие лестные подробности? Или вдругоказывалось, что из письменного стола пресс-секретаря издательства таинственнопохищена вся пресса за год, то есть не вся, а в основном та, где упоминаетсяимя Годунова. Или вдруг книги его исчезают из продажи. Представляете, в нашевремя спрос опережает предложение. Так бывает?

– Да, действительно, не совсем современная ситуация, –согласился капитан, – и как это объясняли издатели?

– Ему говорили, будто сломался станок в типографии, былдесятидневный простой. Но книги других авторов лежат себе на прилавках. Онсмеялся и уверял меня, что глупо искать во всем злой умысел. Он сочувствовалим, бедным, их вранье так грубо, так бездарно, что ловить за руку, возражатьпросто скучно и унизительно. Видите, какой балда? Ему нужен был рядом человек,который… без которого он пропадет. Вот и пропал.

Капитан заметил, что рука с сигаретой мелко дрожит, а в большихзеленых глазах стоят слезы.

«Ты хочешь сказать, ему нужна была ты, малышка, а он, балдатакой, не желал понимать, что пропадет без тебя», – догадался Леонтьев.

– Значит, вам казалось, что Ракитин был слабым человеком ине мог за себя постоять?

– Не хотел. Называл все это базарными склоками и говорил,что он не торговец.

– Вокруг него часто возникали склоки?

– Люди очень тяжело переживают чужой успех, но вдвойнетяжело, если этот успех пришел легко, без всяких посторонних усилий. Известно,как раскручивают других. Обычно это глобальная рекламная кампания которая стоитнесколько сотен тысяч долларов. Платные статьи, платные телеинтервью,постоянное мелькание в прессе и на экране. А Годунова никто не раскручивал. Яуже сказала, издательству его успех не стоил ни копейки. Ни одной заказнойстатьи, ни одного платного телеинтервью.

– Ну, одна платная статья все-таки была, – усмехнулсякапитан, – только вовсе не рекламная. Кстати, вы, случайно, не знаете, ктостоит за этим цветочным псевдонимом?