Любовь не по сценарию - Тина Ребер

Но я рассудила, что нынче ему досталось, и потасовка в баре была бы решительно ни к чему.

– У тебя никого нет? – поразился Райан.

Взгляд его был подобен сыворотке правды.

– Нет, никого, – честно ответила я.

Мысленно я обратилась к моему последнему кавалеру. Томас (которого я называла теперь козлом) умолял меня выйти за него замуж и обещал любить вечно. Я вернула ему кольцо, узнав, что у него неуемный аппетит к случайному сексу с незнакомками. Он был последним в коротком списке кавалеров, разбивших мое сердце.

– Гм, хорошая новость. – Райан кивнул и склонился над столом для следующего удара. – Так в чем же дело?

– Наверное, нужный человек еще не вошел в мою дверь, – небрежно произнесла я, стараясь исправить оплошность.

На самом деле мужчины входили и выходили через мою дверь ежедневно, но я в своем оцепенении даже не удосуживалась их замечать. Побеждал инстинкт самосохранения.

Он уперся в меня взглядом и намеренно промазал.

– Похоже, все получаю я, – прошептала я, загнав последний шар в лузу.

Райан поздравил меня, снова коснувшись ладони.

Я заметила, что он посмотрел на часы, как только допил. Наверное, ему было пора уходить. Я приподняла жалюзи и проверила, остался ли кто снаружи.

– Путь свободен? – спросил он, хотя заранее знал ответ.

– Нет. Там по-прежнему толпа. Вижу парней с камерами и кучу женщин.

– Это нелепо, – вздохнул он, потирая глаза пальцами.

– Что хуже – папарацци или психопатки, раздирающие футболки?

– Примерно одинаково, – пробормотал Райан. – Фанаты в основном классные, но некоторые впадают в жуткие крайности, как сегодня. Ну а папарацци беспощадны всегда. – Голос его звучал подавленно.

– У тебя и впрямь нет ни свободы, ни личной жизни? – осведомилась я буднично.

– Да, – прошептал он. – С некоторых пор – да.

Вид у него был разнесчастный. Мне стало очень жалко его. Как может у человека быть все и одновременно – ничего? Я еле сдержалась, чтобы не подойти к нему и не обнять. Мне было нечего сказать, кроме как «сочувствую».

Он сдержанно улыбнулся мне, но на его лице читалось страдание.

– Они ведь не уйдут, пока не убедятся, что тебя здесь нет? – Мне не хотелось спрашивать об этом вслух, но пришлось.

– Не уйдут. – Он в упор посмотрел на меня.

– Ну что же, тебе нельзя взять и выйти туда. Ни в коем случае.

Я представила, как он выходит через переднюю дверь и на него снова набрасывается орава визжащих женщин.

– Какой у меня остается выбор? – вздохнул Райан. – Даже если мне удастся выбраться на улицу… – Он потерянно замолчал.

Я лихорадочно соображала, как бы ему выйти. Меня бесила мысль о том, что эта шайка будет к нему приставать.

– Дай-ка я проверю задний выход – нет ли там кого. Побудь здесь, ладно?

Райан не ответил. Проблеск надежды в его глазах говорил о готовности принять мою помощь.

Я выглянула из задней двери. Переулок был пуст. Но куда, черт возьми, он пойдет дальше? Я осмотрелась, дабы увериться, что опасности нет, и вдруг меня осенило.

– Тебя кто-нибудь встретит? – спросила я.

– Угу, – кивнул он.

Я взялась за мобильник:

– Мэгги? Привет, это Тарин. Хочу попросить тебя об одолжении. Понимаешь, у меня сейчас в пабе совершенно особый гость, и ему надо незаметно уйти. То есть он очень знаменитый, и… гм… на улице поджидают репортеры и чокнутые девицы. Да, он из кино. – Подняв на Райана взгляд, я послала ему кривую извиняющуюся улыбку. – Можно вывести его через твой магазин… через заднюю дверь? Нет, ему нужно просто попасть на улицу – незаметно. Ладно, спасибо, Мэгги. Ты просто чудо.

– Скажи своему шоферу, чтобы он припарковался прямо перед булочной «У Мэгги» на Пятой улице, между Элм-стрит и Малберри-стрит, – велела я Райану. – Пусть он позвонит тебе сразу, как подъедет. – Почему я вдруг вообразила себя вдохновительницей некой крупной аферы в дешевейшем триллере? – Все получится. Мэгги – симпатичная пожилая леди. Она даже не догадается, кто ты такой, и оставит тебя в покое.

Райан просиял, словно я спасла ему жизнь.

– Вещи, которые мы принимаем как должное, – пробормотал он.

– Что ты имеешь в виду? – Я хотела, чтобы он объяснил.

– Ничего, – прошептал Райан, встряхнув головой и криво улыбнувшись.

Он вынул из кармана телефон и позвонил шоферу. Через десять минут мы попрощались.

– Спасибо за все, Тарин. Прости, что причинил тебе столько хлопот.

– Все в порядке, Райан. Не за что извиняться. Приятно было познакомиться.

– Мне тоже. Надо же, не припомню, когда мне в последний раз было так легко. Здорово в кои-то веки почувствовать себя обычным, пусть даже всего два часа. Мне было по-настоящему хорошо.

– Рада слышать. Я тоже прекрасно провела время.

– Тарин, я надеюсь, что ты сохранишь нашу встречу в тайне.

Видя его умоляющий взгляд, я понимала, что проболтаться нельзя.

– Не волнуйся, Райан, – заверила я его, нарочно глядя ему в глаза, чтобы он знал, что я говорю правду. – Пожалуйста, знай, что ты можешь мне доверять. Это не только твоя тайна, но и моя. Клянусь, что никому не скажу ни слова. Никогда. Я обещаю.

Он протянул мне руку, и я машинально подала свою, готовая к дружескому рукопожатию, но Райан развернул ее и нежно поцеловал.

– Пока, – тихо произнес он, не выпуская моих пальцев, и у меня на миг замерло сердце.

– Пока, – выдавила я.

Проводив Райана до серой металлической двери кухни, я напряженно следила, как он, никем не замеченный, заспешил через переулок. Помедлив на пороге булочной, Райан улыбнулся мне в последний раз и скрылся из виду.

– Я что-то пропустила? – спросила Мэри.

Она оценивала меня с головы до ног, словно на мне было написано крупными буквами: «Виновна».

– В каком смысле?

Я прикинулась безучастной, не собираясь ни в чем признаваться, ведь я обещала ему.

Она кивнула на окно, за которым маячили два бдительных фотографа. Меня отчаянно подмывало сбегать наверх и опрокинуть на них из окна второго этажа пару ведер воды.

– Понятия не имею, что им нужно. Может, какие-то знаменитости разбрелись за пределы резервации, – без выражения произнесла я. – Ты лаймы нарезала?

Стараясь унять сердцебиение, я стремилась сменить тему и ни в коем случае не желала обсуждать события последних часов.

– Да, но они почти кончились, – проворчала Мэри.