Сумеречный ветер - Ольга Коротаева

Отец удовлетворенно кивнул, а Кефилл еще некоторое время сверлил Кеону уничижительным взглядом. Не ввязываясь в семейную склоку, не отводя взгляда, Окара во все глаза любовалась дворцом. Это было нечто невероятное: шпили усыпаны разноцветными огнями, будто огромными светлячками, стены мерцают, словно драгоценные камни. Тысячи фонарей освещали шлюпки и гондолы, со всех сторон стекающиеся ко дворцу. Подданные спешили засвидетельствовать почтение императору.

У Окары дух захватывало от предчувствия предстоящей сказки!

Мерно покачиваясь, лодка опустилась на посадочную площадку, и слуги в шикарных, изумрудного оттенка ливреях подали гостям руки, помогая спуститься на землю. Окара ступила на мягчайший алый ковер и, опираясь на локоть брата, чинно, как положено высокородной воркории (хоть и хотелось бежать вприпрыжку), двинулась к огромным ажурным дверям.

Разглядев разноцветную стайку подруг, она испросила разрешения у брата поздороваться с ними и, получив его, быстро направилась к юным воркориям. При одном взгляде на нее подруги замерли от восхищения. Девушка заметила, как сверкают от зависти их глаза, и на душе у нее потеплело.

– Окара! – подлетели к ней со всех сторон подруги. – Ого! Платье вышито настоящими аметистами! Прямо под цвет твоих глаз. А сережки? Я никогда в жизни не видела таких чистых фиалковых сапфиров!

Девушки осторожно прикасались к жутко дорогим украшениям. Завистливо рассматривали редкие ткани фиолетового платья. Невольно любовались до безобразия красиво уложенными в затейливую прическу локонами. У подруг прически были не хуже, но все они сошлись во мнении, что у Окары лучше!

– Вам с Кеоной повезло. Ворк Тоберон ничего не жалеет для своих дочерей, – с завистью выдохнула другая, чье золотистое платье выглядело особенно скромно на фоне разодетых подруг. – Мой даже на украшениях сэкономил! Я сгорю от стыда, если кто-то вспомнит, что я в них была в прошлом году!

– Илийя, колье тебе к лицу! Не переживай, никто ничего не заметит, – весело проговорила Дилина и поправила оборки на шикарном наряде янтарного оттенка.

Окара расслышала в голосе подруги нотки превосходства и пожалела бедняжку Илийю, но та была мгновенно отомщена. Окара уловила тоскливый взгляд Дилины, брошенный на украшавший ее запястье браслет. Завидовать было чему. Браслет состоял из соцветия искусно подобранных фиолетовых сапфиров и нежно-розовых рубинов в довершение, и Окара не сдержала победной улыбки. Затмить ее было невозможно, отец сам подбирал дорогие украшения, преподнеся их дочерям на бархатных подушечках.

– Окара, нам пора, – подошел к ним Кефилл. Он придирчиво осмотрел подруг сестры и, задержав взгляд на Илийе, усмехнулся: – Вижу, вы очень любите эти украшения. Не можете с ними расстаться даже на вечер.

Девушка вспыхнула до корней волос и, когда Кефилл уводил сестру в сторону ворот, Окара услышала приглушенные рыдания:

– Он заметил! Сты-ы-ыд какой! Я никуда не пойду-у-у!

Окара ощутила легкий укол вины за брата, но, увидев перед собой тяжелые парадные двери, тут же обо всем забыла. Она отправлялась в сказку, а в сказке не было место грусти. По телу девушки пробегали мурашки, а каждый шаг, казалось, приближает ее к новой жизни. Сегодня особенный день, она сердцем чувствовала! Может, удастся познакомиться с прекрасным принцем, который влюбится в нее? Окара тихонько вздохнула и под руку с братом вошла в гостеприимно распахнутые двери.

Бальная зала потрясала своей роскошью. На виолончелях, арфе и флейтах играли эльфы. Головокружительная кадриль и чопорные котильоны сменялись плавным полонезом и очередным вальсом. Пары порхали по начищенному паркету, а между ними в такт музыке струящимися воздушными лентами кружились лепестки роз. Над головами гостей бушевало огненное море. Языки пламени, будто танцующие на волнах, яркими бликами отражались в огромных витражных окнах. По углам бальной залы стояли кадки с божественно красивыми цветами. Чуть позже их нереальной красоте нашлось объяснение. После вальса, на котором настоял отец девушек, Окара получила от ворка подарок— сверкающую перламутром нежную розу на тонком хрупком стебле. Оказавшись в руке девушки, лепестки бутона замерцали, и в воздухе появилась надпись: «Несравненная». Девушка залюбовалась переливающимися буквами, но спустя считанные мгновения они исчезли.

– Королевские маги не смогли придумать ничего лучше? – фыркнула Кеона.

– Не завидуй! И тебе твой капитан подарит подобную прелесть, – весело заметила Окара и кончиками пальцев погладила бархатистые лепестки цветка.

Ворк с преувеличенным восхищением смотрел на девушку, и Окара чувствовала себя польщенной. И в тоже время насторожилась.

– Умоляю, оставьте за мной последний танец, – шутливо произнес он в то время, как его горящий взгляд остановился на ее губах.

Вроде ворк говорил приятные слова, но в глазах мужчины была настораживающая девушку чертовщинка и плутовство. Он не походил на беспечных друзей брата, в нем ощущалась некая распущенность. Ворк без разрешения брал ее за руку, норовил прижать к себе в танце. Он постоянно заставлял ее нервничать, и ухаживания мужчины были ей в тягость. Впрочем, она имя его позабыла сразу, как закончился вальс. Окара с облегчением вспомнила о наставлении отца не делать никому авансов и не давать ложных обещаний.

– Простите… эм… – попыталась вспомнить имя партнера девушка, но сколько ни старалась, так и не вспомнила. И чтобы сгладить неловкость, сняла браслет с бальной карточкой и заглянула в нее. – Мои танцы все расписаны.

Мужчина иронично приподнял брови и попытался заглянуть в карточку. Испугавшись, что обман ее будет раскрыт – пара мест оставалась свободными, – Окара вежливо улыбнулась и быстро вернула браслет на место.

Холодно усмехнувшись и окинув девушку взглядом, от которого у той похолодела спина, мужчина молча развернулся и отошел к гостям.

– Ты знаешь, кому только что отказала? – саркастично посмеиваясь, вполголоса спросила Кеона.

– Одному из папиных друзей? – обреченно спросила Окара, думая, что ей нужно срочно вписать последнее имя.

Очень ей не понравилось, каким злым на миг стал взгляд ворка. Вот точно пожалуется отцу, и придется несладко.

– Хуже, – насмешливо проговорила Кеона, забавляясь затруднениями сестры. – Ты танцевала со вторым по наследию на императорский престол принцем Иеогазимом.

«И где только выискали такое зубодробительное имечко?» – недоумевала Окара. Понятно, что такое долго в голове не удержишь. А в день бала, когда творится столько интересного, и подавно. Поразмыслив немного, Окара вспомнила, где могла слышать его раньше, и совсем приуныла. Он еще и принц? Отец точно не обрадуется.

– Ты, наверное, слышала о его похождениях? – по-своему истолковала ее растерянный вид Кеона. – Блудный сын, любитель женщин. Его часто называют принцем Ио.

Тот, с кем родители с огромной неохотой отпускают танцевать дочерей? Окара улыбнулась: кажется, удача на ее стороне.