Перри Мейсон: Дело о рисковой вдове. Дело о сумочке вымогательницы - Эрл Стенли Гарднер

– Салли, я рискнул взяться за ваше дело, потому что вынужден так поступить. Я хочу, чтобы вы мне сказали четыре слова.

– Какие?

– Обращайтесь к моему адвокату.

Салли смотрела на него в полном недоумении.

– Повторите, – сказал Мейсон.

– Обращайтесь к моему адвокату, – произнесла Салли.

– Вы можете запомнить эти слова?

– Конечно, мистер Мейсон.

– Повторите еще раз.

– Обращайтесь к моему адвокату.

– Салли, с этого момента вы знаете только эти четыре слова. Примерно через час к вам, потрясая протоколом допроса, приедут полицейские. Они укажут вам все несоответствия, все ошибки. Покажут, как именно вы солгали. Докажут это, докажут то, докажут множество различных вещей. Они попросят вас объяснить вашу ложь про маршрут поездки на такси. Они пообещают даже отпустить вас, если вы скажете правду. А если не скажете, будут угрожать, что им придется арестовать Тома Гридли. Вам все понятно?

Салли кивнула.

– Что вы должны им сказать? – спросил Мейсон.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Обращайтесь к моему адвокату.

– Слава Богу, нам удалось хоть о чем-то договориться. Других слов в английском языке для вас не существует. Понимаете?

Салли кивнула.

– Будете помнить, что бы ни случилось?

Салли снова кивнула.

– А если вам скажут, что Том во всем признался, чтобы спасти вас, что нельзя посылать в камеру смертников любимого человека, который к тому же пытается спасти вас, что вы ответите?

– Обращайтесь к моему адвокату.

– Все. – Мейсон кивнул надзирательнице. – Свидание окончено.

Дженевив Фолкнер жила в небольшом одноэтажном доме, примерно в полудюжине кварталов от роскошной холостяцкой резиденции Уилфреда Диксона.

Мейсон припарковал машину, быстро поднялся по ступеням крыльца и, сгорая от нетерпения, надавил кнопку звонка.

Через несколько мгновений дверь открыла сама Дженевив Фолкнер.

– Простите, что нарушаю ваш покой, миссис Фолкнер, – поздоровавшись, произнес Мейсон. – Но мне хотелось бы задать вам один или два вопроса.

Она улыбнулась и покачала головой.

– В настоящий момент, миссис Фолкнер, я не ловлю рыбок, а охочусь.

– Охотитесь?

– На медведя, и вооружен для такой охоты.

– Простите, что не приглашаю вас войти, мистер Мейсон. Мистер Диксон предупредил, чтобы я не разговаривала с вами.

– Вы заплатили Салли Мэдисон две тысячи за пулю. Что вы на это скажете?

– Кто сказал вам, что я так поступила?

– Не имею права раскрывать свой источник, но факт можно считать установленным.

– Когда же я выплатила ей эту сумму денег?

– Вчера вечером.

Миссис Фолкнер задумалась на мгновение, потом сказала:

– Входите.

Мейсон прошел за хозяйкой дома в со вкусом обставленную гостиную. Миссис Фолкнер предложила гостю сесть и, не теряя времени, сняла трубку и набрала номер.

– Ты не мог бы немедленно приехать ко мне? Здесь мистер Мейсон, – сказала она и повесила трубку.

– Итак? – спросил Мейсон.

– Закурите?

– У меня есть сигареты.

– Может быть, желаете что-нибудь выпить?

– Я желал бы получить ответ на мой вопрос.

– Через несколько минут.

Она расположилась в кресле напротив Мейсона, и адвокат не мог не отметить грациозность движений, когда она перекидывала ногу на ногу, доставала сигарету из шкатулки, зажигала спичку.

– Вы давно знакомы с Салли Мэдисон? – спросил Мейсон.

– Хорошая погода сегодня, не правда ли?

– Немного прохладно для этого времени года.

– Согласна с вами, но в целом погода далеко не плохая. Быть может, вы согласитесь выпить виски с содовой?

– Нет, благодарю вас. Мне нужен ответ на один-единственный вопрос, и предупреждаю вас, миссис Фолкнер, игры с шантажом закончились. Вы по уши завязли в деле об убийстве, и, если я не получу ответа, мне придется прибегнуть к более радикальным мерам.

– Прошли дожди, после которых расцвела природа. Как приятно смотреть на зеленеющие холмы. Полагаю, лето будет достаточно теплым. Во всяком случае старожилы предсказывают это.

– Я – адвокат, вы, как я полагаю, доверяете Уилфреду Диксону. Послушайте мой совет: не делайте этого. Либо расскажите всю правду мне, либо наймите адвоката, действительно разбирающегося в тонкостях уголовного права, который объяснит вам опасность утаивания информации в деле об убийстве.

– В самом начале года было необычно холодно, – спокойно продолжала миссис Фолкнер. – Люди, занимающиеся изучением климата, говорили мне, что подобные явления мало что значат, но холодная середина января всегда означает прохладное лето. Лично я не вижу никакого смысла…

Послышался скрип тормозов. У дома остановилась машина. Миссис Фолкнер ласково улыбнулась Мейсону.

– Прошу меня извинить, – сказала она и пошла открывать дверь.

В комнату влетел Уилфред Диксон.

– Право, мистер Мейсон, – сказал он. – Я никак не предполагал, что вы опуститесь до подобных уловок.

– До каких уловок? – поинтересовался Мейсон.

– После моих слов о том, что я не желаю, чтобы вы допрашивали мою клиентку…

– На вас мне наплевать, – нетерпеливо прервал его Мейсон. – Вы не адвокат, а самозваный консультант по бизнесу и инвестициям, или как вы там себя называете. Но эта женщина по уши увязла в деле об убийстве. Она не является вашей клиенткой в этом деле, к тому же вы не имеете права на адвокатскую практику. Если будете и дальше соваться не в свои дела, вам придется пожалеть об этом.

Диксона, казалось, нисколько не обескуражила воинственность Мейсона.

– Итак, продолжим, – вновь заговорил Мейсон. – Миссис Фолкнер подкупила мою клиентку Салли Мэдисон, чтобы та проникла в помещение конторы Фолкнера и Карсона и извлекла пулю из аквариума. Вчера вечером она передала Салли Мэдисон за эту пулю две тысячи долларов. Я хочу знать, почему.

– Право, мистер Мейсон, ваши утверждения просто безрассудны, – заявил Диксон.

– Не играйте с огнем, – одернул его Мейсон. – Не то обожжете пальчики.

– Но, мистер Мейсон, не можете же вы высказывать подобные обвинения, основанные только на никем не подтвержденных словах вашей клиентки.

– Я не высказываю никаких обвинений. Просто констатирую факт и даю вам десять секунд на то, чтобы вы начали говорить правду.