Ведьмы. В петле времени - Марина Андреева

Боязно, но я всё же по старой привычке первым делом проверила висящий на двери почтовый ящик, где мы всегда держали ключ от дверей. Стоило слегка приоткрыться расположенной снизу крышечке, и оттуда со звоном вылетел ключик, отскочил в сторону и упал на лестницу этажом ниже.

Совпадение? Или всё же сон? Ответа не было, и я тихонько, стараясь не перебудить соседей побежала вниз. Подняв ключ, отметила что он прежний. Либо у нынешних хозяев привычка такая же как у нас, и замок они не сменили после покупки квартиры, либо…

Тихонько вставляю заветный ключик в замочную скважину, мысленно готовясь к тому, что сейчас начнётся переполох и меня сдадут в милицию за попытку проникновения на территорию чьей-то частной собственности. А в следующий миг дверь сама открывается и из полутьмы коридора на меня с укоризной взирает… ОНА!

— Жи… — я не договорила едва не вырвавшееся слово и кинулась обнимать бабулю.

— Нагулялась, гулёна, — не слишком настойчиво, но всё же выворачиваясь из моих объятий отозвалась бабушка. — Я же волнуюсь, лисёнок, — покачала головой она. — Замёрзли небось, не лето же на дворе…

— Не, ба, не замёрзли, — отводя взгляд, отвечаю, ну не признаваться же в том, где мы были и что делали?

— Есть хочешь? — продолжает допрос бабуля.

— Неа, — счастливо улыбаясь отозвалась я, радуясь мгновениям рядом с дорогим мне человечком, и пусть это всего лишь сон, но до чего же реалистичный!

— А светишься-то, светишься… Небось с Серёгой своим гуляла?

— Угу, — сама того не ожидая, потупила взгляд я.

— Ясно. А о том, что завтра вам рано вставать позабыли? — улыбнулась. — Умывайся и спать, — скомандовала и пошла к себе.

Сняла я куртку, скинула сапожки, натянув некогда любимые тапочки, прошла в ванную и поняла, что умыванием тут не ограничиться. Разделась, забралась в душ. К тому времени как я вышла, за окнами совсем рассвело, а бабушка уже во всю похрапывала во сне. Вот, казалось бы, была уставшая после двух суток в поезде… Тьфу ты, ну вот какой поезд, если это мой сон? Но в любом случае, после наших с Серегой акробатических номеров все мышцы до сих пор подрагивают, так и норовя расслабиться, а сна ни в одном глазу. Как можно спать, когда я здесь? Когда она рядом.

Прошла на кухню. Здесь всё по-прежнему, что и не мудрено. На газовой плите коричневая эмалированная кастрюлька стоит. Стало любопытно, что там? Подошла, прикоснулась — тёплая ещё, приоткрыла крышку и тут же рысцой припустила к раковине, над которой в сушилке стояли стаканы. Ну разве можно было удержаться от соблазна и не выпить бабушкиного какао на молоке?

Так со стаканом в руке, прошла в комнату, села на стульчик возле стола, сижу, пью какао, смотрю на спокойно спящую бабушку, и немного грустно улыбаюсь. Вспомнилось что произойдёт спустя пять лет с этого дня: моя неимоверно добрая бабушка-одуванчик, будет сидеть на лавочке возле дома, а явно пребывающая в неадеквате соседка проходя мимо, замахнётся на неё кастрюлей со словами: «У-у-у, дура!» Казалось бы, ну не ударила же, ерунда, но… Моя бабуля, никогда не позволявшая себе ни то чтобы сказать о ком-то дурно, но даже и подумать, в шоке уйдёт к себе в квартиру, и лишь спустя трое суток соседи обеспокоятся тем, что она не выходит. Взломают дверь и выяснят, что её на нервной почве парализовало. Вызовут скорую, госпитализируют в больницу, но она всё равно умрёт. Вот такая печальная история. Пойти что ли соседку припугнуть так, чтобы она в сторону бабушки даже и смотреть не смела, ни то чтобы замахиваться и сквернословить?

Но тут запиликал будильник, словно специально отвлекая меня от дурных мыслей. И с его звонком приходит понимание — это лишь сон, что бы я не сделала, там, в реальной жизни, ничего уже не изменится.

— О, ты уже встала? — удивилась разбуженная будильником бабушка.

— Да-да, — преодолевая совершенно несвоевременное желание зевнуть, отвечаю я. — Попьёшь со мною чаю? — предлагаю.

— Конечно, а то в следующий-то раз нескоро увидимся, — улыбается она.

— Может с тобой остаться? Как ты тут одна будешь?

— А что со мной здесь случиться может? Посмотрю телевизор и спать лягу. А тебе с друзьями веселее будет, чем со мною.

Пока закипал чайник бабуля успела умыться и наскоро привести себя в порядок, я накромсала бутербродов из того, что нашлось в холодильнике. Посидели, поболтали, пока пили чай, а уходя, я не сдержалась, обняла её.

— Ты прямо как навсегда прощаешься, — улыбнулась бабушка, даже и не догадываясь насколько близка к правде.

— Ну я ведь тебя аж до следующего года не увижу, — отшутилась я, украдкой смахивая подло набежавшие на глаза слёзы.

— Топай уже, — выпроваживает она меня. — Тебя там уже заждались.

Ну я и пошла. Вошла в здание, в холле тихо, только из столовой доносится тихое бряцанье посуды. Прошла в сторону спального корпуса, остановилась на Серёгином этаже, так и подмывало сходить проверить не открыл ли он дверь, нет ли там уже Анжелки? Но усталость брала своё и я, махнув рукой на всё и вся, поднялась в комнату к девчонкам. Наша мулаточка ещё спала, подойдя к выделенной мне койке, скинула сапожки и как была, так в спортивном костюме и упала на кровать, мечтая хоть полчасика поспать…

— Подъём девочки! — раздался словно гром среди ясного неба голос дежурной.

Вот же! А мне ведь показалось, что я только-только успела задремать.

Кое-как разлепила глаза. В комнате душно. Утро в самом разгаре, за окном солнце настолько яркое, что глаза режет. Проморгавшись, первым делом взглянула на настенные часы — десять часов. Хм… Должны были выспаться, ан нет, ощущение такое, будто только что прилегла и сразу подняли. Вспомнив о том, что по хронологии прошлых событий должно было произойти сегодня утром, окинула взглядом кровати девчонок. Анжелкина была пуста.

— А где… — выдохнула я, недоумевая: неужели она решила и этот свой манёвр повторить?

Ей богу смешно, мы уже не дети. И да, сейчас Серёга может вполне осознанно воспользоваться ситуацией, вот только это не означает, что после эта история получит продолжение. Или просто мне хочется в это верить?

— Умываться пошла, — заметив мою растерянность, отозвалась дежурная. — Вставайте, я и так вас на час позднее подняла. Мне уходить пора, а вам на завтрак, — говорит и в голове выстраивается стройный ряд последующих слов и событий.

«Вам ещё ёлку наряжать», — мысленно произнесла я.

— Вам ещё ёлку наряжать, — вторит моим воспоминаниям дежурная.

— Её в актовом зале установили. Прямо на сцене, — себе под нос пробормотала я.

— Её в актовом зале установили. Прямо на сцене, — произносит женщина.

«Повеселитесь от души», — на этот раз про себя просуфлировала я.

— Повеселитесь от души, — завершает она свою речь и не дожидаясь ответа выходит из комнаты.