Королевы завоеваний - Элисон Уэйр

золотую корону вместе с ним»26. Очевидно, это было не рядовое возложение короны. Стефан явно решил с помощью повторной коронации подтвердить свою власть и святость как короля. Он приказал отчеканить монету в ознаменование своего возвращения на престол. Монета изображала в полный рост фигуры короля и королевы в знак того, что Стефан обязан своей короной Матильде.

21

Законный наследник

За этим последовал длительный период относительного спокойствия. Возможно, тюремное заключение подорвало здоровье Стефана. «Противоборствующие стороны вели себя сдержанно с Рождества до Великого поста, тревожась больше о том, как сберечь собственные владения, а не опустошить чужие. Великий пост дал всем передышку от войны»1. В Кентербери королева выдала Жоффруа де Мандевилю хартию, согласно которой он сохранял все, чем его наградила императрица, до тех пор, пока оставался верен Стефану2. Мод в Оксфорде выдала хартию аббатству Святого Бенедикта в Холме в графстве Норфолк.

В новом, 1142 году партия короля предприняла дальнейшие попытки отлучить эрла Роберта от императрицы, но он остался верен Мод, утверждая, что «покидать сестру, чье дело он справедливо поддерживал, противоречит разуму и природе» и что сам «папа римский наказал ему уважать клятву, которую он дал [императрице] в присутствии отца»3.

В середине Великого поста стороны заключили перемирие, и Мод со своей свитой переехала в замок Девизес. Некоторые из сторонников Стефана пришли к ней и заявили о своей преданности. В Девизесе императрица жила на доходы от лояльных земель, благодаря помощи шерифов, готовых оказать Мод поддержку. Некоторых шерифов императрица назначила сама, поскольку располагала властью в западных областях страны. Императрица чеканила монеты в Бристоле и Кардиффе и раздавала королевские поместья. Она выдала хартию о передаче коллегиальной часовни Святого Георгия в Оксфордском замке приорату Осни. Ранее приорат Осни уже получал от императрицы пожертвования, о чем свидетельствует хартия от марта 1141 года4. Мод даровала пять хартий аббатству Годстоу, которое взяла под свою защиту. Король Стефан и королева Матильда также числились среди его благотворителей5.

В Девизесе Мод созвала военный совет, чтобы «обсудить свои тайные замыслы». Вскоре стало известно, что «все сторонники [императрицы] согласились послать за графом Анжуйским, который был больше всех заинтересован в защите наследства жены и детей в Англии»6.

До сих пор Жоффруа Анжуйский не играл в английской политике никакой роли, поскольку был занят в Нормандии. Когда Стефан попал в плен, многие нормандские замки признали власть Жоффруа. Граф захватил всю Нормандию к югу от Сены и прорвался сквозь множество укреплений, неотвратимо продвигаясь на север в своем завоевательном походе. Поскольку Стефан не мог дать графу отпор, большинство английских баронов, владевших землями в Нормандии, сочли целесообразным обезопасить свои поместья, присягнув на верность Жоффруа. Среди них был Галеран де Бомон7. Для Мод это был хороший знак.

Следуя совету своих сторонников, императрица отправила в Анжу «уважаемых людей», чтобы просить Жоффруа прийти ей на помощь8.

Хотя в королевстве еще не воцарился мир и время от времени происходили военные стычки, король и королева отправились после Пасхи в Йорк9, где Ранульф, эрл Честера, заключил со Стефаном формальный мир. Стефан прилагал усилия, чтобы восстановить свою королевскую власть, но во время пасхальных праздников «острая болезнь задержала [его] в Нортгемптоне». Дела обстояли «серьезно, и по всей Англии разнеслась весть, что [король] находится при смерти»10. Стефан собрал в Йорке огромную армию, но у него не хватило ни сил, ни воли, чтобы развернуть войска, и их пришлось отозвать.

Если бы Стефан умер, корона наверняка перешла бы к Мод. Императрица готовилась к этому, «усилив гарнизон и поощряя его оказать сопротивление королю». Рассылая «во всех направлениях огромное количество кавалерийских отрядов с приказом грабить [население], она в письмах и [устных] посланиях искренне умоляла тех, кто был связан с ней клятвой и присягой, оказать ей посильную поддержку». Она «укрепляла замки в различных местах, где ей было сподручнее; некоторые – чтобы эффективно сдерживать людей короля, некоторые – чтобы обеспечить себе защиту». В числе этих замков были Вудсток, Радкот, Сайренсестер и Бамптон. Императрица «позволила своим приверженцам укрепить множество других [замков] в разных частях Англии, что привело к жесточайшему угнетению народа, сокращению населения и повсеместному прорастанию семян войны и раздора»11.

Однако радость Мод и ее сторонников оказалась преждевременной. К 7 июня Стефан был уже на пути к выздоровлению12, и 23 июня королева пересекла вместе с Евстахием Ла-Манш, чтобы устроить прием в Лансе, куда, возможно, отправилась, чтобы набрать отряд наемников. «По милости и повелению своего господина, короля Стефана, во благо собственной души и душ сородичей» она даровала хартию «Богу и церкви Святого Николая Арруезского под опекой аббата Дома Герваса, набожного человека и дорогого друга, для пользы аббата и каноников, которые ведут борьбу за [дело] Господа»13.

«Уважаемые люди» вернулись из Анжу в срок и 14 июня встретились с императрицей на совете в Оксфорде14. Посланники сообщили, что муж императрицы «в некоторой степени одобрил миссию знати, но из всех [вельмож королевства] хорошо знаком только с эрлом Глостера». Если бы на встречу приехал Роберт, граф «удовлетворил бы его пожелания по мере сил». Ответ Жоффруа звучал прохладно, но граф был действительно занят, пытаясь покорить для Мод Нормандию15.

«Воодушевленные надеждой участники собрания умоляли эрла снизойти до выполнения этой задачи ради наследства сестры и племянников. Эрл ответил вежливым отказом». Роберт беспокоился, что его отъезд подвергнет Мод опасности. Он не мог положиться на тех, кто чуть не бросил императрицу, пока Роберт находился в плену. Возможно, он не слишком надеялся, что Жоффруа придет императрице на помощь. Но в конце концов Роберт уступил, потребовав, чтобы в Нормандию его сопровождали заложники и «чтобы те, кто остался в Оксфорде, объединились и всеми силами защищали императрицу от любого вреда во время его отсутствия. План Роберта получил горячее одобрение, и эрлу выдали заложников для поездки в Нормандию»16.

В июне того же года Мод попыталась перетянуть Жоффруа де Мандевиля обратно на свою сторону. Она встретилась с ним в Оксфорде, где де Мандевиль получил из ее рук хартии для себя и своего шурина Обри де Вера. Мод пообещала де Мандевилю замок Стортфорд, если удастся убедить Роберта де Сигелло, епископа Лондона, обменять его на другой замок, в то время как Обри предназначался замок Колчестер. «Как только я смогу им завладеть»17, – уточнила Мод. Хартии оказались бесполезными. Замки Стортфорд и Колчестер имели стратегическую важность в случае