Тайная война против СССР и России. Начальник 1 отдела по борьбе с терроризмом УБТ ФСБ РФ о лихих 90-х - Александр Платонов

В это время тревожно загудели российские сенаторы и депутаты, многие из которых по уши влезли в коммерческие дела с преступным душком. Тут же криминальные воротилы совершили ряд нападений на этих должностных лиц с бизнес интересом («ДОЛБИН»). Зашёл ко мне из УКР начальник отдела полковник С. А. Беседа, передавший распоряжение руководства ФСК о проведении практического занятия в Совете федерации по личной безопасности сенаторов. Вечером 25 октября, оторвавшись от неотложных антитеррористических дел, по заранее подготовленному плану, стоял на трибуне высшего законодательного органа России. Взяв быка за рога, объяснил высокой аудитории, что их личная безопасность напрямую зависит от общей внутренней безопасности государства. Кратко довёл до них всю сложность предвоенной обстановки в стране, объятой бандитским беспределом. Обратил внимание, что главный вопрос, который зависит от них – это скорейшая разработка и принятие новых антитеррористических и антикриминальных законов, развязывающих правоохранительной системе руки в борьбе с преступностью. Однако мои слова явно не понравились впереди сидящему сенатору с татуировками на руках (дожили). Тот грубо оборвал выкриком: «На ваше КГБ надежды нет. Я вот купил пистолет жене и теперь за неё спокоен!». Чеканя каждое слово, ответил: «Во-первых, полагаю, что не КГБ, а ныне ФСК, не моё личное, а наше с вами – представителями высшей власти России ведомство (зааплодировали). Что касается Вашей жены, то могу ей только посочувствовать, так как опасность её жизни с покупкой пистолета, наоборот многократно возросла. Ведь не умея пользоваться оружием, при внезапном нападении пытаясь достать пистолет из сумочки, она не ограничится ограблением или хулиганским оскорблением. Её точно убьют или тяжело ранят, отобрав оружие. Поэтому лучше выслушайте меня до конца об адекватных мерах личной безопасности». Закончил выступление рекомендациями обратить внимание на особую угрозу их жизням факта участия отдельных сенаторов в коммерческой деятельности и конфликтах. Проводили, всё же аплодисментами. Пока шёл на своё место, начальник отдела разрешительной системы МВД всё моё выступление перечеркнул одним махом. Еле дотащив тяжёлый чемодан на стол возле трибуны, раскрыв его, он пригласил сенаторов ознакомиться с современными образцами пистолетов и другого оружия самозащиты. Забыв обо всём, взрослые дяди, как дети радостно загалдели, вертя в руках грозные «игрушки». Не стал дожидаться окончания балагана и, отпросившись у Сергея Арестовича, вернулся на Лубянку. Про себя подумал: «На сходке «ЧО» легче было договориться с авторитетами, чем с сенаторами, больше обеспокоенными за свои шкуры, а не за безопасность всех россиян».

10 ноября, начал названивать коллегам, поздравляя с Днём милиции, как сердце заныло от услышанного сообщения о том, что в подъезде своего дома взорвали Михаила Лиходея. Радиоуправляемое СВУ нелюди установили в переговорном устройстве лифта. Ведь только летом встречались с ним в его офисе, где выслушал от мужественного воина-афганца слова благодарности за оказанную нами помощь… Вызвал Козорева и спросил, есть ли необходимость подключаться к следствию. Тот заверил, что этим делом, как и «противниками» Лиходея в стане Радчикова, плотно занимается МВД. Мы тогда и предположить не могли, что ровно через год на Котляковском кладбище произойдёт ещё более мерзкий и кощунствующий взрыв, совершённый при участии бывших и действующих сотрудников одного из элитных спецназов.[427]

Встретил в коридоре спешившего куда-то полковника А. И. Хромченко, который на ходу выпалил: «Скоро будем брать Грозный. Сейчас приступили к формированию ударной группы из чеченской оппозиции». Зашёл к генералу Семёнову и спросил с недоумением: «Почему наш отдел не информируют и не привлекают к участию в событиях, которые с большой вероятностью приведут к росту террористической активности?». Анатолий Петрович после небольшой паузы мрачно ответил: «Александр Михайлович. Савостьянов настолько засекретил дела на Кавказе, что и я не всё знаю, да и не понимаю». С возмущением я сказал: «Но нельзя, же быть в стороне. Нам же аукнется такое бездействие. Если уж приняли решение о силовом свержении Дудаева, хотя, полагаю, что не все политические средства использовали, прошу мне разрешить командировку в Моздок для участия в операции и помощи Хромченко. Начальник УБТ с сочувствием и внимательно посмотрел на меня и дал своё согласие. Направился к себе, когда увидел идущего по коридору с озабоченным видом земляка А. Н. Жерденю.[428] Не стал ему говорить, что его жизнь, как и безопасность семьи, висели на волоске после «активности» начальника отдела ВКР в октябре 93-го года, не пустившего в часть депутатов осаждённого Верховного Совета. Анатолий Николаевич инициативно спросил у меня: «Получил устное распоряжение помочь в формировании танковых экипажей для захвата Грозного, а ведь письменного приказа нет. Не подскажешь, что делать?». Пожав плечами, ответил: «Мне трудно судить. Если есть распоряжение, то, наверное, его нужно выполнять». С тем и расстались.

Наконец добравшись в кабинет, собрал личный состав отдела на экстренное совещание. Довёл информацию о том, что в ближайшие недели оппозиция осуществит силовой захват Грозного и восстановит конституционный порядок. По-видимому, Дудаев уйдёт в горы, развернув войну против силовых структур России. Можно прогнозировать и активизацию с их стороны диверсионно-террористической деятельности не только в Чечне, но и в приграничных с ней регионах, а также в Москве. Далее заявил: «Полагаю, что в этих условиях наш ведущий отдел УБТ не имеет права оставаться посторонним наблюдателем в готовящейся операции. Мы обязаны хотя бы во второй или третьей волне наступления оппозиции, в случае освобождения Грозного от клики Дудаева, быть в числе первых в зданиях госбезопасности и МВД Чечни. Цель – вовремя овладеть архивами, а также картотекой учёта агентуры и дел ведущихся разработок. Это позволит в последующем упреждающе срывать теракты». В заключение спросил: «Кто готов вместе со мной войти в эту группу и вылететь в Моздок?». К моему радостному удивлению, почти все подняли руку. Посовещавшись с начальниками направлений, решили, что для начала кроме меня достаточно ещё одного опытного сотрудника – майора Е. В. Макова. Тот обладал кроме, высоких оперативных качеств, ещё и навыками спецназовца, полученные во время службы в ВДВ. Отправив его выписывать командировочные и договориться о вылете из аэропорта Чкаловского в Моздок, зашёл к Хромченко. Предложил ему помощь в комплектовании дополнительно к танкистам ещё и ранее служивших в спецназе снайперов. Александр Иванович, посмотрел на меня и ответил отказом. Меня тогда это удивило, но сейчас понимаю его правоту, так как мог подставить под удар и погубить поверившим мне офицерам спецназа.