Доверься ловушке - Шеннон Мессенджер

Что же ей теперь, всю жизнь терпеть косые взгляды окружающих ради того, чтобы защитить их от последствий их же решений?

– Ладно, – сказала Эдалин, выпрямляясь. – Если понадоблюсь, знаешь, где меня искать.

– Ты тоже, – ответила Софи, поворачиваясь к Винну и мысленно приказывая держаться от горгодона как можно дальше.

Крошка-аликорн ответил жизнерадостным ржанием, что Софи совсем не убедило.

Софи решила непременно обсудить с Силвени такую беспечность её отпрыска, но, войдя в дом, сосредоточилась на более важных вопросах.

Изысканный особняк в Хэвенфилде стоял на берегу океана, и по пути к себе в комнату на третьем этаже, глядя сквозь узорчатые стеклянные стены на вздымающиеся волны, Софи пыталась сообразить, как сообщить друзьям о Тэме.

Но даже после того, как Сандор, Бо и Флори закончили бесконечную проверку, не пропустив ни ящика, тени, ни лепестка на цветочном узоре ковра, она так и не нашла подходящих слов. Наоборот, с каждым мысленным повтором план мистера Форкла казался всё более нелепым.

Зачем тратить время на догадки о том, как способности Тэма можно обернуть против них, если с ним можно связаться мысленно, как с Кифом, когда тот перешёл к Незримым, и выяснить, не сообщит ли он что-нибудь полезное?

До сих пор она не пыталась с ним связаться, чтобы не усугублять его положение, но если мистер Форкл прав, то Тэм уже так здорово влип, что стоит рискнуть.

И это намного разумнее, чем тратить зря недели или месяцы на предположения, которые могут оказаться неверными.

Боясь передумать, она плюхнулась на свою огромную кровать с пологом и, собираясь с духом, уставилась на свисающие с потолка хрустальные звёздочки, переливающиеся в ярких лучах послеполуденного солнца. В голове забурлил тёплый поток энергии, со звоном набирая силу, и когда удерживать стало невмоготу, она выплеснула его наружу, вызывая что есть мочи:

«ТЭМ… СЛЫШИШЬ МЕНЯ? ЭТО СОФИ!»

Потом повторила снова и снова, представляя, как энергия густым сиропом разливается по небу во всех направлениях, охватывая мир целиком, закрыла глаза и мысленно потянулась вслед за ней, пытаясь ощутить…

Сама не зная что.

Они с Тэмом не так уж часто общались телепатически, и отличить его сознание от других, как было с Фитцем и Кифом, оказалось очень непросто.

«ТЭМ! ПОЖАЛУЙСТА, ОТКЛИКНИСЬ! НУЖНО ПОГОВОРИТЬ!»

Начала побаливать голова, но Софи несколько раз медленно глубоко вдохнула и, чтобы поберечь силы, попробовала звать покороче с каждым выдохом.

«Тэм».

«Тэм!»

«ТЭМ!»

А в ответ тишина… и сил на то, чтобы сосредоточиться, оставалось всего ничего.

Будь рядом Фитц, он бы её поддержал, как всегда бывало при работе сообща. Но она сама его оттолкнула из-за дурацких переживаний после визита в Брачное управление. Так дальше нельзя… надо решить, как прийти в себя, и…

«Софи?» – донёсся едва различимый призрачный шёпот.

«ТЭМ!»

«Да. Нам нельзя так общаться. Слишком опасно».

«Знаю, но…»

«Никаких “но”, – перебил Тэм, и на этих словах Софи показалось, будто его мысли становятся тьмой, застывающей колючими кристаллами льда. – Гетен постоянно проверяет мои воспоминания».

Сердце Софи ухнуло в пятки.

Она совсем забыла, что, когда Киф находился у врага, единственный телепат Незримых был под арестом у «Чёрного лебедя», поэтому им можно было не беспокоиться о том, что про их беседы кто-нибудь узнает, если не застукает с поличным и не догадается, что происходит.

А ещё тогда не было опасности, что Киф невольно выдаст какие-нибудь секреты.

«Гетен зондировал твой разум?» – спросила она, пытаясь передавать мысли как можно тише.

«А как же, первым делом».

Горло Софи обожгло горечью.

Зондирование – проникновение в глубины подсознания, и если им займётся опытный телепат, от него практически невозможно ничего утаить.

А Тэму известны все их тайны.

Все.

До.

Единой.

Так что если Гетен зондировал его разум…

Тогда Незримые теперь знали, что у Софи открылся дар энхансера и что мистер Форкл всё ещё формально жив… а магнат Лето и сэр Астин два его других образа. А Гранит и Шквал – пара других руководителей «Чёрного лебедя» – это сэр Тирган и Джулин Диззни. И знали о всех секретах, что Софи с друзьями раскрыли, и что нет, например, как открыть тайник старейшины Кенрика, если он когда-нибудь снова попадёт к ним в руки. И как мало Софи узнала, восстанавливая разум Прентиса и исследуя воспоминания Вайли о том, что случилось в тот день, когда погибла Сира, его мать.

«Вот ужас-то», – подумала она, потирая виски.

Известно ли Тэму, где скрывается её человеческая семья после спасения из Сумрака?

Что он знает о системе безопасности в Хэвенфилде?

Может, Силвени, Грейфеллу и жеребятам здесь находиться опасно?

«Прости, – пробормотал Тэм, и голос немного смягчился. – Я пытался сопротивляться, но… Гетен слишком силён».

Ещё бы.

Софи с ним сталкивалась уже несколько раз, и все с плачевным результатом… а ведь она сама телепат с непроницаемым разумом.

«Ты ни в чём не виноват», – передала она, готовая врезать себе за то, что до сих пор об этом не додумалась, ведь они могли бы принять какие-то меры предосторожности сразу после ухода Тэма.

Вообще-то ей следовало подумать об этом заранее, ещё до того, как он решил сдаться в плен. Может, передумал бы, зная, какой урон нанесёт этим «Чёрному лебедю». Он же побывал в нескольких убежищах ордена, знал цели, которых клянутся достичь при вступлении, какое оружие Софи с друзьями осваивали, какие приёмы отрабатывали на тренировках, и…

«Да, – подумал Тэм, отвлекая её от погружения в бездну паники. – Теперь понимаешь, почему нам нельзя общаться? Ему станет известно всё, что ты скажешь, а он и так уже слишком много узнал».

Ладно. Она глубоко вздохнула, напоминая себе, что после драки кулаками не машут.

Надо спасать всё, что ещё можно.

«Ну МНЕ-то ты можешь что-нибудь рассказать, – напомнила она. – Даже если они об этом узнают, им придётся менять планы, а мы выиграем немного времени».

От его мыслей снова повеяло холодом.

«Думаешь, мне сообщают что-то важное?»

«Ну хоть что-нибудь. Может, удалось определить, где тебя держат, какой-нибудь ориентир?»

«Ничего такого. Я в какой-то пещере. Кругом сплошной камень».

«Какого цвета?»

«Софи, камень как камень. Ничего особенного».