Взрослая жизнь для начинающих - Виктория Рутледж

Как и все видимые блага на свете, внешние данные Тамары, вызывавшие восторг окружающих, таили в себе одно маленькое «но»: ее застенчивость граничила с паранойей. Если мужчины таращили глаза, то она беспокоилась, интересно ли им в ней что-нибудь, кроме содержимого ее лифчика, а если на нее никто не пялился, то Тамара начинала думать, что так никогда и не найдет своего суженого. Поэтому она продолжала пить сотерн с лимонадом до тех пор, пока уже не могла понять, смотрят на нее или нет, и тогда, как правило, Ангусу и Джиму приходилось нести ее домой, и при этом она все еще выглядела как Марианна Фэйтфул[12]! Именно как Марианна Фэйтфул. Айона попыталась растолковать ей новомодную концепцию по поводу ненужности мужчины, но Тамара только отметила, что эта система начинает работать тогда, когда он у тебя уже есть.

— Тебе стоило бы попробовать сделать ободочное промывание. — Тамара массировала Мэри кисть руки, объясняя, как выполняется рефлексологический массаж кишечника. — Это совсем не больно. И выполняется совсем не сложно. Медсестра просто кладет тебя на бочок, потом берет такую трубочку…

— Постой, Джим, я с тобой, пойду помогу, — сказал Ангус, поднявшись удивительно проворно для мужчины его габаритов.

— Но ты обещаешь, что мне от этого прямо сейчас не захочется побежать в туалет? — спросила Мэри, беспокойно посматривая на руки. — Мне не выдержать второго ЧП за один день. Нет-нет, Нед, не надо ничего такого говорить, то, что ты там видел, сделала не я, — у меня снег на площадке такого волнения вызвать не может.

— Вернемся к нашему разговору. Там вначале все-таки используется анальная смазка, правда? — спросил Крис. Он придвинулся поближе.

— Чистых кружек у нас нет, — сообщил, не оборачиваясь, Джим, когда услышал, что Ангус открывает и закрывает шкафчики. — То есть, когда я переехал, их было семь, и я понятия не имею, куда они подевались.

— Ой, — Ангус открыл шкафчик, до отказа забитый печеными бобами, и тут же закрыл его.

— Но в коробке рядом со стиральной машиной есть несколько стильных чашек. Вот в той, нераспечатанной. — Джим стал ложкой засыпать кофе в кофеварку. Три, четыре, пять… его рука замерла в воздухе, когда он отсчитал шестую ложку. Сколько же стоит положить кофе? — Мне их подарила Тамара. То есть мне и Неду. Я еще не отваживался из них пить.

— Разумно, — отозвался Ангус. — Вдруг их разъест твой растворимый кофе. — Он подвинул в сторону кое-какие вещички, которые Джим «собирался» постирать, и с удивлением увидел, что выбор коробок оказался достаточно богат. — Джим, а когда ты сюда переехал? Около стиральной машины примерно полдюжины нераспечатанных коробок.

— Ах да, это же одно из моих предновогодних решений. Новая квартира, Новый год, Новый Джим. — Джим опрометчиво всыпал шестую ложечку и налил воды из своего суперсовременного чайника. — Не хочу загромождать свое жилье ненужными предметами. И сейчас провожу эксперимент — если я не почувствую, что мне какой-то вещи не хватает, значит, без нее можно обойтись. Так что в феврале я это все отсюда вынесу.

Ангус подумал, что в случае Джима можно отказаться и от таких вещей, как стиральный порошок и утюг, а также от свежих овощей и от стремления к достижению поставленных целей, но ничего не сказал, а только спросил:

— Почему сегодня все решили говорить о своих задницах? Просто отвратительно.

— Согласен.

Джим открывал и закрывал выдвижные ящики, пытаясь отыскать убранные Недом пастилки. Вполне оправдывая закрепившуюся за ним репутацию, из случайного набора продуктов, предоставленного Джимом, Нед приготовил ужин, казавшийся таким простым, что все думали: стоит что-нибудь такое приготовить самим, и в то же время понимали — так не получится. Нед как будто случайно носил с собой такие продукты, как трюфельное масло.

— Честно говоря, мне не хочется думать о том, что у Тамары могут быть какие-то физиологические проявления. Такие мысли омрачают все существование параллельного мира, который я для себя придумал.

Ангус что-то пробормотал в знак согласия.

— Но все же, — тут же продолжил Джим, не давая Ангусу поразмышлять на затронутую тему, — мне кажется, что сейчас просто такое время года. Всем нам трудно найти темы для обсуждения. Смотри, ты тоже почти не разговариваешь. За весь вечер ни разу не поспорил с Крисом.

— Господи, у меня сил на это не осталось. — Ангус запустил пальцы в свою шевелюру. — На работе был такой кошма-арный день. Я даже на Айону накричал, пока мы сюда ехали. И это еще до того, как ее стараниями примяло Тамарин мотороллер.

Джим удивленно посмотрел на него. Да, Тамара еще не заметила, что случилось с ее транспортным средством, но Ангус и Айона не ссорились. Никогда. Они не были женаты, тогда как женатая пара, Крис и Мэри, постоянно ссорилась по каждому пустяку. Возможно, здесь можно обнаружить некоторую закономерность.

— Вот в чем главный недостаток рождественских каникул, — продолжал Ангус. — Две недели ты привыкаешь ничего не делать, напиваться, валяться в кровати, заниматься своими личными делами за компанию с кем только захочешь и когда тебе только заблагорассудится, и тут совершенно внезапно, как раз тогда, когда ты мучаешься от самого ужасного похмелья за весь этот год, тебе приходится вернуться на работу и выслушивать, как все рассказывают о своих глупых новогодних обещаниях: больше работать, не откладывать дела на потом, но при этом ты точно знаешь, что на самом деле они решили, черт возьми, найти работу поприличнее где-нибудь в другом месте, и тебе понятно, почему нигде нет бумаги для ксерокса: все решили распечатать свое резюме в новейшей редакции.

Джим кивнул.

— Знаю. Надеюсь, что через год я уже не буду работать в «Оверворлд». Я все думал об этом, пока звенели новогодние колокола. Знаешь ли, я терпеть не могу те самые полчаса до наступления Нового года, когда приходится вспомнить, что сделано за год, и решить, что нужно сделать в следующем году…

— Ну да, и думается: зачем мне это все надо? — мрачно перебил его Ангус.

Джим взглянул на него.

— Да ну, я-то обычно думаю, хм, о чем-нибудь типа того, когда же у меня должна быть следующая зарплата.

Ангус расставил на подносе все чашки. Белые чашки с черными блюдцами, черные чашки с белыми. Вполне типично для подарка от Тамары, куплено скорее всего в магазине, где продаются работы художников.

— Знаю, что ты собираешься возразить, и отвечу: все как раз настолько плохо. Отнесешь кофе?

Джим посмотрел, как ловко Ангус засунул под мышку упаковку пастилок и понес поднос в гостиную.

Тамара все еще располагалась поперек самого просторного кресла, а Крис лежал почти у ее ног, буквально прикованный увлекательным разговором. Время от времени он, скорее всего сам того не замечая, сокращал ягодичные мышцы в такт музыке. Мэри лежала, подперев голову рукой, на некотором расстоянии от Криса, около окна рассматривала компакт-диски Джима Айона, а Нед во весь рост растянулся на диване с закрытыми глазами, прикрывая лицо рукой, при этом с дивана свисали обе ноги. Из-за того, что он положил руку выше головы, старая зеленая футболка уже не закрывала его загорелый живот, и были видны рельефные мышцы. Время от времени Тамара поглядывала на него из-под густой гривы светлых волос.