Серая Чума - Жорж Кригг

проблесковые маячки полицейская «Гарнта» неслась на вызов. Сидевшие в машине капитан Селин и сержанты Ложкарев и Куренов не покидали службы ещё с предыдущего дежурства. Москва будто вся сошла с ума, половина вызовов уже остаётся без внимания. Единственным спасением для полицейских стали энергетики, которых они выпили уже по нескольку банок.

— Напомни Вов, куда едем? — спросил Ложкарев.

— На Смольной звонки о каком-то переполохе в жилом доме.

— Охрененно, ставлю рубль что опять у кого-то кукуха поехала.

Свернув с Пребрежного они оказались на Смольной. И у нужного дома. Выскочив они вбежали внутрь, где их встретил перепуганный старичок.

— Там, на третьем. — судорожно произнёс он.

Полицейские рванули на верх. Они рассчитывали что это жилой дом, однако это оказалось какое-то административное здание, или институт. На подходе к третьему этажу они немного затормозили. Странный запах не давал им нормально дышать.

— Фу бляха, что за вонь?

Достав из кобуры ПМ Селин направился вверх преодолев последние ступеньки. В длинном коридоре царила темнота и тишина. Всё вроде бы нормально, но эта вонь…и открытая дверь в самом конце коридора из которой бил свет. Ложкарев по примеру капитана приготовил свой АКС-74У и последовал за ним. Странная дверь была все ближе и ближе, нервы натягивались все сильнее и сильнее, а вонь уже била по мозгам. И замерев возле двери капитан указал остальным на дверь и ворвался внутрь. Следующее, что он увидел заставило его блевануть там же на месте.

На полу лежало два расчлененных тела, животы были вспороты, а внутренности выедены, головы были раздавлены, как яичная скорлупа. Ложкарев обойдя капитана оказался менее впечатлительным и нашёл в себе силы рассмотреть трупы. Не смотря на то, как их изуродовали, все таки получилось определить, что это были девушки. Выглядели они так, будто их рубили шашкой. Остальные части тела были надкусаны, при чем следы от зубов были необычайно крупными. Как будто длинна клыков была не менее семи-восьми сантиметров. Обойдя остатки тел полицейский обнаружил следы. Они напоминали человеческие ладони, но длинна пальцев была раза в три длиннее чем у взрослого человека. Следы вели с разбитому окну, которое в свою очередь выходило во внутренний двор, где велась какая то стройка. Пока третий полицейский оставался на этаже, Селин с Ложкаревым направились вниз. Вся стройка была усыпана песком и мягкой землёй, это создало прекрасную контрольно-следовую полосу. По следам полицейские последовали вплоть до открытого люка в канализацию.

— Я туда не полезу. — на перед сказал Ложкарев.

— Да и я не стану. Вызови экспертов.

Сержант направился обратно к машине, а капитан остался на заднем дворе. Достав фонарик, он включил его и посветил вниз. Как только луч света ударил в темноту, из неё раздался дикий вопль, и звуки, будто кто-то убегает по лужам. Селин так и не успел разглядеть кто, или что это было, но вонь из люка шла такая же как и на этаже с трупами.

Ваня Демидов

4 июля, утро.

На следующее утро Ваня встал привычно рано. Нужно было прибраться и начать готовить завтрак для себя и отца. Кстати из его комнаты издавался звук работающего телевизора. Ваня решил зайти и выключить его, чтобы не накручивал электричество. Стоило Ване открыть дверь как он закашлялся от резкого и мерзкого запаха чего-то тухнущего….нет гниющего. Зажав нос платком он зашёл в комнату и подошёл к креслу отца. Пространство вокруг кресла было покрыто рвотными массами, как и футболка, которую он даже не снял. Затем мальчик взглянул и на самого отца, тот был бледно мертвецки синий, из носа текли сопли, рот был покрыт слюнями и остатками непереваренной пищи вырвавшейся с рвотой. На руке, в районе вчерашней раны кожа была просто синей и от самой раны в стороны расходились ярко выраженные вены. Однако в комнате стоял громкий храп, значит он был жив. Мальчик аккуратно, выбрав наиболее чистый участок растолкал отца:

— Пап, все в порядке? — спросил Ваня.

Спящая туша вздрогнула, издав раздраженный скулеж. Голова повернулась к мальчику. Ваня посмотрел отцу в глаза. Это были не его глаза. Они были потемневшие, зрачки огромные. Хапнув несколько глотков воздуха отец выдавил из себя:

— Ваня. Какого хрена? Охх…как мне хреново. И жрать хочу. Иди готовь и побольше.

Ваня выйдя из комнаты подошёл к окну и открыл его вдыхая свежий воздух. На улице было уже светло и лампу включать уже не надо было. Вспомнив об указании отца мальчик направился к холодильнику и достал оттуда пачку котлет. Из комнаты отца вновь послышались звуки телевизора.

Приготовив партию котлет мальчик переложил их в большую тарелку и понёс в комнату.

— Да что ты так долго! — рявкнул отец выхватив у него из рук тарелку и принявшись поглощать еду.

Практически не пережёвывая он глотал не малые на вид котлеты и когда обнаружил, что в тарелке больше ничего не осталось погнал сына готовить ещё одну партию.

После третьего захода на тарелку Пётр наконец успокоился и продолжил просмотр телека. А Ваня отправился мыть гору посуды оставленную после утреннего жора.

— Что за бред, он никогда так много не ел, и выглядит не здоровым. — крутилось в голове у мальчика.

С перерывами так прошёл весь этот день. В готовке жрачки для отца, который стал похож на бездонную пропасть для еды.

Николай Романов

4 июля, день.

Вернувшись от оружейника Николай весь вечер провел изучая новости о происшествиях по миру и как это связанно с «дэшкой». Очень поздним вечером в месенджере, в общей группе смены пришло сообщение от начальника, который в телефоне числится как «Аквариум». Такое прозвище он получил из за характерной формы живота. В сообщении было сказано следующее:

— Из за введения в Москве и области комендантского часа и полного прекращения авиасообщений с завтрашнего дня аэропорт не работает. Всем сотрудникам оставаться дома и следовать инструкциям местных властей.

Далее шёл список сотрудников которые должны были явиться на работу для поддержания техники в рабочем состоянии.

Эта новость обрадовала Николая, в силу