Аргентина. Локи - Андрей Валентинов

Локи, вернувшись на свой ставший уже привычным ящик, начал перебирать слипшиеся странички свой непутевой жизни. Чего только за последний месяц не приключилось! Тут тебе и нары, и королевский престол, и такая политика, что от страха ослепнуть можно. А со сколькими непростыми людьми познакомиться довелось! Только где они сейчас? Унтерштурмфюрер Виклих, господин Зеппеле, Циркуль, камрады в полосатых робах. Их нет, а он, Хорст Локенштейн, не просто живой, а еще даже на что-то надеется. Счастливчик? Ввек бы такого счастья не видеть!

– А ведь они снова полезут, – негромко проговорил сосед по баррикаде, с которым Хорст даже не успел познакомиться. – Обязательно полезут. Иначе выйдет, что Лейбштандарт нам, заключенным из «кацета», войну проиграл! На весь мир позор смертный. Вот и навалятся…

Можно было не отвечать, не ему сказано, просто так. Но внезапно, словно со стороны, он услышал собственный голос:

– Навалятся. А мы им наваляем!

4

– Вам нечего опасаться, Палладия. Я буду только свидетелем, поставлю подпись на документе о капитуляции. Никаких решений о судьбе Монсальвата принимать не буду, да и не собираюсь. К тому же, никто меня и слушать не станет.

Матильда Шапталь ненадолго отлучилась из перевязочной. Бой продолжался, и раненых не становилось меньше.

– Через несколько дней меня сменят, пришлют кого-нибудь серьезного, с полномочиями. А я с удовольствием вернусь к своим картинам. За день до полета натянула холст, грунт приготовила. Несколько лет не могла заставить себя взять в руки кисть… Палладия! Не хочу вмешиваться, но, может, вам не стоит лететь? Мне по секрету объяснили, что посадить «Полярную звезду» очень трудно…

Пэл слушала, не перебивая, но думала совсем о другом. В победу подмастерьев уже не верилось. В лучшем случае сумеют продержаться еще день-другой, а потом придется отступать. У них есть корабли, чтобы вернуться на Землю, но мало ли что может случиться?

Позвать Матильду с собой? Но у «Полярной звезды» и в самом деле мало шансов. Она для себя все решила, но у художницы вся жизнь впереди.

– Везде будет трудно, – сдерживаясь, проговорила она. – Матильда! Сделайте одолжение, не лезьте под пули. Пообещайте, мне спокойнее будет.

Художница покорно кивнула.

– Обещаю! В бою от меня толку мало, отсижусь в тылу… Как с вами связаться, Палладия? Хотелось бы встретиться после всей этой заварухи. Мне дать запрос через агентуру Жозе Кинтанильи?

Пэл хотела продиктовать свой адрес (невелика тайна!), но вдруг с холодной, последней ясностью поняла, что встретиться на Земле им больше не придется. Или Матильда, или она сама – или обе они вместе. Небо ревниво.

Слова застревали в горле, но она все-таки заставила себя попрощаться. На улыбку не хватило сил. Матильда, что-то почувствовав, примолкла, а потом негромко проговорила:

– Можно встретиться и не на Земле.

* * *

Снова пришлось переодеться. Вместо тонкого комбинезона – нечто тяжелое из плотного серого материала, при поясе, слишком широкое в плечах. Туфли под стать – большого размера, на прочной подошве. Из зеркала на Пэл глянул пилот высотного аэростата, крепкий, подтянутый, но с очень растерянным лицом.

На Веронике Оршич оказался точно такой же комбинезон, а вот Николаса привели, каким и был, в бинтах, только поверх накинули толстую стеганную куртку. Парень бодрился, даже пытался шутить, с трудом двигая бледными губами, но было видно, что каждое слово дается через силу.

Официальных проводов не устраивали. Мистер Эйтз почему-то не пришел, а подбежавший в последнюю минуту мистер Найнз, ничего не став объяснять, просто пожал руки и пожелал счастливого полета. Что-то в его тоне Пэл не понравилось, и она не удержавшись, спросила.

– Командор больше не придет, – тщательно подбирая слова, ответил мистер Девятый. – Очень тяжелый бой.

Задумался, а потом проговорил неуверенно.

– Если что-то случаться – с нами, или с Монсальватом, вы должны сберечь тот… Того, кто возглавить уцелевших. Борьба быть продолжаться.

Пэл не поняла, но решила не уточнять. Усмехнулась, подняла вверх два пальца:

Victory hand!

– Делай, что должно…

– …Fiat quod fiet![37] – твердо, без тени улыбки, проговорил мистер Найнз.

Потом они долго шли по совершенно пустому коридору, поддерживая Николаса под руки, наконец, впереди показался лифт. Пэл решила, что кабина доставит их прямиком на «Полярную звезду», но дальше снова коридор, правда совсем короткий. Оршич открыла ключом одну из дверей, за которой оказалась маленькая квадратная кабина.

– Нам туда? – с опаской поинтересовалась Пэл, уже догадываясь, что ее ждет. – Свет загорится и… и вверх?

Вероника кивнула.

– К счастью, установка работает, иначе пришлось бы надевать скафандры и очень долго подниматься по наружной лестнице. До сих пор не привыкли? Просто закройте глаза.

Пэл покосилась на невозмутимого Николаса.

– Не хочу!

* * *

Кресел в кабине оказалось три, но их Пэл вначале даже не заметила. Когда открылась дверь тамбура, в глаза ударил свет звезд. За большим овальным иллюминатором – космос, бархатисто-черный, плотный, почти осязаемый. Сердце замерло. В суете последних часов она порой забывала, что все происходит не на Земле. И вот напомнили. Пэл попыталась сделать шаг вперед…

– Невесомость, осторожнее! – Оршич вовремя поймала ее за руку. Тут дошла очередь и до кресел. Ей досталось правое, причем к креслу прилагались плотные широкие ремни. Негромко щелкнули застежки, и леди Палладия почувствовала себя настоящим эфирным пилотом. На миг стало страшно, но затем ее захлестнул горячий непреодолимый восторг. Полет в черном эфире, курсом прямо на звезды! Кто мог о таком мечтать?

Успокоилась быстро, вспомнив, что лететь придется вовсе не до ближайшей звезды. И очень даже вероятно, что для нее этот полет первый – и последний.

Улыбнулась, поглядела в черную бездну. Даже если так, не жалко. Завидуй, Смерть!

Вероника помогла устроиться Николасу, которому досталось кресло слева, затем повернулась к Пэл.

– Экипаж – я и Николай, вы – пассажир. На всякий случай наши позывные – Поларис. Я – Поларис-1, Николай – Поларис-2, вы – соответственно… Без моего разрешения ничего не делать. Когда попрошу молчать – молчите. Обо всем важном стану предупреждать…

Пассажирка Пэл покорно кивнула. Оршич улыбнулась.

– Я не злая, просто порядок такой… Внимание! Предстартовая готовность!..

Загорелись огоньки на пульте. Вероника принялась переключать какие-то рычажки, а тем временем над верхним краем иллюминатора беззвучно вспыхнуло табло. Большие белые цифры, сперва «20», затем «19»…