Убить демиурга! - Юлия Фирсанова

– За то, как изящно ты опустил его.

– Возможно, я еще больший мерзавец, чем твой бывший? – приподнял бровь Эльсор.

– Возможно, – согласилась девушка. – Но мне почему-то кажется, ты скорее убьешь, чем заставишь страдать.

– Я же серый, заурядность предпочитает простейший способ, – одними глазами улыбнулся Пепел, думая о том, что Ника не так уж не права в своих суждениях.

А вот теперь девушка рассмеялась искренне:

– Ты, Сандер, какой угодно, только не серый. Скорей уж серебристый. Знаешь, интересный эффект у вина, вроде бы и выпила чуть-чуть, а уже перед глазами дымка стоит. Странная такая! Я смотрю на тебя и вижу одно лицо, а за ним другое, от которого взгляда не оторвать. У тебя такие волосы, почти белые, мягкие, как пепел погасшего костра, и глаза цвета старого серебра.

– Это у тебя творческое воображение от пары глотков шардоне вразнос пошло, – нашел подходящее объяснение Пепел. Логического, почему девушка с Террона видит сквозь пелену, настроенную на трансляцию усредненного образа, не было. Потому альраханец попытался сменить тему: – Значит, ты настоящая писательница?

– Да какая из меня писательница, – отмахнулась Ника с поразительной беспечностью, без тени смущения или манерно-нарочитой скромности. – Образования филологического нет, всего лишь пыталась и пытаюсь, как умею, записывать истории, лезущие в голову. Вообще-то сильно удивилась, когда ими в издательстве заинтересовались и контракт предложили. Но кто я такая, чтобы отказываться?

– Если за фантазии хорошо платят, – вкрадчиво продолжил Пепел.

– Хорошо? Ну, двухмесячная зарплата разом на мелкие радости девичьей жизни лишней не бывает, – согласилась девушка, принимаясь за горячее.

Ела она без жадности, изящно, действительно не столько ела, сколько смаковала вкус блюда, жмурилась, если попадался особенно вкусный кусочек, чуть ли не с мурлыканьем подбирала соус. Глядя на нее, Эльсору захотелось обменять свою семгу с грибами на то, что сейчас с таким удовольствием ела Ника. Розовый язычок, нежные губы, лукавая улыбка, которой она нет-нет да и одаривала сотрапезника… Неожиданно нахлынула горячая волна желания, будто прорвало плотину, и Пепел, хладнокровный и терпеливый, почти равнодушный к женскому кокетству, вдруг выпалил:

– Ты разделишь со мной ночь?

Девушка подавилась. С трудом сглотнула, искры в глазах потухли, а лицо, такое живое, словно свело судорогой. Ника потянулась за сумочкой, открыла кошелек, достала оттуда деньги, положила у тарелки и, не оглядываясь, почти бегом устремилась прочь из интимного полумрака ресторана.

Эльсор в недоумении следил за странным поведением девушки. Почему она убегает? Почему в глазах столько брезгливого разочарования? Зачем она оставила деньги? Давешний официант вновь возник за левым плечом альсора:

– Подать счет?

Пепел подобрал деньги Ники, не глядя, швырнул на стол несколько крупных купюр и устремился вслед за беглянкой, надеясь выяснить причины странностей девушки. Заболела? Или испугалась? Но ведь он не собирался ее убивать или пытать, во всяком случае, прямо сейчас.

Девушка, накинув плащ, уже открывала дверь в темный коридор-проход.

– Стой! – выкрикнул Эльсор, бросаясь следом. Он даже не вспомнил про свою одежду.

Ника не услышала или не пожелала услышать. Спроси кто Эльсора, зачем он преследовал девушку, почему стремился догнать, альсор не смог бы ответить. Двигало ли им по-прежнему желание исполнить повеление матери, сработал ли охотничий инстинкт: убегают – лови, или же Пепел банально изнывал от потребности выяснить причину резкой смены настроения беглянки. Неужели она почуяла опасность, что-то заподозрила?

Двигаться к цели оптимальным образом мужчина умел в совершенстве. На пути стремительной погони из полутемного пространства, изобилующего углами и хаотично перемещающимися людьми, он умудрился никого не сбить с ног и не нанести заведению непоправимого ущерба.

В общем и целом, с последним пунктом программы вандализма справились за него, и весьма успешно. Пепел нагнал девушку уже на выходе из сумеречной норы-коридора на свет дневной. Она немного замешкалась, привыкая к яркому солнышку, пославшему пару лучей с прицельной точностью прямо в глаза.

Этих нескольких секунд промедления альраханцу хватило, чтобы сориентироваться в обстановке, уловить тонко натянутые, готовые в следующий миг разлететься нити реальности. Сильные руки схватили Нику, рванули на себя и в сторону, с перекатом, чтобы закрыть уязвимую девушку собой.

Зачем, почему он защищает ее? – эти вопросы были посерьезнее вопроса о причине преследования, но ответов у Пепла не было и на них. Интуиция сказала «надо», тело подчинилось, не устраивая совещаний с рассудком.

Едва Эльсор прикрыл отбивающуюся девушку, как с улицы послышался могучий треск и на крыльцо «Норы» рухнуло дерево. Следом раздались звон, скрежет сминаемого металла, брызнули осколки стекла. Миг тишины – и слаженно взревела сработавшая сигнализация сразу трех машин на ближайшей стоянке.

По спине спасателя пробарабанило несколько осколков, по счастью не острых, во всяком случае, в тело ни один не вонзился. А синяки – мелочь, не стоящая внимания. Только убедившись, что бомбардировка останками стильного крыльца и двери, не выдержавшей мощной атаки зеленого друга, прекратилась, мужчина поднялся на ноги, увлекая в вертикальное положение и Нику. После чего внимательно оглядел девушку: не пострадала ли ненароком. Не считая испуга, та была цела.

Народ, вечно жаждущий хлеба и зрелищ, стал собираться вокруг деформированного до состояния полной абстракции входа. Восторженно присвистывала парочка пацанов, снимая зрелище на мобильники, квохтала какая-то старушка, владелец «хонды» стенал над любимицей, избитой стеклянной шрапнелью. Изнутри самого ресторана тоже мало-помалу начали подтягиваться привлеченные шумом люди. Толпа гудела, волновалась, азартно спорила о причинах происшествия и заодно честила на все корки власти города, не удосужившиеся спилить гнилое дерево.

Ника, перестав трепыхаться в объятиях, расширившимися глазами взирала на то место, где стояла недавно и где, что уж греха таить, могла остаться навсегда, не подоспей помощь в лице оскорбителя. Она бы стояла так долго, если б Эльсор, прикинув недоступность заблокированного крыльца для немедленного выхода, не потащил ее назад, в сторону раздевалки. Там альраханец прихватил с вешалки свой плащ и через служебную дверь вывел девушку прямиком на задворки ресторана.

Шум толпы и машин с проспекта до слуха девушки доносился как сквозь вату.

– Жива, писательница? – Участливая насмешка частично вернула Нике ощущение реальности, рухнувшее после происшествия.

Вот только ответить словами сразу почему-то не получилось, язык, как подметка, присох к глотке, поэтому девушка лишь кивнула.

– Ты зачем побежала? Куда-то опаздывала? – В голосе Сандера отчетливо слышалось искреннее недоумение.