Задача – выжить - Олег Викторович Данильченко

найдёт сбежавшую машину по запаху при любом раскладе. А вот если скинуть груз ему на откуп, то можно оторваться, пока жрать будет, и спокойно продолжить охоту в другом месте. У нас же эта туша всё равно последняя была, потому сбросили без сожалений и отправились домой.

Парни хорошо потрудились. Они таки смогли освободить из лесного плена огромную машину, запустить, поднять в воздух и перегнать к причалу Пскова. Но кроме этого практически очистили обе палубы, промысловую и стартовую, от растительного мусора. Техногенный же мусор (я имею в виду обломки машин и прочее) рассортировали на отдельные кучки. Ну, годное к употреблению с минимальным ремонтом и годное лишь на запчасти. Останки людей собрали отдельной партией, чтобы впоследствии передать властям, в обязанности которых входит идентификация и выплаты родственникам (если таковые имеются) того, что погибший работник успел заработать.

Понятное дело, едва летун Нелли коснулся палубы, я сломя голову выскочила из него и понеслась к причалу для грузовых платформ. Потому что только там транспорт такого размера может швартоваться, и то временно. Почему? Да, собственно, дело в том, что это планета со всеми вытекающими. Это где-нибудь на орбите можно пристыковать корабль к станции, заглушить все системы, и он никуда не денется. Тут же, едва выключишь движители, вся эта махина рухнет под собственным весом, и гравикомпенсатор не поможет.

Просто на таких опорных пунктах, как Псков, нет возможности, вернее места, чтобы посадить громадную махину длиной почти триста метров. То есть Кириллу ещё и этим придётся озаботиться, чтобы обеспечить надёжную стоянку впоследствии. И судя по его грустному голосу, он уже, похоже, не очень рад, что ввязался в эту затею.

Ладно, подслащу пилюлю, не стану забирать себе слишком много. Ему и правда до фига трат корячится. Платформа хоть и обрела вновь способность летать, но ремонт предстоит приличный. А чтобы его сделать, необходимо перегнать находку на ЦПБ: только там есть условия для этого и необходимые мощности с грамотным персоналом. Опять же, какой смысл возить запчасти сюда, если можно отогнать своим ходом машину в ремонт и избежать лишних трат. Ведь любая доставка на Экзотте, как мы помним, не бесплатная.

– О, ты уже здесь? – махнул мне рукой шеф. – Как здоровье?

– В норме. – Чего им всем моё здоровье сдалось?

– Как с Нелли работается?

– Нормально работается, – слышится у меня за спиной.

Оборачиваюсь. Эта уже тут как тут, что называется, легка на помине.

– Удивительно работоспособная девочка и учится быстро.

Идёт, зараза, к нам. У-у-у, ведьма!!! Вот как она это делает? Даже в скафандре выглядит и двигается как королева. Правда, защитный комплекс у неё не из дешёвых и, похоже, создавался на заказ, специально под неё. То есть так, чтобы учитывались анатомические особенности фигуры. Вот в СП все кошки серы. Пока не выковыряешь человека оттуда, никогда не поймёшь, какого он пола. Впрочем, таково большинство скафандров. Тут же сразу видно, что баба идёт, и красивая.

Кирилл Эдуардович, конечно же, переключается на неё:

– Привет шахтёрам. Как тут без меня справлялась?

Интересно, что он имел в виду, когда обозвал элентийскую дамочку шахтёром? Видимо, что-то знает из её прошлого. Ну да мне это интересно постольку-поскольку, то есть пофиг. Пусть общаются, а у меня есть чем заняться.

Только направилась было в сторону своего основного трофея, как меня окликнул Демидов:

– Да куда ты понеслась, егоза? Никуда твои цацки не денутся. Скаф тоже уже погрузили в летуна. Ты лучше свою калеку сюда перегони и ставь рядом. Мы ж ненадолго здесь. Сейчас Андрей закончит сращивать шлейфы накопительного контура, и на ЦПБ выдвигаемся.

– А что с ними?

– Перебило, видимо, во время нападения. Потому всего восемьдесят процентов заряда показывало. А сами ячейки уцелели.

– Повезло, – соглашаюсь я.

– Не то слово! Это ж процентов на десять удешевит ремонт. По сути, я только на замену основного реактора попадаю и корпусные работы. Больше повреждений нет. Я бы сказал, платформа в очень неплохом техническом состоянии.

– А моё оборудование смотрели?

– Мельком. Сама понимаешь, основной упор на то делали, чтобы платформу снова в воздух поднять. Но в принципе, там и смотреть нечего. Летун, которого ты наметила себе, был хозяйским, то есть им владел сам Карл Беккер, – объяснял шеф. – Машина хорошая. Вскрыли без проблем. Кабина и органы управления в хлам, но искин и…

– Искин? – Мои глаза, наверное, на лоб вылезли. – Ты сказал «искин»?

– Ну да. Так и сказал. Так вот, всё в рабочем состоянии. Отремонтировать нетрудно будет, особенно если с твоей калеки снять необходимое. Прикинь, даже душ есть и спальное место устроено. Правда, тем, кто строил, за счёт этого одним ложементом пилота пришлось пожертвовать. Короче, аппарат чисто одноместный получился. Скаф, кстати, тоже Карла.

Я слушала и чувствовала, как хомяк внутри меня танцует лезгинку вокруг жабы, изображающей танец живота. Тем не менее эта эйфория не помешала мне слушать дальше. Найденный мной на платформе помимо летуна скафандр является второй позицией, которую я ни при каких условиях делить не намерена. Защитный комплекс ещё тогда, когда я ползала по бесхозной промысловой платформе, показался мне необычным, в первую очередь своей маской. Он точно предназначен для пилота, стандартные затылочные контакты об этом говорят. Впрочем, иначе б его тут вообще не было. Но вот маска у него была не сегментная, как у подавляющего большинства скафандров этого типа, а глухая.

Как бы точнее объяснить? Ну вот самая распространённая модель шлема на скафандрах пилота, как уже говорила не раз, выполнена в виде сегментного капюшона и складывается назад, за исключением неподвижной затылочной части, где и расположен наружный разъём для подключения к интерфейсу любой летающей техники. То есть шлем снимать не надо, он интегрирован в защитный комплекс. Причём один из этих сегментов является как бы прозрачным забралом. То есть можно смотреть наружу при помощи одних лишь глаз, не прибегая к возможностям встроенного туда же специального внутреннего экрана.

Тут же шлем тоже интегрирован, но лицевая часть не складывается назад. Вместо этого откидывается полностью вся маска, и прозрачной части нет от слова совсем. На наружной лицевой откидной части расположена куча разнообразных сенсоров и прочей оптики. Всё это так скомпоновано, что больше походит не на шлем, а на голову насекомого с фасетками глаз. И в случае обесточивания пилот изнутри ничего не увидит. Это, конечно, огромный минус, но он перекрывается множеством плюсов. Потому что эспэшка по своим возможностям теряется где-то вдали.

Начнём с того, что найденный скафандр – производства АЭСИ. Модель не новая,