Танцующая с грозой - Дина Сдобберг

— Спохватились. Столько поколений издевалось, унижали, растаптывали, уничтожали одну за другой. Чего добивались? Страха, ужаса, возможности показать свою власть? — Я влезла в этот, все набиравший обороты спор. — Говорите, человечки не хотят идти в жены и рожать следующее поколение палачей и мучителей? Это интересно, почему же? Живут себе в тепле, заботе, не о чем не думают, их же наверно берегут, особенно во время беременности, да? А может, они не обязаны подвергаться тяготам и опасностям длительного пути, или не становятся живыми и бесправными игрушками для извращенцев и садистов всех мастей? Наверное, их не унижают все кому не лень, да? И что же их не устраивает- то, раз только при проявлении браслета, лучше руки на себя наложить, чем даже попытаться рискнуть, а вдруг хотя бы вменяемые попадутся?

— Но так было и при дедах, и при прадедах. Человечки, это низшие, как их можно ровнять с первыми народами? — Высказался какой-то оборотень.

— Ну, тогда готовьтесь к вымиранию. Законченные мечтательницы скоро закончатся, и человечек, просто не станет. Сколько ещё вы протянете? Поколение? Два? А что будет потом? Как только я добралась до родового храма, где провели призыв, по которому я попала в жены к нагам, шиа Маисса прибыла познакомиться и просила меня о разговоре. На той встрече, она сказала очень интересную вещь, что и она, и ее отец, и даже дед, все пытаются донести мысль, что люди в "первых" народах не нуждаются. Она сказала, что, исчезни завтра наги, человечки облегчённо выдохнут и пойдут дальше, жить своей собственной жизнью, постараюсь забыть чешуйчатых мужей, как страшный сон. А вот если исчезнут человечки, то и наги, и оборотни просто вымрут, причем очень скоро.

— Бесполезно объяснять, я пытался добиться понимания этого много и много лет, но получил лишь насмешки и славу скандалиста — мрачно заметил Вард Изумрудный. — После вашего пожелания, изменилось очень многое. Многие наги, пытались наладить отношения с жёнами. Но натыкались на глухую стену.

— Смысл вам рассказывать, если пример Мии из Огненного клана и Каяны из Синих, над которыми вы взяли опеку, у вас перед глазами. — Продолжил белый жрец. — Самые отчаянные в попытке понять, почему не могут получить прощения, проходят ритуал разделения памяти. Уже и не знаю, что хуже, когда мужья не понимают своей вины, или понимают ее настолько хорошо. Отказать в проведении ритуала мы не можем, а сошедшие с ума от горя и ненависти к самим себе наги, отнюдь не улучшают ситуацию. Причем, многие девушки, по вашему примеру, приходят в храмы и требуют справедливого воздаяния и освобождения от оков. Больше половины нагинь слегли с последствиями откатов.

— Извините, что перебиваю, но откатов от чего и почему? — Те гадины, которые придумывали сами себе на что оскорбиться и отправляли девочек под плеть, жалости у меня не вызывали.

— Откатов от причиненного ими вреда женам-человечкам. — Спокойно озвучил жрец. — Ведь согласно вашему желанию, получившего благословение нашей богини, нагини потеряли свой статус и приравнивание своего слова к закону. Но, вы понимаете, что положение девушек вы этим не улучшили? Сейчас, большинство мужчин, наглядевшиеся в пещерах на последствия потери выборной жены, просто не выпускают девушек из колец. Даже те, кто не собирался пытаться расторгнуть связь…

— Или уже потеряли надежду…

— Да, Марина, или те, кто потерял надежду, просто не могут выйти из дома. И в дома никого не пускают. Девушки, привыкшие, что их уже оставили в покое, почти не вспоминая, и держат за прислугу, резко оказались в центре внимания тех, от кого этого внимания не ждут и не хотят. Перед самым отъездом мне пришлось разбираться с подобной историей. Вернувшийся из пещер наг, как он говорит, хорошо обдумал, как он и братья жили с женой, вспомнил все то, что делала жена. Как он утверждал, вернувшись в дом, который обихаживала жена, и, увидев ее саму, он впервые понял, что им с братьями досталась мягкая, тихая и беззлобная самочка. Поэтому, проснувшись посреди ночи и вспомнив, что комната жены находится почти под крышей, то есть, скорее всего, мерзнет, так как в нагаате по ночам очень холодно, решил проследить, чтобы та не замёрзла этой ночью, а утром переселить в более комфортные условия. Но девушка, проснувшись и увидев в комнате нага, с испугу отскочила к стене, не рассчитала расстояния и чуть не выпала в окно. Этот идиот решил, что и его жена решила их бросить и уйти за перевал, поэтому пришлось его усыплять, чтобы вызволить девушку из объятий, которые он не собирался размыкать ни под каким видом и предлогом, что бы она не смогла себе навредить. И я могу рассказать уже сотни подобных историй. Любой из нагов готов перенести физическую боль, но к душевной оказались просто не готовы.

— У оборотней пока все не настолько катастрофично, но и у нас уже идёт эта волна. — Высказался седой волк, мне незнакомый. — Вскрываются ситуации, когда зверь бунтует против человека, вырывает контроль при попытке причинить вред человечке, которую зверь считает своей самкой. Так что, думаю и оборотней, вскоре коснется та же проблема, что и нагов. А тут ещё и эти похищения молодняка…

— Ну, это смотря, каких оборотней. У нас такой дичи не творится. — Высказался оборотень-кот, который рассматривал Мию на обеде. — Как можно не беречь мать своих котят?

Красивый мужчина. Статный, широкоплечий, но при этом не создаётся ощущения неповоротливости. Наоборот, под обманчивой леностью и неторопливостью движений, чувствуется сдерживаемая стремительность и порывистость.

Очень светлые, почти белые волосы, коротко подстрижены, и все равно непослушные пряди падают на лицо, придавая мужчине какой-то хулиганистый вид. А в сочетании с ярко-зелеными, хитро прищуренными глазами и вовсе, создают притягательную ауру очарования. Которую не портили даже синяк на скуле и широкая ободранная полоса на шее. Заметив мой взгляд, отец Армунда рассмеялся и пояснил для меня.

— А этот кошак к вам в родню набивается. Вчера, вон, к девушке полез, да нарвался на эльфа, что свою будущую жену без пригляда не оставляет, особенно сейчас, когда по дворцу её бывшие ползают — орк радостно оскалился, словно не замечая недовольных гримас на лицах большинства нагов. — А тот, долго церемониться, не стал, по морде надавал, да к дереву шеей прижал. И так душевно придушивал, все время, пока вел просветительскую беседу о способах знакомства с девушкой мммм…. Залюбуешься!

— А вы и любовались — не остался в долгу кот.

— Конечно, чего лезть, когда и без меня справляются?

— А что вы все, вообще, делали возле крыла, где нас разместили? — Не могла не задать этого вопроса.

— Так я, знамо что! Охраняли же. Девчонка, которую вы от плетей спасли, Арида, в той башне и ночует. В каморке, под лестницей. Мои младшие бутозеры, естественно, там же.

— Что "там же"? Там же ночуют? — Неужели я ошиблась? Рано расслабилась.

— Да какой там. Девчонка упёрлась, в наши комнаты она жить идти отказалась. С одной стороны, правильно. С другой, ну не в этом гадюшнике нормальной девочке одной оставаться. — Теперь недовольные гримасы появились на лицах оборотней. — Ну, короче выяснили мои орлы, где ночует девчонка, перетащили туда из своих комнат матрасы, подушки и одеяла, устроили ей гнёздышко поуютнее, а сами охраняли, чтоб больше никто лапы не протянул. Армунд и так понятно, от своей волчицы не отойдет, хоть ты его палкой отгоняй. Да и чего удивляться, девочки чистые, домашние, им бы семью и детишек, кто ж от таких самочек добровольно откажется? Только полностью безголовый. Ну, а я уж на старости лет, так, подсоблял. По саду гулял, да смотрел, чтобы лишних гостей к вам не добралось. А желающих было, хоть отбавляй. Одних змеев девять штук, один медведь, волк, правда, ненадолго пролез, но его Армунд выкинул.