Битва королей. Огонь эльфов - Бернхард Хеннен

Олловейн рассмеялся.

— Да. Это подарки для Сангаллы. Будем надеяться, что они сумеют настроить южный ветер благосклонно.

Мастер меча хлопнул ладонью по карте.

— Прежде чем бросить Фейланвик на произвол судьбы, мы сможем серьезно потрепать серокожее войско. У нас будет только одна возможность захватить троллей врасплох. Если мы нанесем достаточно сильный удар, их поход, вполне возможно, закончится, даже толком не начавшись. Как только мы ворвемся в их лагерь, охотьтесь на вожаков стай и шаманов. Войско подобно огромному организму, и, сколь бы сильны и крепки ни были руки войска троллей, они будут беспомощны, если мы отрубим голову. Пусть их воины растут быстро. Но хорошие полководцы и шаманы — нет. И еще кое-что. Ни слова своим людям! Чем меньше будет посвященных в наш план, тем лучше. Я хочу, чтобы наше войско было готово выступить к вечеру через два дня. Позаботьтесь о том, чтобы те избранные, кто пойдет с нами, хорошо отдохнули. Позвольте им выспаться. Расскажите им кое-что о ночных маневрах, который безумный новый командующий собрался проводить в степи, или что вы там сочтете правдоподобной ложью. Теперь все свободны. Все, кроме Шандраля и Мелвина.

Эльфы молча расходились. Оримедес обошел карточный стол и заключил Олловейна в объятия.

— Мне тебя не хватало! Где ты пропадал все эти годы, негодный засранец?

Объятия кентавра едва не сломали ребра мастеру меча.

— Позже, — с трудом выдавил из себя он. — Еще будет…

Кентавр нахмурил кустистые брови.

— Нет, уже и так достаточно поздно. Сегодня ночью ты придешь в наш лагерь. Мы разопьем несколько амфор лучшего красного вина из Альвемера. Так что принеси с собой побольше жажды. Пока ты там шлялся где-то, ты пропустил несколько весьма урожайных лет. И не возражай! Я должен представить тебе своего сына. Роскошный парень! — Оримедес отпустил Олловейна. Поглядел на вход в палатку, где по-прежнему ждал Катандер. — Ты тоже приглашен, Золотая грудка. И если увидишь этого насильника коров Аякса, скажи ему, что он тоже будет желанным гостем. Хорошая попойка — почти то же самое, что хорошая битва. Мои воины ждут не дождутся возможности показать твоим грязедавам, кто тут настоящие жеребцы.

— Думаешь, можешь напоить меня, как какого-нибудь своего вонючего погонщика скота, чтобы потом заставить присягнуть на верность? Я приду, ибо кентавры Уттики никогда не избегают битв, даже если это битва в разливной палатке. Но не думай, что я позволю тебе одурачить себя.

Оримедес расхохотался.

— Посмотрим. Ах, и не забудьте снять свои золотые нагруднички, прежде чем приходить. Конечно, если для изнеженного уттикийца удар кулака — это не чересчур.

— Ничего мы не будем брать с собой, Оримедес. Никаких подарков, потому что их делают друзьям, никакого оружия, потому что оно нужно, когда боишься более сильного врага. На нас не будет даже обручей и браслетов, ибо мы знаем, что наши степные сородичи способны украсть подковы с копыт, если будет такая возможность.

Оримедес нагло усмехнулся.

— Точно! Прибейте их покрепче. В данный момент у нас опять недостача подков. Так что я жду тебя, Катандер.

Князь кентавров из Уттики казался удивленным. Очевидно, он ожидал вспышки ярости. Ответ Оримедеса сбил его с толку.

— Я приду. — И с этими словами он отвернулся и поскакал прочь.

— Что это, возраст, друг мой? — спросил Олловейн. — Это ведь было почти дипломатично.

— Возраст? — Князь презрительно засопел. — Моя правая рука сильна, а мочусь я струей такой же сильной, как и молодой жеребец. Пока что я еще могу обскакать возраст. Но троллей — нет. За последние годы я потратил много времени и усилий на то, чтобы объединить племена степей. По крайней мере, в военное время все признают во мне первого князя. Осталось привести под свою руку только уттикийцев. И если ради этого нужно проявить чуточку дружелюбия… Насрать, именно это я и сделаю! Мой народ должен быть силен, иначе тролли отнимут у нас наши стада и нашу степь. А сильны мы станем, только если забудем старые распри и все воины станут подчиняться одному предводителю. Многое изменилось за годы, пока тебя не было, брат по оружию. — Кентавр обхватил запястье Олловейна в воинском приветствии. — Увидимся на празднике!

Глядя вслед кентавру, мастер меча чувствовал себя чужим в этом мире. Так много всего произошло, так немного лет прошло… Он глубоко вздохнул и обернулся к эльфам, оставшимся в палатке.

— Князь Шандраль, начальник твоей гвардии кобольд Мадрог назвал союзного капитана эльфов Мелвина вором. Я подоспел, когда Мадрог и его ребята прилагали все усилия к тому, чтобы убить Мелвина. Не мог бы ты объяснить, что было похищено? Заковывая Мелвина в цепи, я не смог обнаружить при нем ничего краденого.

Шандраль стоял по другую сторону карточного стола со скрещенными на груди руками и вызывающе глядел на Олловейна.

— Я требую голову этого выродка, этого человеческого ублюдка.

— Я с удовольствием приму вызов на дуэль. — Мелвин поднял руки. — Даже в железе я разрежу тебя на мелкие куски.

— Этого я не потерплю! — перебил мастер меча. — Королевские законы запрещают дуэли в военное время.

— А что, правосудие в военные времена тоже останавливается? — колко заметил Шандраль. — Я обвиняю Мелвина! Он обокрал меня и нанес непоправимый ущерб. За это он должен поплатиться кровью.

Олловейн пожалел, что не вошел в город другим путем.

— И в чем ты его обвиняешь?

— Он украл рассудок и сердце моей жены. Вору в былые времена отрубали руку, чтобы он больше не мог заниматься черными делишками. А Мелвину следовало бы вырвать язык и лишить мужского достоинства.

На миг мастеру меча показалось, что все это шутка. Князь не может говорить серьезно! Неужели Шандраль дрожит от ярости? Или его сотрясает сдерживаемый смех?

— Если твоя супруга выбрала другого мужчину, то тебе, конечно, сильно не повезло, но это не нарушает ни единого известного мне закона, — спокойно произнес Олловейн.

— Она не просто выбрала его! — возмутился Шандраль, вдруг отбросив высокомерие. — Он прокрался к ней, в мою спальню! И, должно быть, наложил на нее заклятие. Она совершенно сошла с ума! Ночью шептала его имя. Я очень много заплатил за Лейлин. Отдал ее семье роскошный дом на берегу моря с большим садом и сотней слуг-кобольдов, когда она выходила за меня замуж. Она в долгу передо мной! Она должна быть мне верной и послушной женой. Все это Мелвин украл. И если я требую взамен его язык и член, то это свидетельствует о милости с моей стороны! На самом деле к моим ногам следовало бы положить его голову.

Мелвин расхохотался прямо в лицо Шандралю.

— Да это же смешно! Его надо запереть. Безумец не должен командовать пятьюстами воинами с арбалетами. Теперь ты видишь, что это за существо? Он мучает Лейлин! Он не заслужил ее. И она — эльфийка. Она имеет право идти, куда ей угодно!