Первое кругосветное плавание - Джеймс Кук

Кажется, во всем свете нет страны более суровой и пустынной: повсюду взору открываются лишь вершины скалистых гор, лежащих, вероятно, так близко друг к другу, что между ними не встретишь долин. Между 44°20' и 42°8' ю. ш. горы отходят дальше, в глубь острова. Между морем и горами лежит ряд лесистых холмов и долин, по всей вероятности, плодородных; многие из долин обширные, низкие, ровные и почти полностью заселенные; здесь много озер и прудов, что часто бывает в таких местах.

От 42°8' S до мыса Феруэлл (названного так позднее) земля не являет ничего примечательного; прямо от воды поднимаются холмы, покрытые лесом. Когда мы находились в этой части побережья, стоял такой густой туман, что нельзя было ничего разглядеть; однако иногда высоко над тучами сквозь туман виднелись вершины гор. Это подтверждает мое предположение, что непрерывная цепь гор пересекает остров на всем его протяжении.

Суббота, 24-е. Днем легкий ветер от SW. К наступлению темноты прошли вдоль восточного мыса, замеченного в полдень, не зная, в каком направлении лежит земля. На глубине 34 саженей почти в лиге от берега легли в дрейф. В 8 часов слабый ветер наполнил паруса, до 12 часов продвигались вперед. Снова до 4 часов утра лежали в дрейфе. Затем направились дальше.

На рассвете заметили низкую землю, простирающуюся от вышеупомянутого мыса на OSO насколько хватает глаз; на восточной оконечности земли виднелись небольшие круглые холмы. Ветер перешел на О, и мы вынуждены были держаться круто к ветру. В полдень мыс был на SWtS, в 16 милях от нас. Обсервованная широта 40°19' S. Мыс я назвал позднее Феруэлл (мыс Прощания) по причинам, о которых я скажу ниже.

Воскресенье, 25-е. Сильный восточный ветер ближе к полудню стал ослабевать; туман, дождь. Шли в лавировку, но ничуть не продвинулись на ветер, поэтому в полдень наше местоположение почти ничем не отличалось от вчерашнего.

Понедельник, 26-е. В 3 часа дня ветер от N, под всеми парусами шли на OSO. С наступлением темноты из-за густого тумана убавили паруса. Всю ночь замеряли глубину – от 37 до 42 саженей. На рассвете заметили землю по пеленгу SOtO и остров близ нее на OSO, в 5 лигах от нас. Этот остров [остров Стефенс] виден от входа в пролив Королевы Шарлотты и лежит на NWtN, в 9 лигах от него. В полдень он был на SO, в 4–5 милях от нас, а северо-западный вход в пролив Королевы Шарлотты на SOtS, в 10½ лигах. Обсервованная широта 40°33' S.

Вторник, 27-е. Свежий западный ветер, туман, моросящий дождь. Поскольку мы обошли остров вокруг, пора подумать и о продолжении плавания, однако перед этим необходимо пополнить запасы воды, ибо на борту оказалось много пустых бочек. Нам известно, что между вышеупомянутым островом и проливом Королевы Шарлотты есть залив, где, без сомнения, имеется якорная стоянка и можно достать воду. Обогнули остров и вошли в залив [бухта Адмиралти].

Близ западного берега, в 3–4 милях от входа, лежат три острова, они были с правого борта. При входе в залив замерили глубину, она изменялась от 40 до 12 саженей. В 6 часов у западного берега во второй бухте недалеко от упомянутого острова [о. Стефенс] отдали якорь на глубине 11 саженей, грунт – ил.

На рассвете я взял шлюпку и отправился на поиски воды и надежной стоянки. Нашли и то и другое. Заведя концы на берег, отправил туда офицера для наблюдения за доставкой воды. Плотник со своими людьми рубил лес, на баркасе свезли на берег пустые бочки.

Среда, 28-е. Ветер западный, утром перешел в очень крепкий с дождем. Занимались приемкой на борт воды, дров, ловили рыбу, в последнем, правда, нам не повезло.

Четверг, 29-е. Днем крепкий западный ветер. Утром восточный слабый, неустойчивый, весь день туман и дождь. Все это не помешало нам заниматься заготовкой дров и воды.

Пятница, 30-е. Умеренный ветер от SO. Днем и к ночи густой туман, дождь; затем погода прояснилась. Так как утром нам казалось, что будет устойчивый ветер от SO, то мы почти закончив приемку, оттянулись от берега, чтобы встать под паруса. В полдень отправился на катере обследовать залив, стремясь за короткое время осмотреть как можно больше.

Суббота, 31-е. Днем, пройдя 1½ или 2 лиги вверх по заливу, высадился у мыса на западном берегу. С возвышенности смог разглядеть западный берег залива, лежащий на SWtW, в 5 лигах от нас, но мы так и не увидели входа в него. Между заливом и северо-западным входом в пролив Королевы Шарлотты есть несколько проходов или небольших бухт и, без сомнения, в каждом из них можно найти удобную, якорную стоянку; благодаря островам, лежащим у входа в эти бухты, они частично защищены от морских ветров.

Побережье залива, по крайней мере то, что мне удалось видеть, очень гористое, неровное, поросшее лесом, кустарником, папоротником и т. п., что затрудняет продвижение в глубь земли. Населения не видно, и за время пребывания здесь мы не встретили ни одного туземца. Правда, нам попалось несколько лачуг, но они давно пустовали. Вечером, вернувшись на борт, нашел корабль в полной готовности к выходу в море.

Окончательно решив покинуть эту страну и избрать такой обратный путь, который отвечал бы нашим задачам, я держал совет с офицерами корабля. Больше всего я желал вернуться назад, пройдя мимо мыса Горн для того, чтобы узнать, есть ли предполагаемый Южный континент, существование коего остается сомнительным. Но нам пришлось бы в самый разгар зимы вступить в более высокие широты, а состояние корабля со всех точек зрения не подходило для этой цели. По той же причине пришлось отложить все мечты о плавании непосредственно к мысу Доброй Надежды, тем более, что нечего было надеяться на сколько-нибудь значительные открытия на пути туда.

Решили возвращаться ост-индским путем, то есть, покинув эти берега, взять курс на запад и идти до тех пор, пока не достигнем восточного побережья Новой Голландии, а затем идти вдоль побережья на север или в другом направлении, в котором тянется эта земля, и достичь северной ее оконечности. Если же этот замысел оказался бы практически осуществимым, мы предприняли бы попытку найти землю или острова, открытые Киросом. С этой целью на рассвете поставили паруса и, воспользовавшись ветром от SO и ясной погодой, вышли в море.

В полдень остров, лежащий у северо-западной оконечности залива, был на О 9°, в 10 милях от нас. Обсервованная широта 40°35' S. Залив я назвал Адмиралти-Бей, северо-западную точку – мысом Стефенс, а восточную – мысом Джексон, в честь двух секретарей Адмиралтейства. Залив можно узнать по острову, о котором я упоминал выше, он довольно высок и лежит на NО, в 2 милях от мыса Стефенс, в широте 40°37' S и долготе 185°6' W.

Между островом и мысом Феруэлл, которые лежат на линии WtN – OtS, в 14–15 лигах друг от друга, есть большой глубокий залив. Идя по прямой от одного мыса к другому, мы не смогли осмотреть его. Вполне возможно, что близ моря здесь имеется низменность; глубины тут небольшие. Залив обозначен на карте Блинд [залив Тасман]; у меня есть основания полагать, что это та бухта, которую Тасман назвал заливом Голден-Бей [см. прим. 112].

Перед тем как покинуть эту землю, я дам краткое и общее описание самой страны, ее обитаталей, их нравов и обычаев и т. д.; при этом необходимо принять во внимание, что многое основано на догадках, ибо в каждом из посещенных нами мест мы пробыли слишком недолго, чтобы обстоятельно изучить жизнь страны; кроме того, мы делали наши заключения, по тому, что нам удалось увидеть в разное время.