Белки в Центральном парке по понедельникам грустят - Катрин Панколь

Ни один Маккаллум не проявил себя отважным и благородным. Все они явно были богатыми и тщеславными бездельниками, которым повезло жить в эпоху, когда титул и состояние наделяли их всеми правами. Один из последних Маккаллумов признавал, что его так и подмывает делать всякие гадости: «Я знаю, что умру на эшафоте, но моя рука сама тянется творить зло».

На протяжении многих веков сеньоры Кричтона наводили ужас на окрестные деревни и деревушки. Шотландские легенды воспевали подвиги этих жестоких, циничных, но обаятельных людей. В одной из таких легенд рассказывается история Маккаллума, которого обожала жена, а он был влюблен в другую. Его приговорили к смерти за то, что он убил пять сирот, охотясь за их наследством. Жена в день казни пришла к королю просить помилования и, чтобы разжалобить его величество, исполнила нежную балладу, в которой воспевала достоинства своего мужа и свою к нему любовь. Король был растроган и явил свою милость, простив преступника. Неблагодарный муж, освободившись, вскочил на коня и ускакал, объявив бедняжке-жене: «Все ваше прекрасное любящее тело не стоит одного пальца на руке моей возлюбленной…» А когда она заплакала, причитая, что он разбил ей сердце, ответил: «Разбитое сердце — всего лишь признак плохого пищеварения».

Таковы были предки, и хотя начиная с восемнадцатого века королевская власть обязала их подчиняться закону, череда ужасных насильственных смертей не прекратилась. Когда Маккаллумы не дрались, не воровали, не насиловали — они топились. То по собственной воле, а то и нет…

Единственная деталь из жуткой семейной истории, которая умилила Гэри, была история белок из Кричтона. На землях замка было полно белок, которые строили свои гнезда на деревьях вокруг озера. Это были великолепные ярко-рыжие белки с пышными хвостами, честь и слава земель Маккаллумов. Нигде в округе не было таких прекрасных рыжих белок. Старинное семейное предсказание гласило:

Когда рыжая белка в Кричтоне покинет гнездо,

Небеса потемнеют и воздух запахнет бедой.

От прожорливых крыс будет людям тогда не спастись…

Значит, его любовь к белкам не случайна. В нем играет кровь Маккаллумов…

Гэри подумал, не ушли ли из леса белки или, может, уходят сейчас, и не потому ли миссис Хауэлл, предчувствуя драматический финал, попросила его приехать поскорее.

«Приезжай скорее, приезжай как можно скорее…»

Он пытался найти причину, почему его приезд так важен.

Он все еще терзался вопросами, когда поезд остановился на вокзале в Эдинбурге.

Вокзал назывался Уэверли — в память о романе Вальтера Скотта, который родился в Эдинбурге. В его честь в городе возведен огромный памятник, нечто вроде позолоченного мавзолея, на улице Принцев. Эдинбург, столица Шотландии, дал миру многих писателей, поэтов и философов. Дэвид Юм, Адам Смит, Стивенсон, Конан Дойл… А еще изобретатель телефона Грэм Белл. Гэри взял сумку, вышел на перрон. Вокзал находится под землей, и чтобы попасть в город, нужно пройти по бесконечным каменным лестницам.

Когда Гэри наконец выбрался на улицу Принцев, в Старый город, у него создалось впечатление, что он попал в прошлое. Ошеломленный, он протер глаза: на него надвинулись крепостные стены цвета охры, кирпично-красные и серые стены замков…

Замки и дома, тесно прижатые друг к другу, устремляли в небо свои шпили. Они рассказывали историю Шотландии, королей и королев, заговоров и убийств, браков и рождений. Словно ты оказался в декорациях к историческому фильму. Если сильно дунуть, они рассыплются, а за крепостными стенами появится старинный город-призрак.

Он вошел в первую же гостиницу на улице Принцев и спросил комнату.

— С видом на крепостную стену? — спросила девушка-администратор.

— Да, — ответил Гэри. Он хотел перед сном полюбоваться величественной красотой этих старых камней, ощутить себя блудным сыном, вернувшимся в отчий дом.

Он хотел перед сном помечтать о замке в Кричтоне и об отце, который его ждет.

Он заснул совершенно счастливый.

И снился ему странный сон: монах-призрак из замка садился за стол в столовой, сбрасывал черный капюшон, крестился, молитвенно складывал руки на груди и объявлял, что снимает с рода проклятие. За ним в столовую входил Дункан Маккаллум, усталый гигант с налитыми кровью глазами, обнимал его, хлопал по бокам и называл «сынок».

Ширли выслушала сообщение Гэри, выйдя из школы, где тщетно пыталась приучить перекормленных жирным и сладким детей к здоровой пище. Стараясь не выронить ворох папок, она сжимала в руке телефон. Сначала ей показалось, что сообщение адресовано не ей. Ну конечно, ошиблись номером! Она прослушала его снова, несколько раз подряд, узнала голос Гэри и замерла на краю тротуара, не в силах пошевелиться. Мимо проносились машины. Может, она плохо расслышала из-за шума? Как иначе объяснить эту дикость: ее сын отправляется на поиски отца?

«Зачем?! Дался ему этот тип! Он в жизни ничего для него не сделал! А я, родная мать, стою тут на обочине и при одной мысли об этом готова броситься под машину. Я, мать, которая его вырастила, выкормила, воспитала, берегла как зеницу ока, все для него сделала, всем пожертво…»

Она оборвала себя на полуслове.

«Не смей произносить это слово! Я тебе запрещаю! Так говорят только ревнивые мамаши-собственницы».

Одернула себя: «Что за чушь я несу! Сама ведь в это не верю. Не шла я ради Гэри ни на какие жертвы. Я просто любила его до беспамятства. И сейчас люблю до безумия, а пора бы образумиться».

— Извините… — Перед ней стоял школьник из класса, откуда она только что вышла. — Вы себя плохо чувствуете? Вы так побелели…

Она устало улыбнулась в ответ:

— Все в порядке, не волнуйся. Мне просто надо подышать свежим воздухом.

— А почему вы не переходите?

— Задумалась.

— Про уроки?

— Д-да… Я думала, удалось мне вас убедить или нет?

— Про наггетсы было интересно! Я вот точно больше никогда не буду их есть.

— А другие ребята, как ты думаешь? Послушают они меня?

Он снисходительно улыбнулся и промолчал.

— Правда ведь, я хорошо сказала: «Будете вести себя как бараны в стаде, так и превратитесь в окорочка!»

— Вы не обижайтесь… Но по-моему, надо что-то добавить покруче. Они обожают наггетсы. Словами их не проймешь!

— Правда?

— У меня мама следит, что мы едим. А остальным это не особенно интересно. К тому же здоровая пища влетает в копеечку.

— Знаю-знаю, — пробормотала Ширли. — Кстати, это возмутительно, что нужно платить, чтобы не есть отраву.

— Вы только совсем уж не отчаивайтесь, — встревожился мальчик.

— Не волнуйся… Придумаю что-нибудь.

— Тогда — что-нибудь кровавое. Как из фильма ужасов.