Кудеяр. Аленький цветочек - Феликс Разумовский

Будильник прозвенел, как всегда, некстати, и, как всегда,оглушительно. Японская электроника была отрегулирована так, чтобы создаватьтембр, максимально противный для человеческого слуха: соответственно, нетребовалось особенной громкости, дабы «клиент» вскочил как водой из ведраполитый. Виринея мгновенно села в постели, нашарила будильник и заткнула его, вочередной раз удержавшись, чтобы не расшибить о стенку вагончика. Толькоскотина Гринберг мог сделать ни в чём не повинной девушке подобный презент! НаВосьмое марта… в щёчку целовал, паразит.

Виринея набросила халатик и с полотенцем через плечопоплелась туда, куда и сам царь-батюшка изволили пешочком ходить. Сортира имогилы не избежит никто… В сторонке, неподалёку от бани, скудинская командаделала утреннюю зарядку, разогревалась перед пробежкой. Парни ломались, махалируками, задирали ноги. «Гамадрилы!» – привычно подумала Виринея, но задержалашаг и продолжала смотреть. Все жилистые, мускулистые, волосатые… Как естьгамадрилы. А впрочем… Когда они, помнится, несколько километров почти безотдыха несли её на руках… И Гринберг, Гринберг. Здорово он, кстати, дралсявчера… Виринея улыбнулась, приветственно помахала мужикам и скрылась задощатой, добротно сколоченной дверцей. Обрывки сна плавали в голове, никак нежелая соединяться в осмысленную картину, и для того чтобы с ними разобраться,требовались уединение и покой.

В очередной поход выступили сразу после завтрака, не давпище толком усвоиться. Путь лежал за озеро Охотничье, к так называемому женскомусейду, в места труднодоступные и мало изученные. Изредка там появлялисьтуристы, но, не задерживаясь, проходили дальше. Смотреть особо не на что –горы, скалы, мёртвые с виду камни… Уж что говорить, Охотничье озеро – это неоткрыточный Гейрангер-фиорд, куда можно попасть на комфортабельном лайнере, а клучшим точкам обзора ведут ухоженные автодороги… Здесь, однако, Россия, всёпешедралом. Научного оборудования было, как водится, под завязку, но помимоэтого Скудин своих вооружил, и как следует. Когда где-то рядом бегают зэки с«Калашниковыми», так-то оно спокойнее. Зря ли гласит народная мудрость: чем вкобуре тяжелее, тем на душе легче.

Дорогу Иван знал. Уже к обеду он без проблем нашёл впутанице горных кряжей камень-менгир. На него достаточно было посмотреть одинраз, чтобы понять, почему именно сюда приходили просить о потомстве бездетныеженщины. Да ещё и просили, прикасаясь к камню соответствующим местом… Кое-гдеменгир был отполирован почти до зеркального блеска. Это советская властьпостаралась. Когда стали строить коммунистическое завтра, здесь, как и всюду,первым делом «до основанья» разрушили проклятый традиционный уклад. Утопили возёрах врачевателей-нойд, «а затем»… А затем – как хошь, так и рожай.

– Да, явно фаллический[144]культ, – деловито прокомментировал Звягинцев. – Великолепныйкоррелянт древнегреческих герм…[145]

Настроение у него было неважным. Вот уже третий день онникак не мог дозвониться до Володи Гришина. Дома никто не подходил к телефону,а по рабочему – короткие гудки. Ни дать ни взять кто-то намертво завис,запутавшись в паутине Интернета. Электронная почта, кстати, тоже никакогоответа не приносила…

Развернули аппаратуру – уже без особо радужных, впрочем,надежд. Измерили всё, что измерению поддавалось, пощёлкали фотоаппаратом, тутже присматривая на маленьком дисплейчике отснятые кадры – не появится ли опятькакая тень ниоткуда?.. Потом развели костерок, разогрели тушёнку… В небе небыло ни облачка, лежать на тёплом приветливом мху оказалось до того приятно,что Виринея, разомлев на солнышке, совсем было задремала у огромного замшелоговалуна…

…И внезапно поймала себя на мысли, что камень этот она ужевидела раньше! Где?!! «О тебе узнал я во вчерашнем странном сне…» Всёправильно, всё сходится! Вот и отвесная скала – высоченный, отполированныйветрами утёс… «Мама дорогая!» – чувствуя, как забилось сердце, Виринеяподнялась, прошла каменистым, поросшим кустарником дном лощинки… и увиделавпереди холм с огромной реликтовой елью на вершине. Макушка исполинского деревабыла срезана – скорее всего, молнией… «Вот это да, подруга, вот этоприехали!..»

– Лев Поликарпович, Лев Поликарпович!.. – Виринеяразвернулась и, начисто забыв про травмированное колено, изо всех сил рвануланазад. – Нашла, нашла! Эврика!!!

На глазах девушки блестели слезы вдохновения и восторга. Некаждый день вот так сбываются сны!

– Ну что там? – Звягинцев нетерпеливо косился наВеню, колдовавшего у приборов. Потом не выдержал, подошёл ближе, глянулсам. – Чёрт знает что такое! Ну-ка, смени диапазон!

В его голосе слышалось безмерное удивление.

– Тоже зашкаливает. – Веня щёлкнул крохотнымтумблером, снял запотевшие очки, вновь надел, почесал затылок. – Вот это японимаю поле…

– И у нас то же самое, – вроде как с гордостьюподтвердил Альберт. Подмигнул Виринее… и, снова глянув на прибор,присвистнул. – Впрочем, уже не зашкаливает… Э, техника, ты чё дуришь?Господи, да никак скис?..

– У нас тоже гавкнулась, – доложил Веняторжественно.

Они расположились на холме у хвойного раритета, который приближайшем рассмотрении оказался ещё огромней, чем издали. Сущий Александрийскийстолп. Алик предположил было, что ёлочка видела самого царя Петра, Виринея же сзагадочной уверенностью заявила – какого Петра, а фараонов не хочешь?.. В любомслучае это был действительно раритет. Чудовищный ствол был расколот удароммолнии, корни с одной стороны подмыты и казались щупальцами хищногодоисторического чудища. Именно между ними приборы и зарегистрировали наличиехода, ведущего глубоко под землю. Потом стали дружно зашкаливать, сбоить… инаконец доблестно вышли из строя. Только экстрасенсорные рамки, проверенныетысячелетиями, не подвели и как бешеные вертелись в руках у Альберта.

– Ну что ж, остается уповать на органолептику[146]… – Звягинцев усмехнулся и с нетерпеливым блеском в глазахдвинулся к хитросплетению корней. Виринея, Альберт и Веня немедленноприсоединились к своему шефу. Кудеяру они здорово напоминали гончих, взявшихслед. Сам Иван в яму не полез, лишь кивнул подчинённым, чтобы не расслаблялисьи бдительности не теряли: таинственные отказы электроники ему очень ненравились. Оставалось надеяться, что в случае чего хвалёный «Светлячок» неподведёт. Да и прочее оружие тоже…